Красивый Путь Огненного Фазана - Лиза Лим

— Почему ты в таком виде? — наконец удостоив сына взглядом, тут же строго спросила вторая жена императора.

— Где моя невеста? — тринадцатый принц произнес каждое слово раздельно. Его глаза теперь были крепко закрыты, кулаки сжаты, он изо всех сил старался сдержать гнев.

Женщина вскинула брови, словно удивляясь спесивости сына.

— Чтобы женщина оставалась там, где ты ее оставил, нужно либо обладать над ней властью, либо дать ей мнимую власть над собой, — сказала госпожа Фэй и положила в рот кусочек тонко нарезанной сырой рыбы. Брови ее взлетели еще выше — знак того, что пища пришлась ей по вкусу.

— Матушка! Прошу Вас, скажите, где она? — слова хотя и были вежливыми, но были произнесены столь громогласно, что вино завибрировало в бокале женщины.

— Если она еще жива, то может находиться только в обители монахов, — спокойно ответила вторая жена императора, прихлебывая крепкий напиток. Их взгляды встретились. То были не сын и мать, а соперники с неравными силами.

— Я доверился Вам в последний раз. Будь я проклят, если еще хоть однажды попрошу Вашей помощи!

Двери покоев громко захлопнулись, заставив женщину вздрогнуть. Она подняла со стола графин с темно-красной жидкостью и наполнила бокал до краев.

* * *

В течение двух дней к Ину заходили лишь чтобы сменить повязки и дать ей попить воды или крепкого бульона. Каждый раз это были разные служанки. Совсем еще юные девочки, не старше десяти лет. Драконке подумалось, что вероятно это были дочери бедняков, проданные семьями. «Хорошо, что они только прислуживают пока маленькие…», размышляла девушка сквозь сон. О своей дальнейшей доле она старалась не думать, хотя это было трудно. Все это время у нее не спадал жар. В бреду ей мерещилось всякое: ужасающие картины того, что ее ждет, когда раны заживут. В воспаленном сознании девушки переплеталось прошлое и будущее. Все давние страхи, что она пыталась подавить последние четыре года. Это было точно так же, как и тогда. Ожидая своей участи в той тесной повозке, слыша мерзкий смех жирного мужика, маленькая драконка молилась всем богам, чтобы они спасли ее. Горькая правда состояла в том, что никто не придет на помощь. Не в этот раз. Тогда ей повезло, теперь же повезло Иртану. Ему повезло, что она так глупо, безоглядно влюбилась в него.

Когда жар спал, Ину смогла самостоятельно сесть. Ей принесли немного более внятную трапезу, чем бульон. Потом дали чистую одежду и отвели в другую комнату, просторнее и светлее, чем предыдущая. Такая перемена напугала драконку. Когда к ней в дверь настойчиво постучались, она вздрогнула.

— Войдите, — пискнула девушка.

В комнату вошла роскошно одетая женщина невиданной красоты. Ее платье было сшито из самого дорогого шелка, какой носила лишь императорская семья. В ее волосах были сверкающие драгоценные камни. Ее лицо было белым как лепесток кувшинки, кожа нежной и гладкой, как у ребенка. Ее фигура не соответствовала общепринятым в Империи стандартам красоты. У нее была пышная грудь и объемистые бедра. Ину встала с постели, приветствуя женщину, та ей радушно улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами. После чего предусмотрительно закрыла за собой дверь.

— Присаживайся, дорогая, как ты? Раны заживают хорошо? — голос женщины был довольно глубоким, но не хриплым.

— Они болят уже немного меньше…госпожа, — неловко ответила девушка, не зная, как правильно обратиться к женщине.

— Прости, я не представилась. Я госпожа Ю, хозяйка Дома Азалий. Отныне это и твой дом. Я искренне сожалею, что твое тело испортили подобным образом, мы сделали все, что могли, но шрамы будут довольно заметными. Девочка, тебе несказанно повезло, что ты до сих пор чиста, иначе я бы уже не смогла тебе помочь, а так мы обязательно что-нибудь придумаем! — все так же радушно закончила женщина. — А пока отдыхай.

Госпожа Ю удалилась, и только тогда Ину смогла выдохнуть. Содержимое ее желудка неприятно перевернулось, когда она снова прокрутила в голове услышанное.

Глава 12

Хару явился в Обитель в сопровождении целого батальона охранников. Они были направлены в приют монахов распоряжением Госпожи Фэй, дабы доставить Дару в сохранности к суженому. К тому же она передала указание Риеку в письменном виде, в котором настоятельно просила его немедленно вернуться в резиденцию. Хару также сообщил брелине печальные вести: ее батюшка скончался и был погребен в столице. Брелина приняла скорбные вести тяжело и слегла с сильным жаром. Состояние тринадцатого принца тоже оставляло желать лучшего, и монахи предложили ему задержаться в Обители, чтобы восстановиться, при условии, что охранники смогут найти другое место для ночлега. Обитель не предполагала принятие такого количества гостей. Хару поручил начальнику охраны отыскать подходящее убежище для его подчиненных в небольшом городке неподалеку, куда монахи обычно спускались за подношениями и чтобы пополнить продовольственные запасы.

Атмосфера в Обители была близка к гнетущей. Монахи продолжали заниматься обыденными делами, вплетая в свои обязанности приготовление сложных снадобий, коими потчевали тринадцатого принца и брелину. Фазанка почти все время спала, приходя в себя лишь когда очередной кошмар тревожил ее нездоровый сон. Дара добровольно отбыла к князю, с ней ушла половина охраны, включая хранителя принцессы, Зена. Из-за скромных размеров монашеского убежища принцам пришлось делить комнату с волком. Риеку вопреки обыкновению даже ни разу не съязвил по этому поводу. В их маленькой комнате, казалось, сам воздух трещал от напряжения. Четвертому принцу явно не терпелось поговорить с братом, но волк не спускал с молодого дракона глаз.

По истечении суток фазанка проснулась. По-настоящему, без криков и метаний по постели. Было за полночь, и все вокруг спали. Бледная, помятая и растрепанная, походящая на призрак самой себя, брелина вышла на улицу. Ночь была холодной и девушку пробрала мелкая дрожь. Она обняла себя руками и огляделась. На крыше одного из строений она увидела то, чего боялась увидеть, но ожидала. Две маленькие фигурки. Она махнула рукой в сторону, призывая птиц последовать за ней. Непослушными, окоченевшими пальцами фазанка открыла засов на воротах и вышла за пределы Обители. Земля под ногами девушки была сплошь усыпана мелкими камешками. Ими было устлано все вплоть до обрыва, видневшегося в нескольких десятках шагов. За обрывом в лунном свете были видны очертания бесчисленных верхушек деревьев. У края сидели Рейдок и Умин, оба в птичьем обличии, за что брелина была благодарна. Она не была уверена, что смогла бы сказать то, что собиралась, глядя мальчишкам в лицо. Велисия сделала глубокий вдох, ее слегка осунувшееся лицо из усталого