Каирская трилогия - Нагиб Махфуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты примешь моё приглашение отведать по паре рюмок в каком-нибудь приятном и надёжном месте?
Исмаил расхохотался и ответил:
— Меня ждёт жена, чтобы мы с ней вместе сходили навестить её тётку…
Камаль не обратил особого внимания на его отказ. Уже давно он был сам себе собутыльником. Обмениваясь фразами о том, о сём, оба они покинули заведение. Вдруг посреди беседы Камаль сказал сам себе: «Если есть любовь, мы можем быть ею недовольны, но когда она уходит, нам так её не достаёт».
7
«Как замечательно здесь сидеть… Хотя у меня не так уж много денег. С этого тёплого места видно как тех, кто уходит, так и тех, кто приходит… И с улицы Муски, и с… Атабы. И если бы не суровый январский мороз, этот женский угодник не скрывался бы за окнами кофейни, и несмотря на отвращение, покинул бы этот прекрасный уголок на противоположной стороне тротуара, являвшийся частью кофейни. Но когда-нибудь ведь придёт и весна…
Да, весна придёт, несмотря на то, что у меня не так много денег. Шестнадцать лет или даже больше, как ты застрял в этой должности на госслужбе седьмого класса. Лавка Аль-Хамзави продана за ничтожную сумму… Несмотря на то, что сдаваемый дом в Аль-Гурийе и большой, он приносит лишь несколько фунтов… А дом в Каср аш-Шаук это моё жильё и убежище. Если у Ридвана есть богатый дед, то у Каримы нет никого, кроме меня, главы семьи и повесы-любовника. К сожалению, у меня нет состояния».
Внезапно его растерянные глаза остановились на длинновязом худом парне с густыми усами и очками в золотой оправе: тот шёл, раскачиваясь в своём чёрном пальто со стороны Муски в направлении Атабы. Ясин улыбнулся и выпрямился, как будто собираясь встать, однако не покинул своего места. Если бы Камаль не спешил так, он подошёл бы к нему и пригласил присоединиться. Камаль был хорошим собеседником, когда Ясин чувствовал досаду. Камалю так и не пришла в голову идея жениться, несмотря на то, что ему было около тридцати.
«А ты сам не поторопился ли с женитьбой?.. и почему ты поспешил жениться во второй раз, не успев оправиться от первого удара?.. Но разве есть кто-то, кто не жалуется: женатый ли, холостой?.. Узбакийа была приятным местом для развлечений, вот только сегодня она в запустении, центр встреч для всяких подонков и отбросов общества. Всё, что осталось у тебя из мира удовольствий, так это наблюдение за перекрёстком, и преследование лёгкой добычи, самое лучшее — какая-нибудь служанка-египтянка, что работает в семье у иностранцев… В большинстве случаев такая бывает хорошо воспитанной и чистенькой. Но главным её преимуществом, бесспорно, является не самая высокая нравственность. Таких полно на овощном рынке, что на площади Аль-Азхар».
Ясин закончил пить свой кофе и сидел за закрытым окном, разглядывая перекрёсток и следя за каждой хорошенькой женщиной и запечатлевая их образы в глазах: и тех, что носили пальто, и тех, что были закутаны в традиционные накидки. Он наблюдал за ними и в целом и в деталях с неослабеваемым рвением. Иногда он так засиживался подолгу, часов до десяти вечера, а иногда только пил кофе, а затем быстро поднимался вслед за добычей, которая, как он чувствовал, окажется лёгкой и отзывчивой, словно он был торговцем подержанного товара. Однако в большинстве случаев он обходился только наблюдением, а иногда просто следовал за какой-нибудь красоткой без серьёзных намерений. Бывало и так, что он проявлял настоящую смелость и увязывался за какой-нибудь распутной служанкой или вдовой лет так за сорок, но это случалось с ним редко и при исключительно сильном желании, поскольку он был уже не тот Ясин, что прежде, и не потому только, что его доходы были обременены тяжким бременем, но и из-за своих сорока лет, что свалились на него без спроса и без приглашения, словно неожиданный гость.
«Какая страшная реальность — белый волос на моём виске! Я столько раз уже говорил парикмахеру сделать что-нибудь с ним, а тот отвечал, что седой волос это пустяк, но седина не замедлила появиться. Да пропади пропадом и седина, и парикмахер! Он посоветовал мне одну полезную краску, но я никогда не стану прибегать к этому! Мой отец к пятидесяти годам не имел ни одного седого волоса. И что я по сравнению с ним?! Дело не только в седине: он был молод и в сорок лет, и в пятьдесят. Но я!! Господи, я ведь не был ещё более неумеренным, чем отец. Дай покой своей голове и нагрузи работой сердце. Интересно, жизнь Гаруна Ар-Рашида была на самом деле такой, как повествуется в историях?.. И как сюда вписывается Зануба?! Брак с одной стороны — подлый обман, но сила его состоит в том, что ты сам пествуешь этот обман, пока жив. Страны прекратят своё существование и пройдут века, но судьба по-прежнему будет порождать женщину, занятую своим делом, и мужчину, серьёзно преследующим её. Молодость это одно проклятие, а зрелость это куча проклятий. Где же сердце найдёт свой покой, где?.. Самое худшее, что есть в этом мире, это то, что тебе придётся однажды спросить себя в полной растерянности: где же это я?!»
Он вышел из кофейни в половине десятого и не спеша пересёк улицу Атаба, направляясь по улице Мухаммада Али, затем вошёл в бар «Звезда» и поприветствовал в своей традиционной манере Хало, который стоял за барной стойкой. Тот поприветствовал его в ответ широкой улыбкой, обнажившей сломанные передние жёлтые зубы, и подбородком указал ему на комнату внутри, словно сообщая Ясину, что его уже ждут там друзья. Вдоль бара тянулся коридор, который заканчивался тремя смежными комнатами, в которых раздавался громкий смех. Ясин прошёл в самую последнюю, в которой имелось одно-единственное окно с железными решётками, что выходило на переулок Аль-Маварди. По углам стояло три стола, два из которых были пустыми, а третий окружали друзья, которые с восторгом
