Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Работа комиссий и их выводы, пока они не излагали открыто и исключительно санкционирование преступлений, совершенных против греческого, армянского, сирийского, или даже бельгийского гражданского населения безусловно, зависела от информации, находящейся в распоряжении членов комиссии. Несколько пунктов даже, возможно, были вдохновлены опытом армян.
«Совет четырех» и судебный процесс против младотурецких преступников
Очевидно, на «Совет четырех», в состав которого входили Вудро Вильсон, Дэвид Ллойд Джордж, Жорж Клемансо и Витторио Эмануэле Орландо, было де-факто возложено принятие решений, исполнение которых Мирная конференция будет налагать на побежденные страны, о переводе этих правовых принципов в политическую практику. С 24 марта по 28 июня 1919 г. эти люди ежедневно обменивались идеями о будущем мира[4939]. В то время как национальные интересы четырех держав составляли основную тему их обсуждений, им также не были чужды юридические и даже моральные вопросы. На сессии, проходившей 2 апреля, был поднят вопрос об ответственности, и возникла дискуссия о принципе создания судебных органов, как это предлагалось в выводах Комиссии об ответственности. Ллойд Джордж согласился с принципом такого суда, заявив, что он не возражает «против идеи, что суд должен быть создан Лигой Наций». «Если мы хотим, — добавил он, — чтобы Лига Наций имела власть, на которую мы надеемся, она должна показать с самого начала, что она способна наказать за преступление»[4940]. Когда вопрос о «наказуемых» преступлениях был вновь поднят 8 апреля, премьер-министр Великобритании предложил различать две категории наказуемых деяний: «Во-первых, преступные действия в собственном смысле слова, и, во-вторых, общие приказы в нарушении прав человека». Президент Вильсон занял позицию, которую он считал прагматичной: «Я боюсь, — сказал он, — что будет трудно наказать тех, кто действительно виновен, ибо нет ничего проще, чем уничтожить следы отданных приказов. Я боюсь, что у нас не будет достаточных доказательств»[4941]. Весной 1919 г. союзники знали, что им будет нелегко найти и предъявить обвинение преступникам, которые позаботились о том, чтобы уничтожить следы своих преступлений.
В середине июня Совету десяти пришлось столкнуться с непредвиденным прибытием османской делегации. 17 июня 1919 г. членам делегации было предложено высказать свое мнение. Этот первый контакт представляет особый интерес, поскольку позволяет нам рассмотреть позиции, принятые стамбульским правительством и реакцию на это Совета четырех. Во время встречи Совета четырех президент Вильсон отметил, что «своего рода общий протест, который мы только что слышали, абсолютно ничего не стоит. Турецкие делегаты говорят: “Не судите на основании того, что произошло в последние несколько лет, а судите на основании всей истории Османской империи”. Я полагаю, — замечает Вильсон, — что от этого было бы еще хуже». Это замечание много говорит о мнении союзников о Турции и о ее прошлом. Однако более всего Вильсона раздражало рассуждение, разработанное делегацией для того, чтобы снять с себя вину за события в прошлом. Делегация фактически утверждала, что «тираническое правительство одной партии несет ответственность за совершенные ошибки и преступления, а мы невиновны». Вильсон отмечал: «Все, что они делали, это жаловались. Это они напросились приехать сюда, чтобы представлять свое дело, и вот и все, что они сказали. Это ничего не дает». Ллойд Джордж предложил дать им ответ. Жорж Клемансо даже предложил «сделать это в письменной форме». По его мнению, это было необходимо, чтобы турецкие делегаты «уехали с ответом на свой документ, который является настоящим признанием»[4942]. В отношении меморандума турецкой делегации Совет четырех отметил, что меморандум «прославлял прошлое Турции, напомнив, что Турция смогла создать великую империю и управлять ею и что она уважает существование всех религиозных сообществ». В ответ на это Ллойд Джордж воскликнул: «Эта делегация и ее меморандум представляют собой хорошую шутку». Ему вторил Вильсон, который добавил: «Я никогда не видел ничего глупее». «Это, — сказал Ллойд Джордж, — является наилучшим из возможных доказательств того, что турки проявили политическую несостоятельность»[4943].
Очевидно, стратегия либерального османского правительства, которое стремилось возложить всю вину за ликвидацию армян на Центральный комитет младотурок и представить политику, реализованную по отношению к меньшинствам как случайный инцидент, не убедила Совет четырех. Позднее, во время одного из своих окончательных обсуждений, которое состоялось 25 июня 1919 г., Ллойд Джордж показал, что он не питал никаких дальнейших иллюзий относительно намерений Турции. «Если мы скажем туркам: “С 1 июля Армения больше не ваша”, они немедленно отправят туда своих людей, чтобы снова начать резню»[4944].
Несколько месяцев спустя, в марте 1920 г., Комиссия по защите меньшинств в Турции, созданная Лигой Наций, представила ряд рекомендаций, которые она предложила включить в положения Мирного договора с Турцией[4945]. В сопроводительном письме делегаты подчеркнули: «Опыт перемирия и особенно недавние массовые убийства армян ясно показывают, что существует необходимость определенных гарантий для эффективного осуществления во внутренних районах страны бумажных обещаний, подписанных правительством Константинополя»[4946]. Некоторые из предложенных статей подытоживали проблемы, стоящие перед пережившими геноцид, и выдвигали предложения. Статья 3 гласит: «В связи с тем, что с 1 ноября 1914 г. по дату подписания перемирия в Османской империи существовал террористический режим, и учитывая тот факт, что при нормальных обстоятельствах не могло совершаться никаких обращений в ислам, все обращения в ислам, имевшие место в период между указанными датами, признаются недействительными… Османское правительство оказывает всяческую помощь в возвращении мужчин, женщин и детей, полностью или частично немусульманского происхождения, которые приняли ислам с 1 ноября 1914 г. и
