Исчезающая земля - Джулия Филлипс

– Ты говорил с ним о дочери Аллы?

– Я ему все рассказал, – ответил муж. – Он слишком занят. Генерал-майор просит у министерства разрешения еще раз обыскать прибрежные воды.

Ревмира отложила бутерброд. Долгие месяцы спасатели помогали полицейским в поисках сестер Голосовских. Обычно у Артема работы было то густо, то пусто: летом какой-нибудь турист не мог самостоятельно спуститься с вулкана, зимой водители снегоходов проваливались под лед где-нибудь на озере да рыбаков уносило в воду на льдинах. Зато поиски пропавших сестер не прекращались. Как только погода испортилась, Артем вернулся домой и рассказал кое-какие новости, которые услышал от полицейских.

Как благородно – бросить все силы на поиски двух маленьких русских девочек! Или их тел. Прекрасное прикрытие для чиновничьих темных делишек, несправедливости, пьяных водителей, мелких поджогов. Станет Ряховский отвечать на комментарии Артема об исчезновении девочки-подростка, тем более эвенки? Наверняка все свободное время лейтенант посвящает подготовке катеров для прочесывания бухты.

На новогодних каникулах в Петропавловске гостила троюродная сестра Ревмиры Алла и рассказала, что ее младшую дочь до сих пор не нашли. Утром они удачно покатались на лыжах, а днем в кафе на загородной лыжной базе сестра упомянула дочь. Ревмира слушала, разрезая пирожное на три части, Алла потирала виски и говорила, а ее взрослый сын смотрел, как лыжники, заходившие в кафе, топают ногами, сбивая снег с ботинок.

Ревмира никогда не видела пропавшую племянницу. Алла приезжала в Петропавловск раз в год повидаться с внуками и всякий раз одинаково печальным тоном приглашала сестру к себе в гости. Они встречались, потому что «так надо», и обе это понимали. Когда не стало родителей, Ревмира перестала ездить в Эссо. Там ее больше никто не ждал. Каждый год сестра пересказывала тоскливые местные новости, и Ревмира убеждалась, что сделала правильный выбор.

– Власти так ничего и не говорят о твоей дочери? – спросила она. Сестра покачала головой. – У нас МВД и МЧС с ног сбились в поисках пропавших девочек.

– А у нас никто и пальцем не пошевелил.

– Охотно верю.

– Осенью Наташа говорила, что сестер кто-то похитил, – вспомнила Алла. – Когда пропала Лиля, я умоляла их найти виновника. Полицейские только и делали, что распускали слухи о поклонниках моей дочери. Она не была… Мальчики за ней ухаживали, но это не то… – Алла закрыла глаза. Ее ноздри дрожали.

Ревмира помолчала. Тем временем племянник взял свою порцию десерта.

– Попрошу Артема поговорить с полицейскими о твоей беде, – сказала она. – У него есть связи. Может, наконец заведут дело об исчезновении твоей дочери. Возьмут показания.

Аллу слова сестры не обнадежили.

И все же Ревмире удалось кое-что разузнать и передать дальше. Лиля была миниатюрной молодой девушкой, хотя и не такой юной, как Голосовские. Артем дал жене номер Ряховского, отправил лейтенанту фотографию Лили с выпускного, но ответа не последовало. Ничего удивительного. Пропала три года назад, эвенка, родители никто.

Не стоило говорить Алле про то, что в Петропавловске могут завести уголовное дело. Ничего не изменить: конца горю не будет. У сестры за столько лет ожидания ввалились щеки. Ревмире было знакомо это выражение лица.

– Конечно, Ряховский не ответил, – сказала она мужу. – Чем помогать пожилой эвенке, наша полиция скорее… – Она не договорила и отвернулась.

«Скорее сдохнет» – чуть было не сорвалось у Ревмиры. Неужели забыла, какой сегодня день?

– Мог бы и постараться, – возразил Артем. Она покачала головой. Муж продолжал: – Последнее время он ершится, гражданских даже слушать не хочет. Осенью генерал-майор сделал Ряховскому выговор за то, что он идет на поводу у кого попало. Но такая у полицейских работа. Он еще слишком молод, не понимает, что такое долг.

Ревмира сделала глоток кофе. Вкусный. Сладкий. Она этого не заслуживает. Отвлекается, говорит о чем попало… Столько времени прошло, а она так и не смогла понять, какой смысл вставать по утрам, говорить, пить кофе, если Глеба нет рядом.

Она поднялась из-за стола и сказала:

– Пора.

Муж посмотрел на часы на плите.

Ревмира пошла чистить зубы. В зеркале она увидела себя в рабочей форме.

Как молода она была, когда они познакомились с Глебом! Тогда каждый день был ярким. Она переехала в Петропавловск в семнадцать; в городе – только строительные леса, солдаты да отполированные памятники. В первый день занятий в университете она увидела его. Ревмира, тоненькая загорелая комсомолка из Эссо, и он, добрый молодец с пропагандистских плакатов. Глеб оглядел ее в искусственном свете классной лампы и нахмурился.

Какой везучей и глупой она была! Даже самые трудные времена переживала играючи. Через месяц после начала занятий в общежитие принесли посылку. Ревмире вручили легкую коробку, и она решила, что там пусто. Открыла, а внутри десятки кедровых шишек: отец собрал их для нее и отправил в Петропавловск, за сотни километров. Коробка пахла домом, лесом, землей, старой родительской одеждой. Ревмира вытряхнула орешки, прожевала и расплакалась. В семнадцать она чувствовала себя самой одинокой на свете и тосковала по тем, кто слал ей посылки.

В тот же день она принесла одну шишку на занятия и передала Глебу. Они поженились еще студентами. Тогда ей принадлежал весь мир, но она была ребенком.

Ревмира накрасила глаза. В этот день она всегда вспоминала лучшие качества Глеба: терпение, обаяние. После занятий он ждал ее возле парты, а она нарочно никуда не торопилась, чтобы он подольше постоял рядом. Как-то раз они гуляли в парке с друзьями, и Глеб опустился на колено, чтобы завязать ей шнурки. Вот как он ее баловал. Удивлял. Пальцы у него были длиннее и тоньше, чем у нее. Когда после свадьбы Ревмира переехала в квартиру, где жили Глеб с матерью, он принес двухлитровую банку икры, чтобы отпраздновать. Они ели икру ложками прямо из банки. Солоноватые шарики на зубах – такое разве забудешь?

На кухне Артем мыл посуду. Тарелки и чашки звенели, ударяясь о раковину. Воспоминания тех лет оставались прежними: банка икры, шнурки, – в то время как новое прошлое разрасталось, росло, углублялось против ее воли. В шкафу она хранила чемодан с письмами и пластинками Глеба. Она носила белую униформу и держала дом в чистоте, хотя он этого и не увидит. Ревмира так давно замужем, что знакомые говорят «твой муж» и даже не уточняют, какой из двух.

Она вернулась на кухню и поцеловала Артема.

– Я пошла.

Муж вытер руки и проводил ее в прихожую. Он в домашних тапочках, а Ревмира надела сапоги на каблуках. Артем подал ей шерстяное пальто на толстой подкладке.

– Пообедаем сегодня?

– Если у тебя будет время, – ответила Ревмира. – Дай знать, когда вызовут, хорошо?

– Хорошо, – ответил муж. Он всегда сообщал. Она поцеловала его еще раз. Его мягкие, горячие, живые губы. Как несправедливо! Артем так добр к ней, а она уделяет ему все меньше времени. Так не должно быть.

Она отстранилась и заметила, что глаза у мужа открыты. Он видел перед собой ту