Геноцид армян. Полная история - Раймон Арутюн Кеворкян
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем не менее, несмотря на провокации и рост напряженности, ни один турок в Адане фактически не был вовлечен в совершение насилия 13 апреля. В течение дня вали Джевад направил четыре телеграммы министру внутренних дел, сообщая ему в самых общих чертах о хаосе, царящем в городе, и, в частности, о том, что он был вынужден «мобилизовать резервы всего вилайета для поддержания порядка». Единственным ответом, который он получил, стала телеграмма от 1/14 апреля от заместителя госсекретаря министерства внутренних дел Гаджи Адиль-бея [Арды][461], в которой содержались инструкции «проявлять большую осторожность, чтобы не пострадали иностранные подданные, их религиозные учреждения и их консульства»[462]. Хотя эти рекомендации не возымели ожидаемого эффекта: большая часть зданий, принадлежащих иностранцам, будь то религиозные или светские, были позже сожжены, и два американских миссионера были убиты — они указывают методы, которые использовались в отношении этого дела видным членом Комитета «Единение и прогресс» в министерстве внутренних дел.
Первый этап погромов в Киликии: 14–16 апреля 1909 г.
По вышеуказанным причинам волна насилия, охватившего всю Киликию 14 апреля, не может быть охарактеризована как спонтанная. Более того, эти события похожи на погромы, которые были организованы в 1895–1896 гг. в армянских провинциях в других местах, как характером осуществления, так и используемыми методами: в обоих случаях распространялись ложные слухи, сельское население окрестностей приняло участие в насилии, мусульманское духовенство подстегивало толпу, а знать, жандармерия и, конечно, высокопоставленные чиновники, начиная с вали и супрефектов, взяли на себя роль организаторов и главарей.
Свидетельство игумена католических миссий отца Ригала подтверждает это впечатление: «В пасхальную среду, 14 апреля, около 11 часов угра, по всему городу палили из винтовок и револьверов. Люди стреляли с крыш, из окон и минаретов: пули, словно градом, покрыли крыши, улицы и дома. Это был перекрестный огонь, который начался сразу, как будто вспышка электричества одновременно вооружила всех жителей Аданы. В течение нескольких дней люди говорили о возможной резне: турки угрожали, а христиане боялись. Тревога поднималась уже один или два раза. Утром на рынке люди заметили мужчин с лицами бандитов, размахивавших огромными дубинками с железными наконечниками, подобными тем, которыми так много армян было избито до смерти во время погромов 1895 г. Покидая мечеть, мусульмане, которые обычно не носили тюрбанов, стали носить головной убор мулл, чтобы их не приняли за христиан. Наконец, в воздухе витало нечто, похожее на запах крови, и магазины на рынке были закрыты.
При звуке стрельбы люди поддались первому импульсу спасать свою жизнь. Они хлынули через все дверные проемы, в то время с окружающих крыш в миссию направлялись волны людей. То же самое произошло в американской миссии, в церквах и везде, где, как полагали люди, они будут в безопасности»[463].
Очевидно, только что был отдан приказ атаковать армян, хотя все еще было неизвестно, кто отдал его. Во избежание ущерба, армянские ремесленники и торговцы пожелали закрыть свои ларьки и уйти домой. Тем не менее ведущие христианские деятели, как подданные Османской империи, так и иностранцы, немедленно созвали встречу в армянской епархии, а затем направили делегацию к вали, чтобы просить его организовать защиту своих районов и учреждений. Давид Урфалян, председатель Армянского национального совета в Адане и судья в контрольно-ревизионном управлении, представлял свою общину. Вали сказал делегации, что он контролирует ситуацию, что ничего серьезного в ней нет и что «очень важно сохранять спокойствие». Он приказал делегации отправиться на рынок около трех часов пополудни, чтобы успокоить людей и предложить им возобновить свою обычную деятельность. На рынке Урфалян уговаривал открыть аптеки и в особенности магазины. Он был застрелен вскоре после этого, став первой жертвой событий и, таким образом, их символом. Между тем рынок был буквально наводнен толпой, которая постоянно росла, и христиане решили опустить пониже железные заслонки их магазинов. В это время полицейские и конные войска на рынке внезапно исчезли. Толпа, состоявшая как из мужчин, так и из женщин, начала систематически грабить магазины.
Тем временем драгоманы английского, французского, немецкого и русского консульств, в свою очередь, сформировали делегацию и направились к вали. Они рассказали ему о взвинченности населения, добавив, что ходжа проповедовал с вершины минарета мечети Тосбаги, что настало время ликвидировать гяуров. Поэтому они попросили его разрешить им использовать огнестрельное оружие в случае необходимости. После этой встречи вали пошел в конак. Там, в его присутствии, Артин Шадакян, армянский член муниципального Совета, который пришел просить отдать приказ полиции и жандармам вмешаться, был застрелен полицейским. Массовые убийства уже начались в отдаленных районах города, где армянское меньшинство проживало среди мусульманского населения.
На самом деле первый день нападений, 14 апреля, был посвящен в основном уничтожению армянских магазинов на рынке — на магазинах, принадлежавших мусульманам, были тщательно приколочены соответствующие знаки — и резне армян, которые жили рассредоточен но в кварталах на окраине города или в гостиницах, таких как Аджем Хан, Дюз Хан, Хайдароглу Хан, Дели Мехмед Хан, Йени Хан, Памук Базар Купели и Везир Хан, которые толпа посетила один за другим. В этих постоялых дворах было убито около трехсот человек, в основном сезонные рабочие или погонщики мулов из Хейна, Кайсери, Диарбекира и других мест, чей путь лежал через город.
Согласно информации редких свидетелей, в это время толпа состояла из 20–30 тыс. человек и включала пять-десять групп нападавших: турок, курдов, феллахов, черкесов, авшаров,
