Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян

Сафы также утверждается, что турки и армяне были вовлечены в неравный бой. Как рассказывает автор статьи, «армяне закрепились в своих домах и стреляли без остановки через отверстия и с крыш, в то время как мы, бедные турки, вышли на улицы, вооруженные только палками». Если расшифровать, это означает, что гражданские мятежники, которые были окружены в их кварталах и были вооружены до зубов, открыли огонь по безоружным туркам, которые случайно прогуливались по улицам армянского квартала. Завершая этот призыв к миру, младотурецкий «журналист» утверждает, что «помимо всего этого, пожары в результате поджогов, устроенных армянами почти повсюду, разрушили весь город и оставили его в руинах»[473]. Это толкование не отклоняется от официальной позиции местных органов власти. Отец Ригал, который разговаривал с вали несколько раз, отмечает со значительной ясностью, что «он никогда не слышал иного рефрена из [мусульманских] уст, кроме следующего: это армяне резали мусульман, армяне вели огонь по нашим солдатам, армяне грабили и жгли, и, наконец, армяне разрушили эту страну и являются источником всех наших бед. Это означает по-французски: армяне убийцы, потому что они не идут тихо на убой, но имеют наглость защищать себя. Это означает, опять же: армяне грабят свои дома и магазины и поджигают свои здания, потому что, в конце концов, стоит только открыть глаза, чтобы увидеть, что едва ли что-либо было разрушено пламенем, кроме христианских магазинов, домов, церквей и школ, что мусульманские мечети уцелели и с гордостью возвышаются среди руин христианского квартала»[474].

Статья Фикри появилась в том же номере «Иттидала» и называлась «Знаки анархии». Написанная в более политическом русле, она сформулировала тезис о заговоре против единства конституционного государства и постепенном заселении Киликии армянскими поселенцами. Прежде всего это угрожало выжившим. Одним словом, обвинения, представленные в аданском официальном печатном органе младотурок Исмаилом Сафой и Ихсаном Фикри, и интерпретация событий, которую они выдвинули, подняли хор протестов армянских кругов в Адане и Стамбуле. Для армян эти методы дезинформации слишком уж напоминали методы старого режима. Было тем более тяжело смириться с этим, поскольку до тех пор у них было чувство, что период тирании остался позади.

За два дня до появления этих статей, 18 апреля, заместитель госсекретаря министерства внутренних дел Адиль-бей, который являлся исполняющим обязанности министра во время отсутствия власти из-за «реакции», представил доклад о событиях в Адане великому визирю Тевфик-паше, который был назначен в тот же день. Содержание доклада толковалось по-разному. На следующий день константинопольская пресса заявила, что Адиль подтвердил, что армяне были агрессорами. «Они вооружены, писал он, и режут беззащитных турок, они окружили префектуру. Армяне из далеких деревень нападают на турецкие поселения — они вооружены, в то время как у турок есть только палки… Вооруженные армяне зашли так далеко, что осадили супрефектуру санджака Джебельберекет, где напуганный мутесариф неоднократно взывал о помощи»[475].

Это заявление, очевидно, вдохновленное телеграммами, направленными вали и местными мутесарифами, по-видимому, не убедило всех, поскольку вали Джевад был уволен с этой должности 18 апреля — хотя он продолжал осуществлять свои функции в течение еще двух недель. В этих условиях сессия парламента Османской империи, состоявшаяся 19 апреля, должна была прояснить ситуацию, несмотря на анархию, которая царила в столице в течение нескольких предшествующих дней. Армянские парламентарии при поддержке турецких депутатов Али Мюнифа и Али Хикмета потребовали немедленно положить конец погромам. На той же сессии депутат Вардгес Серингюлян воскликнул в адрес своих коллег: «Если мы не наказываем людей, ответственных за такие деяния, которые множат ненависть между различными османскими группами, прискорбные события такого рода могут произойти и в других местах»[476]. Под угрозой от войск из Македонии, которые разбили лагерь неподалеку, в Наталке, правительство Тевфик-паши действовало в неспокойное время. Накануне парламентская делегация нанесла визит Махмуду Шевкет-паше в Наталке. Вероятно, во время их дискуссий 18 апреля, в которых приняли участие Зограб и Вардгес[477], было принято решение отправить 850 мужчин из второго и третьего армейских полков в Киликию. В соответствии с «Таймс» от 25 апреля, Махмуд Шевкет лично решил откомандировать этот батальон, дислоцированный в Деде Агач на берегу Мраморного моря, в Мерсин с наказом навести там порядок[478]. Эти войска, часть действующей армии, находились под командованием младотурецких офицеров.

Этот батальон после решения проблем, связанных с поиском транспортного корабля, прибыл в Адану около полудня 25 апреля. Он являлся официальным представителем конституционной законности, и, таким образом, его прибытие было источником большого облегчения для армянского населения. Хотя фактически хрупкое спокойствие царило в Адане с 17 по 24 апреля, многие районы в Киликии все еще находились в руках башибузуков и некоторые города по-прежнему были в осаде — так, осада Хаджина была снята только в конце 28 апреля. Во многих различных местах десятки тысяч уцелевших людей жили на открытом воздухе, в санитарных условиях на грани катастрофических. В Адане вали, хотя уже и ушел в отставку, был все еще в офисе (его преемник прибыл лишь в конце месяца) и ради соблюдения формальностей отреагировал на провокации редакторов «Иттидал», закрыв газету на три дня. Однако, как только младотурецкая газета возобновила выпуски, она продолжила свою кампанию очернения, поощряя мусульманское население Аданы довести до конца его «миссию». В ноте на имя его османского коллеги министр иностранных дел Франции Пишон жаловался, что «директор газеты «Иттидал», который принимал активное личное участие в резне, издает опасные клеветнические статьи, направленные против армян, нимало не расстроен и проводит свою кампанию. С другой стороны, выход двух армянских газет в Константинополе, «Бюзандион» и «Манзуме» [Эфкяр], только что был приостановлен. Г-н Бюзанд Кечян, директор газеты «Бюзандион», недавно был арестован и находится в военном министерстве»[479].

Во второй половине дня 25 апреля, когда «солдаты свободы» разбивали свои палатки на выровненном поле, известном как Кишла Мейдан, расположенном на берегах Сейхана, они подверглись обстрелу. Никто не был ранен, но этот инцидент поставил уже и без того нервное войско на грань. Несколько поодаль, на площади около башни с часами, толпа значительных размеров собралась на митинг. Армянин, который слышал стрельбу, сразу же отправился в епархию, чтобы сообщить знати, что происходит. Представители знати проявили скептицизм, будучи убеждены, что бойня не может начаться снова теперь, когда прибыли солдаты для обеспечения порядка. Тем не менее уже ходили слухи о том, что армяне открыли огонь по солдатам. (Несколько недель спустя доклад парламентской комиссии по расследованию покажет, что это было физически невозможно, учитывая расположение военного лагеря и тот