Убийство моей тетушки. Убить нелегко (сборник) - Ричард Халл

– Ну, предположим, мы изобразили все эти картинки, – сказал я. – А потом окажется, что пастернаком они вообще заниматься не собираются.

– Хорошо, оставим пастернак. Но зеленый горошек выпускает любая консервная фабрика.

– Вот именно, – подхватил вошедший Барраклаф, – зеленый горошек производят где угодно. Весь рынок им заполнен. Не думаю, что новичку удастся пробиться.

– С достойной рекламой, думаю, пробьется. В этом все и дело. Потому что первые два года без серьезной рекламы им не обойтись. И ты мог бы сделать для них нужные расчеты, а Николас покажет свои красивые картинки.

– Боюсь, они откажутся начинать дело, когда узнают, сколько им предстоит потратить, – отозвался Барраклаф.

– А это уже от тебя зависит, какие цифры написать. Для начала, думаю, можно ограничиться пятью тысячами фунтов в год. Предлагаю тебе в расчетах отталкиваться от этой суммы.

Барраклаф кивнул:

– Я понял. Задаюсь конечным результатом и двигаюсь к началу. Это должно их сильно воодушевить.

Мне не очень нравятся шутки Барраклафа, но тут я был с ним согласен.

– А я тем временем буду заниматься красивыми, как ты их назвал, картинками, совершенно не понимая, что к чему, – заметил я, пытаясь вернуть разговор в серьезное русло.

– А что еще нужно знать? О том, какие они собираются производить консервы, тебе скажут, а дальше садись и работай.

– Мне много чего нужно знать, – ответил я. – И самое главное, есть ли у них действительно деньги на сырье. На фрукты, овощи, птицу, если возьмутся производить куриные консервы на экспорт. – Я полистал его записи. – Мне интересно, как они намерены торговать – через оптовиков, непосредственно сами, по почте…

– Тут все написано, надо только взять на себя труд внимательно прочесть. А что касается почты, дорогой Латимер, то сомневаюсь, чтобы ты когда-нибудь слышал о таком способе торговли консервами.

– Это я сказал для примера. И еще мне хотелось бы знать, учитывают ли твои знакомые конкуренцию на рынке? Как они собираются действовать? В чем состоит их торговая политика? Потому что – извини, что напоминаю об очевидном, – без этого грамотную рекламную кампанию провести невозможно.

Спенсер принялся беспокойно переминаться с ноги на ногу.

– Зачем сейчас, на этом этапе, вникать во все детали? Дай вначале общую картину.

– Так не получится, – ответил я. – Для общей картины нужны подробности. Научный подход в рекламе как раз и предусматривает движение от частного к общему. Поэтому тут без деталей не обойтись. Рекламодатели любят, чтобы им все преподнесли на блюдечке. Да ты и сам это прекрасно знаешь.

– От тебя. Потому что ты постоянно твердишь об этом.

– Приходится повторять, потому что это важно.

Наверное, последнюю фразу я произнес излишне резко, потому что Пол определенно разозлился, и Барраклаф решил вмешаться с присущей ему тактичностью. У него это всегда получается так неуклюже.

– Разве не видно, что Латимер тебя не понимает? Объясни ему, чего ты от него хочешь.

– Мне не нужно ничего объяснять, – сказал я. – Дело не в этом. И, пожалуйста, не подумайте, будто я не хочу браться за эту работу, потому что бездельник.

– Может быть, ему и в самом деле не следует заранее разрабатывать рекламу, которая не понадобится? – невозмутимо продолжил Барраклаф. – К тому же все эти картинки стоят денег.

– Ну вот, опять завел свою волынку о деньгах, – проворчал Спенсер. – Неужели, чтобы вырваться вперед, мы не можем потратить несколько фунтов? Иногда, знаете ли, стоит рискнуть малым ради большего.

Я заметил, как Барраклаф вздрогнул. Он находился в постоянной тревоге за состояние финансов «Агентства» и по опыту знал, что подобные риски дорого обходятся.

– Да, – подхватил я, – к тому же это большее пока не появилось.

