Якобы книга, или млечныемукидва - Антон Павлович Лосевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шмель, между тем, истошно уже жужжа и стучась в окно, вновь захватил и заполнил все мое внимание своей фигурой. Как же он проник в комнату, коли не знает, как отсюда выбраться? Наконец, сжалившись над беднягой, я решил подняться и выпустить его на волю, пущай полетает вдоволь. Подъем давался нелегко. Буквально не чувствуя ног, я все же сумел устояться в вертикальном положении, осторожно продвигаясь теперь к окну. Стоило мне приоткрыть его, как шмель, без особых раздумий и сантиментов, выскользнул в предоставленную возможность, оставляя белую комнату в мое единоличное распоряжение и покидая ее, казалось, навсегда. Я, сколько хватало глаз, провожал шмеля взглядом, отчего-то мысленно надеясь на новую встречу.
Недолго горевал я над этой утратой, вскоре все мои мысли занялись совершенно иными думами. То, что я увидел в окне, вернее за окном, порядочно поражало воображение. Что это за место? Что за город? Город ли? Не возникало сомнений, что я нахожусь на одном из верхних уровней небоскреба, так как с данной точки обзора город простирался необыкновенно далеко, дальше зрения. И все, что я видел, фантастически утопало в зелени. Даже белый небоскреб по соседству, который мне удавалось слегка рассмотреть, подойдя к боковой стене в упор, был густо увит растениями.
Именно в тот момент меня накрыло пониманием, что я абсолютно не помню, кто я и что я здесь делаю, а главное, что делать дальше, куда, к кому идти и чего ждать. В некотором смятении от навалившихся открытий я возвратился к дивану и бодро запрыгнул в исходное положение, ощущая, что комната налилась каким-то тонким цветочным ароматом, придающим сил и наполняющим нарастающим оптимизмом.
Сложно сказать, сколько раз я спрыгивал с дивана, снова и снова подходил к окну, выглядывая в него под разными углами и протирая глаза, всякий раз убеждаясь, что реальность незыблема и диво-город вовсе не фрукт моего воображения – город прочно стоял на своем, никуда не исчезая. И все же, вороша память и выуживая из нее разрозненные знания, мне так и не удалось прийти к какому-либо мнению, что это за город, страна, континент, хотя мне доводилось видывать в интернетах и журналах панорамы и достопримечательности всех сколько-нибудь крупных и заметных городов мира. В результате, утомившись от бесплодных дум, мне удалось убедить себя, что все не так уж важно, должно быть, это и есть тот самый легендарный бананово-лимонный Сингапур – наверняка!
Так я и провалялся на диване день-деньской, развлекаясь размышлениями о новизне своего положения, его причинах и интригующей неизвестности. Чуть позже, впадая в мягкую дрему, я расслышал методичное постукивание в дверь.
– Войдите, – допустил я.
В дверь вошел сравнительно знакомый уже персонаж. Это был шмель. Само собой, его облик разительно изменился, посветлел, но сущность, разумеется, оставалась невыразимо прежней и легко угадывалась.
– Ты чего это так долго окно не открывал? Я задолбался там! – лишь подтверждал тот мою уверенность.
– Я думал…
– «Я думал» – сколько раз я слышал подобный ответ… Ладно, мыслитель, можешь ничего не объяснять – мне давно следовало бы привыкнуть!
– Тогда у меня есть один вопрос, наверное, предсказуемый: кто ты? Как к тебе обращаться?
– Называй меня просто Оохо. Ты готов?
– К чему?
– Ко всему! Поехали, по пути все объясню.
Что ж, учитывая значительную неясность моего положения, я был рад явлению шмеля так, как, пожалуй, не радовался еще никому и никогда, с благодарностью принимая предложение отправиться в новый путь.
– Поехали! – выразил я много мыслей словом.
Голова 56. Город-герой-сад
Мы стремительно мчались в открытом авто в неизвестность направления, то и дело сталкиваясь с другими транспортными средствами, по большей части специально, но иногда просто так уж получалось, ничуть при этом не сбавляя оборотов и не сбиваясь с заданного курса. Все эти столкновения, кстати, изрядно развлекали и скрашивали рутину дорожного движения: немногим ранее я уже имел удовольствие удивляться тому, как эти резиновые устройства набирают ход неведомым принципом, безо всяких ключей, педалей и рычагов. Можно сказать, авто Оохо, как и все вокруг, больше походило на резиновую лодку, знающую цель и пункт назначения.
Увы, не на шутку развитая скорость несколько препятствовала пониманию структуры города, не давая рассмотреть подробности и оценить перспективу. В глаза кидались красивые и высокие здания, вполне гармонирующие с аккуратными и историческими на вид постройками и пристройками, кругом царил блеск и ухоженность скамеечек и торговых лавочек, и все вокруг сменяло друг друга так быстро, что составить сколько-нибудь целостную картину не представлялось возможным. Чистый живой воздух, очевидно, являлся следствием причины, отмеченной мною еще в обозрении города из белой комнаты: везде и всюду высились деревья, показывались садики, парки, целые, казалось, заповедники. Каким-то причудливым образом в непосредственной близости уживались пальмы, кедры, березки и многие другие породы деревьев. Очень скоро мне предстояло убедиться, что столь масштабное озеленение носит характер более чем прикладной, а не только декоративно-освежающий.
– Куда едем-то? – не удержался я.
– Куда-куда, в школу! – отвечал Оохо.
– Эээ, сворачивай! Похоже, произошла какая-то ошибка, какую еще школу?
– Обратной дороги нет. Ты здесь многого пока не понимаешь – это нормально. А что до школы, так это тебе больше нужно, и никакой ошибки здесь быть не может. Не расстраивайся раньше времени, тебя ждет масса всего увлекательного!
– Не знаю, не знаю… у меня есть некоторые основания сомневаться в этом…
– У тебя совсем неправильный настрой и ход мыслей! Мы говорим пока немного на разных языках и уровнях понимания. Ты будешь посещать школу, школу жизни – это лучшее, что может происходить с тобой сейчас.
– Я ожидал от поездки чего угодно, конечно, но чтобы так…
Помолчали.
– Вот тебе, между прочим, первый урок сейчас будет, – прервал молчание Оохо, авто остановилось у магазинчика.
«Канцелярская лавка» – ухватил я суть, прочитав название на незнакомом языке.
Оохо предпочел отсидеться в машине, отправив меня за покупками одного. Понабрав с полок всяких мелочей, которые, по моим воспоминаниям, могут пригодиться в школе, подойдя затем к кассе, я тотчас столкнулся с весьма деликатной и подзабытой уже проблемой – нет
