Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян

Позиция армянских лидеров при преследовании армянского населения в период военного времени четко изложена в докладе от 27 декабря 1918 г.[4859], который заслуживает рассмотрения. Описание структур и методов функционирования КЕП, которое выступало введением к настоящему докладу, стремится показать, что «в каждом городе, большом или небольшом», «бюрократия», «армия», «все гражданские агенты правительства, полиция, жандармерия, все видные деятели, священнослужители, представители прессы и даже преступники» были допущены в комитеты, поскольку невозможно было «быть государственным служащим, не будучи юнионистом».

Центральный комитет был описан в докладе как «высший государственный совет», отвечающий за «все внутренние и внешние дела». В докладе также отмечается, что «комитет смог заручиться поддержкой всего турецкого народа, за исключением ничтожного меньшинства, и по понятной причине: 1) комитет был единственной организацией, которая предложила должности всем своим членам, 2) комитет стремился укрепить экономическое положение турецких подданных за счет других; он предоставил все преимущества турецким торговцам, в то же время притесняя немусульман, 3) комитет польстил турецкому сознанию с его панисламскими идеями и пропагандой пантюркизма, 4) комитет разбудил фанатизм турецких крестьян и населения, 5) путем отмены капитуляций комитет предоставил туркам неограниченную свободу действий».

Будучи изложенным в терминологии, принятой в то время, это описание не относится к нашему вопросу и показывает, что армяне хотели поделиться опытом своего столкновения с тюркизмом с представителями Антанты. Что касается «преступлений, совершенных против армян, греков и других народов», в докладе утверждается, что «программа была определена после долгих размышлений, и ее применение проводилось с непревзойденным мастерством». Доклад делит преступников на несколько различных категорий: 1) распорядители и организаторы, 2) кадры, которые предоставляли «средства для совершения массовых убийств, грабежей и насилия, 3) те, кто просто выполнял приказы. К первой категории доклад относит членов Центрального комитета и кабинеты военного времени, депутатов парламента, ответственных секретарей, «большинство» вали и мутесарифов, а также некоторых журналистов. Согласно докладу, подавляющее большинство гражданских и военных чиновников, начальников полиции и командиров жандармерии относятся ко второй категории. К третьей категории доклад относит все курдские, черкесские, чеченские и лазские батальоны чете, а также солдат и офицеров регулярной армии[4860].

Это иерархизация преступников разработана в последующем докладе, содержащем список тех, кто являлся главным виновником «массовых убийств и депортаций»[4861]. Изначально необходимо отметить, что патриархия, делегированная «народом», адресовала этот доклад непосредственно «правосудию союзных держав». Вводная часть текста настаивает на «морально-политическом эффекте», который «судебное решение и наказание» могут оказать на развитие «настроений в Турции», влияющих на «ее будущее поведение по отношению к “меньшинствам”». Мы не знаем, был ли этот документ подготовлен по запросу со стороны Верховных комиссаров Антанты, но он свидетельствует, по крайней мере, о последовательности политики, принятой армянскими лидерами, которые, видимо, никогда не предусматривали ничего иного, кроме международного суда. Более того, армяне не скрывали тот факт, что они стоят перед выбором: составить исчерпывающий список обвиняемых, «большой или малый», или «выбрать» наиболее глубоко вовлеченных организаторов вместе с их основными соучастниками. В первом случае объем преступлений и «десятки тысяч убийц», вовлеченных в злодеяния, останутся недосягаемыми для «человеческого правосудия». Следовательно, заявляется в докладе, патриархия добровольно ограничилась представлением выбора «документов, которые находились в ее руках» и составлением списка главных виновников, игнорируя их «агентов»[4862].

Информационное бюро также заявляет, что сделало выбор в пользу классификации по провинциям ответственных секретарей КЕП, губернаторов, военных командиров, начальников жандармерии, начальников полиции, высокопоставленных чиновников, священнослужителей и других видных деятелей, участвовавших на местах в «ликвидационных комиссиях», которые организовали разграбление армянского имущества или создание банд «Специальной организации», которые вырезали население[4863].

Последующий доклад поднимает ключевую проблему, представленную необходимостью собирать «доказательства» виновности «высокопоставленных лиц», ныне находящихся в бегах, которые планировали, организовывали и отдавали приказы о депортациях, массовых убийствах и ограблении армян. Доклад указывает, что трудно найти «окончательное доказательство», «черным по белому», приказов, отданных ими, поскольку им ничего не мешало «уничтожить большинство таких доказательств до подписания перемирия». Информационное бюро также предлагает, чтобы «трибунал, назначенный Лигой Наций», допросил членов четырех комиссий по расследованию, направленных в провинции после депортации, в ответ на «возмущения», озвученные в Европе и Америке, когда их достигли «новости о зверствах», совершенных против армян[4864]. После «официального заявления о том, что никаких массовых убийств не происходило, турецкое правительство» направило в провинции комиссии для подготовки «отчетов, подтверждающих официальные заявления».

Мы уже упоминали о некоторых докладах, подготовленных председателями этих следственных групп в конце 1915 или в начале 1916 г.; допросы этих людей Пятой комиссией доказывают, что доклады так и не были опубликованы и были «похоронены» в Министерстве внутренних дел[4865]. Информационное бюро предлагало допросить членов этих комиссий с расчетом на то, что некоторые из них серьезно восприняли миссию, возложенную на них, и представили разрушительные отчеты. Это касалось Мазхар-бея, который был выбран для проведения расследования в Харпуте и Диарбекире[4866]. Очевидно, что выводы, которые он сделал, убедили Талаат-пашу держать их при себе. Функционирование второй комиссии по расследованию, уполномоченной проводить исследования в регионах Ангоры и Коньи, также привлекло внимание Армянского бюро. Согласно заявлениям, сделанным Ради-беем перед трибуналом, судья Хулуси, председательствующий на суде, шурин Тахсин-бея, удовлетворился допросом нескольких жандармов, которые были наказаны за «нарушения», оставив без внимания, как отмечает доклад патриархии, «бойню в Келлере и Богазляне, хотя для этих двух мест, во всяком случае, у нас имеется вопиющее доказательство происходивших там событий»[4867].

Что касается третьей комиссии, которая провела расследование в вилайетах Эрзурум, Ван и Битлис, «где были совершены самые варварские массовые убийства», Информационное бюро отмечает, что председатель комиссии Нихад-бей, шурин Исмаила Муштака, генеральный секретарь Сената, официально не обнаружил ни одного нарушения «в ходе депортаций». После подписания перемирия он также был приглашен на должность прокурора на первом военном трибунале, где Махмуд Хайрет-паша был председательствующим судьей, но «он отказался от этой должности, чтобы не быть вынужденным судиться со своими коллегами из Комитета «Единение и прогресс»[4868]. Сообщая эту информацию, Информационное бюро стремилось показать, как правило, эти запросы осуществлялись структурами созданными КЕП. В этом отношении ситуация с Асим-беем, председателем четвертой и последней комиссии, отвечающей за проверку провинций Адана, Алеппо и Дамаск, была еще более вопиющей. Асим-бей, член КЕП, бывший инспектор суда в Салониках и бывший директор департамента Министерства юстиции по уголовным делам, представил отчет, в котором не было упомянуто ни одного правонарушения. Похоже, что именно Асим-бей обратил внимание Стамбула на то, что в регионе Дер-Зор депортированные армяне представляли от пятидесяти до шестидесяти процентов