Околдованная - Лора Таласса
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты в порядке? Если нет, нам не обязательно…
Хватаю его за рубашку, притягиваю к себе и целую. Он такой благородный, и, черт возьми, мне это нравится.
О-о-о-ох, как же мы потрахаемся. А потом потрахаемся снова.
– Я в порядке, – шепчу я между поцелуями.
Это все, что нужно было услышать оборотню. Он рычит, совсем по-звериному, прижимает меня спиной к моей собственной передней двери, целуя меня жадно, настойчиво, чуть ли не пожирая.
Где-то в процессе поцелуя я обнаруживаю, что вкус Кейна не совсем такой, как я ожидала, и губы его двигаются не так, как я думала. Эти отклонения сбивают меня с толку.
Очевидно, это моя собственная попытка навредить самой себе, потому что со мной ведь не может на самом деле законным образом случиться что-то слишком хорошее.
И я хохочу, прямо во время поцелуя, потому что именно сейчас со мной происходит то слишком хорошее, которое не может быть правдой.
– Ну-ка расскажи и мне эту шутку, – говорит Кейн, продолжая осыпать поцелуями мои смеющиеся губы.
Трясу головой:
– Ты так долго мне нравился. Поверить не могу, что целую тебя сейчас.
В ответ рот Кейна зажимает мой, и на минуту я полностью растворяюсь в ощущениях. Мне все еще приходится игнорировать назойливую мысль, что что-то тут не совсем правильно, но я довольно легко отгоняю ее.
Кусачий холодок напоминает, что я на улице, посреди Ковена, в то время как определенно хочу продолжать целоваться – и не только – в своей теплой комнате, в уютной постели.
– Подожди, подожди, подожди. – Я кладу руку на грудь Кейна и мягко отталкиваю его. – Мне нужно открыть дверь.
Кейн тяжело дышит, губы его не желают отрываться от моих губ. Язык его скользит по моей нижней губе, и я едва сдерживаю стон.
Шарю позади себя, нащупываю дверную ручку. Требуется две попытки, маленькое заклятье, а еще я опять чуть не падаю, прежде чем мне удается открыть дверь.
Кейн подхватывает меня и переносит через порог. Несет вверх по лестнице на третий этаж, продолжая целовать. И только когда он направляется по коридору к моей комнате, я прерываю поцелуй.
– Откуда ты знаешь, где я живу? – спрашиваю, прищурившись.
Он смеется над моими подозрениями:
– Не наводи на меня порчу, Селена. Я просто иду по твоему запаху.
– О.
Вот так, Селена, прикинь. Возьми себя в руки.
Кейн опускает меня перед моей дверью, и на этот раз я не слишком долго вожусь с ней. Уже собираюсь распахнуть створку, когда ощущаю прикосновение магии к щеке, к шее. Она ласкает меня, скользя ко рту. Ощущение такое реальное и такое немыслимо чувственное, что я касаюсь пальцами губ, и по коже бегут мурашки.
Есть лишь один человек, чья сила воздействует на меня подобным образом.
Я твой навеки…
– Селена?
Моргаю, приходя в себя. Оглядываю коридор в поисках любых признаков присутствия Мемнона. Но я не вижу его, а магия, которую я чувствовала секунду назад, исчезла, словно ее и не существовало вовсе.
Тряхнув головой, открываю дверь.
– Прости, – говорю, – задумалась на секунду.
Кейн наклоняется, касается губами моей щеки, и я едва удерживаюсь, чтобы не стереть его поцелуй.
Что со мной не так?
Придерживаю дверь, отступая немного, увеличивая расстояние между собой и оборотнем. Глубоко дышу, пытаясь собраться с мыслями.
Кейн встает на пороге, там, где только что была я, ноздри его раздуваются, он вдыхает мой запах. Взгляд его скользит по стикерам, сплошь облепившим стены и мебель.
Сердце бешено колотится, я опять чувствую себя уязвимой. Чужие странности далеко не всегда кажутся другим милыми и забавными. Зачастую они просто… отталкивают.
– Славная комната, – говорит Кейн, и, кажется, он искренен.
Ну, по крайней мере, мне хочется в это верить.
Захожу в комнату, закрываю дверь.
– Э, есть кое-что, что ты должен обо мне знать, – говорю.
– Что? – Он поворачивается, ловит мой взгляд.
С трудом выдавливаю слова:
– Есть вероятность, что я забуду эту ночь.
Он поднимает брови:
– Что? – повторяет Кейн, на этот раз с некоторой тревогой.
Смотрю на него, не зная, много ли ему известно обо мне.
– Моя магия… она питается воспоминаниями. Каждый раз, используя свою силу, я что-то теряю. Мне не приходится выбирать, что именно. Так что… я действительно могу забыть.
Кейн хмурится, и я даже не представляю, о чем он думает.
– Я просто… хотела, чтобы ты знал, на случай, если это что-то изменит.
Глаза его вспыхивают:
– Так поэтому ты продинамила меня в Пиле?
Видимо, в голове его все сложилось. Как будто мир обрел куда больше смысла теперь, когда он узнал, что вообще-то его никогда по-настоящему не отвергали.
Прикусываю изнутри щеку, киваю.
Кейн опять хмурится:
– Хочешь, чтобы я ушел? – тихо спрашивает он.
– Нет! Нет. Просто хотела, чтобы ты знал… если это воспоминание у меня украдут.
Пожалуйста, магия, не отбирай у меня воспоминание о том, как я трахалась с горячим оборотнем!
Кейн расслабляется, шагает ко мне.
– Думаю, я справлюсь с маленькой амнезией, – говорит он.
Либо этот чувак действительно хочет меня, либо он исключительно понимающий. В смысле, если бы парень сказал мне, что займется со мной сексом, но может потом этого не вспомнить… не знаю, не знаю, как бы я к этому отнеслась.
Кейн приподнимает мой подбородок, и его губы накрывают мои. Вот так, все мои тревоги рассеяны. Ныряю в поцелуй, руки мои скользят по мужскому торсу.
И снова шепоток магии касается моей кожи, точно ласка любовника. И от этого, а вовсе не от поцелуя, внутри у меня все пульсирует. Выгибаюсь навстречу призрачному прикосновению, желая большего.
Пальцы Кейна погружаются в мои волосы, и я сама крепче сжимаю его. Но чем настойчивей становится поцелуй, тем острее я чувствую, что что-то… не так. Только не знаю что. Это как-то связано с восприятием – вроде как обоняние и осязание убеждают меня в неправильности. Не знаю, что мне с этим делать, так что просто игнорирую ощущение.
Сую руки под его рубашку и, любящая Богиня, чувствую каждый кубик его пресса.
Оборотни.
Он вскидывает меня, так что ноги мои обвивают его талию, и я чувствую ягодицами длинное и твердое.
Кейн шагает к моей кровати, укладывает меня и сам ложится сверху. Зарывается лицом мне в шею – и вдруг замирает. Из горла его рвется негромкое рычание.
– Почему твоя кровать пахнет сырым мясом? – спрашивает он, водя губами и носом по моему горлу, вверх-вниз, вверх-вниз.
– Моя кровать пахнет сырым мясом?
Полный
