В лапах Ирбиса (СИ) - Ласк Елена

— Возможно, к тому времени он изменится. Ты не видела, но на нём лица не было, когда ему сказали, что ты умерла. Он чуть душу не вышиб из Клинского за то, что тот не спас тебя.

— Просто хотел добить меня лично. Своим особым способом. Вот и всё. Не забывайте, что он собирался отправить меня к своему брату и выбрал для этого крайне оригинальный способ. Он готовился к этому моменту, терпеливо ждал, а когда время пришло исполнил всё, что задумал. Возможно, он решил растянуть свою пытку или ему понравилось трахать меня. Я помню его лицо, перед тем как… на нём не отразилось ни единой эмоции. Он жестокое, безжалостное животное.

— Он не знал правды.

— Я не понимаю, вы оправдываете его? Сейчас скажете, что знай он всю правду, то не поступил так со мной. Что ж, возможно. Тогда его жертвой стала бы беременная Кисса. Такой как он и ребёнка не пожалел. Не я сделала из него чудовище, которое решило совершить самосуд. С его связями он мог наказать меня иначе, законным способом. Если вы думаете, что он о чём-то спрашивал меня, пытался что-то выяснить, скажу, что он произнёс ровно два предложения, описывая мою дальнейшую судьбу. За время нашего знакомства он доказал, что всегда держит слово.

— Сделай небольшой перерыв, прочувствуй разницу с таблетками и без них. — Произнёс Разумовский и вышел из кухни, потупив взгляд в пол. Так он делал, когда ему крайне что-то не нравилось и он понимал, что бессилен.

Я решила доказать Разумовскому, что без таблеток ничего не изменится, я не перестану быть новой собой. И первые дни это было действительно так, пока в одну из ночей я не смогла уснуть. У меня из головы не выходил наш последний разговор с доктором. Именно последний, ведь он не разговаривал со мной уже больше недели, что поначалу мне даже нравилось. Я спокойно могла погружаться глубоко в себя и переставать пытаться выкарабкаться из своего состояния. Только как несостоявшийся врач я понимала, что уже одной ногой в психушке. Мне снова пришлось реанимировать себя, только единственное, что я могла, это заставлять себя есть, ходить, перестать носить одну и ту же одежду, делать вид, что читаю книги. Быть подобием человека у меня получалось плохо. Я лежала в своей кровати, глядя в потолок, а слова доктора разъедали мой мозг своей навязчивостью. Я хотела узнать, что не узнаю уже никогда. Мне вдруг стало важно, что было бы, расскажи я своему палачу правду. Ведь можно было спрятать Киссу и после этого поговорить с ним. Для меня в худшем случае исход был приблизительно тем же. А для Киссы и её ребёнка? От мыслей голова начинала раскалываться. Рука сама потянулась в сторону тумбочки, где стояли таблетки.

Я оделась потеплее и впервые вышла за порог в одиночестве. Мне был нужен воздух. Много воздуха. Весь, что есть в этом лесу, чтобы выветрить из головы итоговую мысль, что возможно это я сделала из Кирилла насильника и стала первой жертвой проснувшегося в нём чудовища. Впервые в своих мыслях назвала его снова по имени. До этого дня несколько месяцев он был для меня мерзким животным. Я понимала, что мыслю трезво впервые за долгое время и мне больно от осознания того, что я возможно натворила. Информация о том, что Кирилла в своё время подозревали в похищении и изнасиловании трёх девушек, и что это действительно может быть правдой, тем более после того, как он продемонстрировал на что способен, не была для меня доказательством его вины, я не поверила в неё тогда, и что самое страшное до сих пор не верила. Больше поехать крышей невозможно, чем не верить в виновность этого человека, думая о нём, как о своей жертве.

С неба, сквозь густые кроны деревьев посыпались первые в этом году снежинки. Я стояла, подставив им лицо, чтобы не чувствовать слёз. Я никогда не узнаю наверняка, что было бы если. Я поступила так, как посчитала нужным, а он… Кирилл принял своё решение, вынес вердикт не разобравшись. Его намерение убить меня было твёрдым и обдуманным. Он не колебался ни секунды перед тем, как привести свой приговор в исполнение. Не я породила в нём эту темноту. Да, возможно, я её разбудила, но лучше я, чем Кисса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я всё стояла и стояла, пока доктор Разумовский не утянул меня в дом.

— Ты что? Тебе ни в коем случае нельзя сейчас заболеть. Ты толком не окрепла. — Ругал, стряхивая с меня снег прямо на пол прихожей.

