Над квадратом раскопа - Андрей Леонидович Никитин

которыми обладали неолитические шахтеры. В самом деле, чтобы чувствовать направление жилы под землей, находить наиболее богатые ее участки, вырабатывать пласт ровно настолько, чтобы работа была безопасна, требовался опыт многих поколений, передававшийся по наследству. Несчастные случаи с древними рудокопами происходили, но редко, гораздо реже, чем это можно было бы ожидать.

Насколько высока была их предусмотрительность и знание геологии, свидетельствует случай в Ла Пти Гаренне (Франция). В прошлом это был один из важных кремнедобывающих районов со множеством неолитических шахт в теле горы. На них, уже в наше время, наткнулись строители, которые прокладывали сквозь гору тоннель. Строителей удивило, что в одном месте, несмотря на большое содержание кремня, первобытные горняки почему-то не стали прокладывать галереи и обошли этот участок стороной.

Посмеявшись над недогадливостью древних рудокопов, они в этом месте начали разработку щебня — и на второй или третий день под обвалом погибло несколько рабочих…

Опыт горного дела по добыче кремня, а потом и соляных разработок, по-видимому, очень быстро привел к разработкам медных, мышьяковистых и сурьмяных руд, хотя вплоть до начала массового производства железа первобытные металлурги не могли удовлетворить спрос на металл. Добыча кремня существовала на протяжении всего бронзового века, восполняя недостаток металла.

Фатьяновцы занимались «вторичной» металлургией. Они получали уже готовый металл в слитках или в изделиях, которые по мере надобности переплавляли в рабочие топоры и наконечники рогатин. Металлический рабочий топор, острый и надежный, был самым ценным предметом в их пастушеском обиходе. Не потому ли археологи находят так мало медных и бронзовых предметов в фатьяновских могильниках, что вечно нуждавшиеся в металле фатьяновцы лишь в редких случаях позволяли себе роскошь потратить его на украшения? Ведь и значительно позднее, спустя почти тысячелетие, бронза и медь попадают в леса Восточной Европы крайне скупо, изделиями из них дорожат, и сломанное металлическое орудие не выбрасывается, а идет в переплавку.

Теперь, когда в общих чертах наметилась структура фатьяновской экономики и экологии, стоит еще раз вернуться к могильникам этих людей, чтобы попытаться решить их загадку.

Предположение о кочевом образе жизни фатьяновцев основывалось на двух постулатах: на отсутствии следов поселений и на характере животноводства. Отрицание само по себе не может служить доказательством, поэтому оставим первый постулат в стороне. Что касается второго, то изучение состава стада и его экологическая характеристика доказывают как раз обратное.

Фатьяновцы не могли кочевать, их подвижность была ограничена их же стадом. Этот же вывод напрашивается и в результате исследования фатьяновских могильников. Изучение орнамента на сосудах, расположения могил, антропологические исследования погребенных позволяют с уверенностью говорить, что перед нами родовые кладбища, на которых умерших хоронили по семейно-родственным признакам. Это можно было установить по группировкам могил на территории могильника, по схожести физических признаков погребенных, повторяемости и сочетанию узоров на сосудах. Некоторые из таких кладбищ содержат более сотни погребенных, поэтому необходимо допустить, что где-то поблизости располагались и поселения живых фатьяновцев — с жилищами, хозяйственными помещениями, загоном для скота, с навесами, где скот отстаивался в непогоду, с мастерскими металлолитейщиков и кузнецов… Их жилища состояли, по-видимому, из плетеного жердевого каркаса, обмазанного глиной или утепленного слоем дерна.

Мы не знаем этих поселений не потому, что их нет, а потому, что их специально никогда не искали. Раскопки, и то ограниченные, проводились до последнего времени только на самой территории фатьяновских могильников. Поиски неолитических поселений в лесной зоне археологи по традиции ведут исключительно по берегам озер и рек — на первой и второй террасах, в пойме, на песчаных дюнах, на суходолах болот. Между тем поселения древних земледельцев и животноводов всегда располагаются там же, где находятся их хозяйственные угодья — среди плодородных земель, на высоких холмах и плато. Поэтому фатьяновские поселения следует искать поблизости от их могильников и пастбищ, там, где теперь находятся поля и современные деревни и где их никто до сих пор не пытался искать.

Фактов, подтверждающих такую догадку, достаточно много. Стоит хотя бы вспомнить, что именно на пашнях было собрано большинство «боевых» фатьяновских топоров. Как они там оказались? Они не могли попасть на поверхность из разрушенных могил: фатьяновцы хоронили своих умерших достаточно глубоко и над могилами, как правило, ничего фатьяновского не находят. Стало быть, каждый раз мы натыкаемся на остатки фатьяновского поселения, разрушенного, по-видимому, до основания многовековой пахотой.

Этот вывод подтверждает не только логика, но также и экологическая характеристика хозяйства фатьяновцев, вряд ли вступавших в конфликт с кочующими охотниками Волго-Окского междуречья.

В миролюбии фатьяновцев убеждает почти полное отсутствие у них наступательного оружия. Все их вооружение, известное нам сейчас, рассчитано не столько на нападение, сколько на оборону. Пресловутые «боевые топоры» могут быть использованы в рукопашной схватке, но им далеко до томагавков североамериканских индейцев. А короткие и тяжелые металлические наконечники «копий» с широко открытым насадом, предполагающим массивное и тяжелое древко, на самом деле являются наконечниками рогатин, предназначенных для защиты от медведя и охоты на него…

В исключительно четком облике фатьяновской культуры, так отличающейся от остальных культур лесной зоны, исследователю открывается своеобразный «островок устойчивости» среди беспрестанно меняющегося моря культур и народов. Именно это постоянство фатьяновцев, привязанность к своим родовым могильникам позволяет видеть в них то ядро, вокруг которого и под воздействием которого происходило в наших местах формирование мясного и молочного животноводства.

Фатьяновцы первыми создали сбалансированную искусственную систему с таким равновесным сочетанием природы, хозяйства и человека, которое освободило их от необходимости постоянно менять место обитания и позволило создать оседлые поселения в лесной зоне.

Первые культуртрегеры, они познакомили охотничьи племена сначала с продуктивным животноводством, а впоследствии открыли для местных жителей постоянные связи с очагами первичной металлургии.

8

Так что же, загадки нет и все тайны решаются почти математическими уравнениями? Нет, тайна жива, только искать ее следует в других «измерениях». Не в облике культуры фатьяновцев, не в их экологии, не в местах поселений, а в них самих.

Хозяйство и экология фатьяновцев, как они могут быть сейчас реконструированы, удивительно совпадают с чертами быта и представлениями древних ариев, которые в середине II тысячелетия до нашей эры вторглись в долину Инда с севера, из наших среднеазиатских степей. Примером может служить почитание коров, от которых они брали только молоко и масло, в то время как мясо поставляли козы и овцы. Подобную