Красивый Путь Огненного Фазана - Лиза Лим
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну вот, братцы, окончен ваш первый бой, — чуть слышно произнес он. Первые лучи солнца показались из-за горизонта. Чешуйки на груди мужчины заиграли переливами оранжевого, малинового и золотого. Глаз мертвого дракона отливал янтарем. Мужчина прищурился, глядя на разгорающийся рассвет. Он мощно взмахнул крыльями, поднимая пыль на истоптанном поле, и взмыл высоко ввысь, направляясь в сторону восходящего солнца. Четыре драконьи фигуры летели вслед за ним.
***
Брелина и волк собирали крупные красные ягоды с кустов в саду обители. Учитель Ки объяснил им, что ягоды, по цвету схожие с небом на закате перед жарким днем, нужно собрать, а те плоды, что больше походили на самоцветный камень кровянник, стоило оставить на ветвях еще на недельку. Всех монахов называли по именам, добавляя «учитель», и только того, что демонстрировал гостям технику контроля дыхания, звали просто Учитель. Он был, без сомнений, загадочной персоной. Один из учеников успел рассказать Велисии, что никто не знал, сколько Учителю лет. По словам других монахов он когда-то был личным советником одного из императоров, и было это еще до того, как пять кланов объединились.
— Эта ягода похожа на цвет заката? — как ни в чем не бывало обратилась брелина за советом к волку. Иртан придирчиво осмотрел плод и пожал плечами.
— Ваша корзина почти полная, я принесу новую, — с этим парень оставил фазанку одну. Это был первый их разговор с инцидента в лесу. Брелина раздосадовано хлопнула себя ладонью по лбу, вспоминая события той ночи.
— Конечно, эта ягода не похожа на закат, — прокаркал кто-то прямо брелине в ухо.
Велисия ахнула. Рядом с ней, на верхушке куста сидел Рейдок, благо, в своей вороньей форме.
— Спасибо, что не перевоплотился, — с издевкой поблагодарила девушка и огляделась вокруг.
— Не меня ищешь? — лисьи глаза-бусинки смотрели прямо на Велисию с расстояния в пару дюймов.
— О, да, тебя за то же поблагодарить не могу. Ты, правда, смерти моей хочешь? — брелина закатила глаза.
— Просто он не умеет разговаривать в птичьем обличии, — самодовольно прокаркал Рейдок.
— Просто я в этом, — паренек ткнул себя пальцем в щеку, — обличии лучше выгляжу, — Умин лучезарно улыбнулся, — повезло, что кусты такие густые.
Велисия озадаченно посмотрела на юнца с пару секунд, пока до нее не дошел смысл сказанного. Из-за мелкой листвы проглядывался голый торс Умина.
— Фу! — воскликнула брелина, прикрывая глаза ладонью. Паренек расстроенно насупился.
— Мы думали, ты обрадуешься.
— Мы знали, что ты разозлишься, — перебил его Рейдок.
— Ты нас бросила.
— Мы думали, что тебя похитили.
— Мы объединились, чтобы быстрее тебя найти.
— Я не хотел брать его с собой!
Брелина рассмеялась:
— Вы действительно друг другу подходите!
Рейдок фыркнул и повернулся к ним обоим хвостом. Улыбка на лице Умина стала еще ярче.
— Что ты здесь делаешь? — спросил юнец, с любопытством заглядывая брелине через плечо.
— Нужно было поговорить с другом, — уклончиво ответила Велисия.
— Я могу остаться? — золотоволосый сложил обе ладони под подбородком в жесте мольбы.
Брелина еще раз боязливо огляделась и покачала головой.
— Здесь есть человек, которому я не доверяю. Вам надо спрятаться, а еще лучше вернуться в Драконью Пасть или…в какое-нибудь другое место. Туда, где тихо и спокойно, и не будет меня!
Лицо Умина поникло.
— П-р-ряч-сь! — каркнул Рейдок и вспорхнул. Умин тут же скрылся за кустом, едва успевая спрятаться от зорких глаз самого младшего и любопытного ученика, что заинтересованно смотрел на Велисию из-за угла.
В поисках новой корзины для сбора ягод, Иртан забрел в маленькую кладовую. Комнатка была сплошь заставлена лопатами, ведрами, косами и другими инструментами. Среди всего этого добра было и несколько мечей, замотанных в грязные лохмотья. Оружие стояло среди прочей утвари, как нечто бесхозное.
Вдруг кто-то крепко схватил волка за правое запястье. Волк оглянулся в полнейшем изумлении, что кому-то удалось застать его врасплох — он не слышал ничьих шагов. Учитель держал тонкими длинными пальцами его руку и, приподняв рукав его рубашки, рассматривал знак волка.
— Давно я не видел столь совершенной отметины волка, — задумчиво протянул мужчина, отпуская запястье Иртана. — Такие бывают лишь у чистокровных волков, тех, что рождаются в семьях, которые чтят традиции несмешения потомков разных Прародителей. Сейчас это такая редкость.
— Мне казалось, последователи Новой Веры отвергают сказания о Прародителях, — произнес Иртан, хмуро глядя на монаха исподлобья. Проповедники новых религий всегда вызывали у волка недоверие. Учитель улыбнулся.
— Я верю в то, во что хочу верить. Путь Стихий не отвергает других религий. Только глупец не станет верить в то, что у него прямо под носом.
— Я был рожден от лягушки, мой дед был рыбой, я совсем не потомственный волк, — сказал Иртан чуть менее враждебно.
Монах потер свой гладкий, без единого волоска, будто у подростка, подбородок.
— Если бы я не мог рассмотреть твой знак столь близко, я бы посчитал, что он подделка, рисунок, который кто-то искусно нанес на твою ладонь. Но энергия этой отметины слишком сильна. Она окружает тебя с ног до головы.
— Что это значит?
— Возможно, тебе стоит обратиться к истории. События давно минувших времен забываются, теряются и искажаются. Однако те, кто помнит их, всегда на шаг впереди. Истории имеют свойство повторяться. Только глупец не учится на ошибках других, — произнес Учитель и развернулся, чтобы уйти.
Лишь тогда волк заметил на гладко выбритом затылке монаха бледную, едва виднеющуюся отметину, которую можно было разглядеть только с очень близкого расстояния. Это был знак волка.
* * *
— Тринадцатый принц, — громко объявила служанка голосом, подскочившим на две октавы, распахивая двери покоев. Госпожа Фэй, несмотря на позднее время, неспешно завтракала и не отреагировала на появление в ее покоях отпрыска.
— Где Велисия? — требовательно спросил молодой дракон. Он тяжело дышал, его кристально голубые, как вода горного озера, глаза горели сдерживаемым гневом. Дракон устроил в резиденции настоящий переполох. Сперва принца чуть не вышвырнула охрана, приняв за нищего, потом прислуга не пускала его в материнское крыло дворца. В его длинных волосах было столько пыли, что их сиреневый цвет был совсем неразличим. Его одежды были грязными и рваными. Собственно, на нем были надеты дорожные штаны из грубой кожи да рубаха, которую он, к счастью, не забыл завязать на поясе на время полета. Он летел не менее трех