— Вы тоже считаете, что я сама виновата в том, что со мной произошло?

— Тоже? — Доктор замер, глядя с беспокойством.

— Да, я только что пришла к такому выводу.

— Ника, я же просил тебя больше не пить таблетки. С ними ты совсем себя потеряешь.

— Я не пью их больше недели. Так что скажете?

— Чтобы поставить точный диагноз недостаточно знать один симптом. Необходимо собрать анамнез. Совсем мозги растеряла. Иди спать и не задавай мне больше глупых вопросов. — Недовольно толкнул в сторону моей спальни, после чего скрылся в своей комнате.

Той ночью я не спала. Я приняла решение выкарабкаться, чтобы найти ответ и навсегда обрести в нём покой, каким бы он ни был.

Глава 26

Я сидела на краю дивана в гостиной дома, в который меня привезли. Соглашаясь уехать с Виктором, я не думала, что он примет решение поселить меня у себя. Я вообще старалась не думать, чтобы не слететь с катушек, и не выставить себя в очередной раз ненормальной. В моём представлении у меня было отдельное жильё, принадлежащее ему или съёмное, но никак не его дом, где я стану гостьей. Ещё на входе я осознала, что в случае чего выбраться отсюда будет проблематично: высоченный забор, охрана с собаками по всему периметру, система видеонаблюдения, датчики движения и ещё куча наворотов, в которых я не разбираюсь. Особенно впечатлили собаки разных пород, которые смотрели на меня как на потенциальную добычу. Куся смело шипела на моих руках, приводя их в замешательство. Охрана на входе порывалась меня досмотреть, в результате чего я рефлекторно начала искать пути бегства, крепче прижимая к себе кошку. Виктор попросил Клима проводить меня в дом, а сам остался, как я поняла, на беседу с охраной, которая, судя по его тяжёлому взгляду, будет не из приятных. Клим оставил меня одну, буркнув «располагайся», как только я переступила порог. Не стала ни включать свет, ни пытаться изучить дом, ни убеждать себя, что не хочу сбежать. Пока эти стены напоминали ловушку, в которую я добровольно угодила. Зато Куся моментально почувствовала себя как дома, выскользнув из моих рук, и куда-то умчавшись. Наглое создание.

— Почему сидишь без света? — Послышался недовольный голос хозяина дома.

— Мне так больше нравится.

— Глупый детский ответ. — Виктор подошёл ближе и, взяв со стола пульт, включил свет. Комната моментально стала просторнее и дружелюбнее. — Так-то лучше. Чем недовольна? — Спросил неожиданно, вызвав неподдельную реакцию удивления, смешанного с замешательством.

— Я не недовольна. Это ведь ваш дом. Вы здесь живёте. Зачем привезли меня именно сюда?

Виктор сел на противоположном краю дивана, бросив пульт рядом с собой, облокотившись спиной на спинку, и запрокинув голову с закрытыми глазами назад.

— Я обещал тебе безопасность и защиту. А по причине того, что ты ничего не рассказываешь ни о себе, ни о своём обидчике, здесь для тебя самое надёжное место.

— Надёжное, по-вашему, это когда ни войти, ни выйти, под полным вашим контролем и в полном вашем распоряжении? — Я нервно косилась на Виктора, не решаясь смотреть прямо, скрывая своё напряжение. Ситуация становилась тревожной в чужих стенах, где я совсем одна, теперь наедине не только со своими страхами, но и неизвестностью.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Виктор усмехнулся на мои слова.

— Поздно ты спохватилась с вопросами. Скажу честно, что пока ехали, мысленно примерил тебя на свою жизнь. Ты не подошла.

— Слишком много задвигов?

— Нет. Дело не в этом. Мне шестьдесят, а тебе года двадцать два, двадцать три, не больше. Тебя хочется защищать и оберегать, а не трахать. Для последнего, при желании, у меня будет коллекция женщин по три на каждый день недели. — Виктор устало потёр лицо руками. Забыла, что из нас двоих большую часть пути спала только я. — Пожалуй, достаточно информации на сегодня, ты устала. Можешь выбрать любую спальню на втором этаже, кроме самой дальней, это моя, и отдохнуть. Готовить, как я понимаю, умеешь. Составь список продуктов и всего необходимого, Шмель завтра всё привезёт. Тебе придётся потерпеть несколько дней и не выходить за пределы этих стен, пока меня не будет.