Каирская трилогия - Нагиб Махфуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да будет вам сопутствовать крепкое здоровье…
— Она работает в этой сфере после своего развода!
— Слава Богу, кроме которого хвалить за дурное больше некого!..
— Слава Богу в любом случае.
Камаль многозначительно улыбнулся. Джалила поняла, какой смысл он вложил в эту улыбку, и будто бы в знак протеста сказала:
— Ты находишь, что я слишком уж часто воздаю хвалу Богу?.. Эх ты, сын Абд Аль-Джавада. Слушай, у меня нет ни сына, ни дочери, и я сыта этим миром. Прощение дарует только Аллах.
Удивительно, что рассказ этой женщины так часто смешивался с мелодией, внушённой набожностью!..
Камаль принялся украдкой поглядывать на неё, осушив остаток своей рюмки. Чары алкоголя подействовали на него уже с первой же рюмки. Он поймал себя на том, что вспоминает прошлое, найдя в вине возвышенную радость. Как же много радостей бесследно скрылось! В самом начале похоть была для него и восстанием, и победой, но со временем стала приземлённой философией. Затем время и привычка потушили упоение от неё. Часто бывало и так, что он колебался между небом и землёй, до того, как между небом и землёй пролегло сомнение.
Раздался звонок в дверь и вошла Атийя, звонко смеясь и постукивая туфельками.
Такая вся светлая, гибкая, упитанная. Она поцеловала руку хозяйки, бросила весёлый взгляд на две пустые рюмки и шутливо сказала Камалю:
— Ты мне изменил!
Она склонилась к уху хозяйки и что-то прошептала, затем смеясь, поглядела на Камаля и прошла в комнату, что располагалась справа от гостиной. Джалила толкнула его и сказала:
— Вставай, свет очей моих…
Он взял свою феску и проследовал в комнату. Назла тут же возникла на пути, неся в руках поднос с бутылкой, двумя рюмками и лёгкой закуской. Атийя сказала ей:
— Принеси нам две порции шашлыка от Аджати, я голодна!
Он снял с себя пиджак и с облегчением вытянул ноги, затем присел и поглядел на неё, пока она снимала туфли и платье. Затем перед зеркалом оправила на себе сорочку и причесала волосы. Ему нравилось её полное гибкое белое тело. А Аида, интересно, каким телом обладала она? Он часто вспоминал её, но в его воспоминаниях она представала какой-то бесплотной. И даже когда он воссоздавал в памяти её стройность, смуглость и изящество, она представала перед ним как символическая идея. А то, что обычно закрепляется в памяти, вроде таких прелестей, как грудь, ягодицы и бёдра, он не помнил, поскольку чувства его были обращены к другому. Сегодня, если бы какая-нибудь красотка, обладающая и стройностью, и смуглой кожей, и изяществом, показала ему себя во всей красе, он бы не дал ей и двадцати пиастров. Тогда как он мог любить Аиду? И почему память о ней была под надёжной защитой величия и святости, несмотря на его презрение ко всему?!
— Как же жарко, уфф…
— Если нас разберёт от алкоголя, нам будет уже всё равно, жарко там или холодно…
— Не пожирай меня глазами, сними свои очки!
«Разведённая и с детьми, она прячет своё мрачное уныние за буйством. Эти ненасытные ночи высосут из неё женственность и человечность, так что она и сама того не заметит. В её дыхании смешались поддельная страсть и ненависть, а это худшая форма порабощения. Алкоголь потому и является спасением от мучений, а также спасением от мыслей!»
Она распласталась рядом с ним и потянула белую руку к бутылке, наполнив обе рюмки. В этом доме за такую вот бутылку брали вдвое дороже настоящей цены. Всё здесь было дорого, за исключением женщин, за исключением человека. И если бы не алкоголь, невозможно было бы отвлечься от вытаращенного с отвращением взгляда всего человечества, хотя в нашей жизни есть место проституткам и совсем иного рода, вроде министров и писателей!
Когда вторая рюмка наполнила его нутро, мелькнули первые вестники забвения и восторга. «Я желал эту женщину так давно, что даже и не знаю, с какого времени. Страсть это деспотичный правитель, тогда как любовь это нечто иное. Свободная от страсти, она предстаёт в странном обличье. Если мне когда-нибудь будет дано отыскать и то, и другое в одном человеческом существе, я познаю стабильность, к которой стремлюсь. Потому-то я по-прежнему вижу жизнь в виде разрозненных элементов, которым не хватает гармонии. Мне нужен брак и для общей моей жизни, и для частной, и я не знаю, какая из них основа для другой. Но я уверен, что несчастен, несмотря на тот стиль жизни, что обеспечил мне возможность иметь как интеллектуальные, так и телесные удовольствия, словно поезд, что стремительно движется вперёд, но и сам не знает, ни откуда, ни куда он направляется. Страсть — это своенравная красотка, которую быстро поражает пресыщение. Сердце же кричит, с болезненным отчаянием, тщетно разыскивая вечный источник блаженства. Потому жалобам нет конца, а жизнь это гигантский обман. Нам следует соответствовать её тайной мудрости, чтобы с удовлетворением принять этот обман. Мы похожи на актёра, что и сам осознаёт свою выдуманную роль, исполняемую на сцене, но несмотря на это, поклоняется этому искусству».
Он одним залпом опустошил третью рюмку, а Атийя залилась смехом. Она от всего сердца любила напиваться, хотя алкоголь мог сделать с ней что угодно. Если бы он во-время не остановил её, она бы начала громко смеяться, дебоширить, плакать, и блевать. Вино заиграло в его голове, и он задрожал от восторга и поглядел на неё, широко улыбаясь. Сейчас она была всего-навсего женщиной, а не проблемой. Да и проблем будто бы и не было в помине. И само бытиё — наиболее сложная проблема в жизни — больше не было проблемой. «Ты просто выпей и отдайся поцелуям…», подумал он.
— До чего ты мила, когда смеёшься без всякой причины!
— Если я смеюсь без причины, то ты должен знать, что некоторые причины более серьёзны, чтобы их упоминать…
17