– И ты туда же, Николас. – Пол неожиданно заулыбался. У него было поразительное свойство в одну секунду подавлять в себе злость и становиться добродушным. – Лучше послушай, о чем я толкую. Мне удалось наладить с этими людьми неплохой контакт, и я уверен – со временем они создадут весьма прибыльное предприятие. И конечно, им понадобится солидная реклама. Как только они заявят о себе, за ними сразу начнут гоняться рекламные агенты. А мы уже тут как тут. Понимаешь?

– А если у них ничего не получится?

– Получится. – Он махнул рукой. – Обязательно получится. Денег у них хватает. Думаю, эта подробность вас обоих немного приободрит. Так что давайте попробуем. Для начала я хотел бы иметь рекламные макеты нескольких видов консервов в разных стилях.

– Премного благодарен, – отозвался я.

– Я имею в виду этикетки для банок, – продолжил он, не обращая внимания на мои слова, – образцы торговых марок, небольшие рекламные плакаты. Подготовительная работа перед началом чего-то серьезного, о чем упоминал Николас.

– Значит, этикетки, торговые марки, рекламные плакаты, – а ты представляешь, сколько с этим будет возни?

– Много, не сомневаюсь. Но если на то пошло, ты не так уж завален работой. Можно и заняться чем-нибудь полезным, чем просто так сидеть без дела. А что касается расходов, – он повернулся к Барраклафу, – то никого со стороны приглашать не надо. Со всем прекрасно справится Томас. Сделает эскизы и прикинет, как все будет выглядеть в окончательном виде.

К моему неудовольствию, Барраклаф начал сдавать позиции, но лично я не собирался соглашаться с этой сумасбродной идеей.

– Выходит, место рекламных агентов в этой фирме нам обеспечено, – произнес я спокойно. – Надо лишь проделать всю эту работу. И с оплатой, полагаю, тоже проблем не будет?

Барраклаф моментально оживился:

– Но, насколько я понимаю, фирмы как таковой еще не существует. О каком же контракте может идти речь? Юридические нормы…

Спенсер его остановил:

– Да заплатят они нам, заплатят, если им понравится наш материал. Но не за кота в мешке.

– Ах вот как! – воскликнул я. – Они, значит, не собираются покупать кота в мешке, а мне ты его предлагаешь. Нет, пока у них все не прояснится, я категорически отказываюсь тратить время Томаса и свое тоже. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что Институт[50] не одобряет подготовку рекламы без заказа.

– Но так не честно, Николас. Обычно ты склонен игнорировать правила Института рекламных агентств, а когда тебе удобно, как, например, сейчас, вдруг ссылаешься на него.

– Это потому, что они иногда говорят дельные вещи. В частности, по поводу этого случая.

– Да что ты в самом деле такой упрямый! – вскипел Спенсер. Он был зол как тысяча чертей. – Тебе предлагают дело, а ты находишь формальные причины его отвергнуть. И если бы за этим действительно что-то стояло, а то ведь обыкновенная лень, нежелание пошевелить рукой. Контракт с «Пеной-люкс» мы с твоей помощью тогда успешно прошляпили, с этим будет то же самое.

– С моей помощью, говоришь? Что за чушь! Разве не ты отказался выполнить пустяковую работу, которую обязан был сделать? Просто из вредности. А я чуть не плачу каждый раз, когда мне на глаза попадается тот материал, который ты проигнорировал.

– Тогда мы не ставили условий: сначала заключение контракта и только потом начало работы. Платить за твои каракули заранее никто не собирался. Все дело в том, что идея исходит от меня. Для возражений у тебя есть две причины, и первая – это я. Любое мое предложение ты встречаешь в штыки. Вторая – твоя лень. Только это, что бы ты тут ни плел.

– Вот и прекрасно. Сегодняшнее утро мы из-за тебя потеряли, и дальше в таком тоне продолжать разговор не имеет смысла. – Я устало вздохнул и встал, с достоинством надевая шляпу. – Пора на ланч. Может быть, спустя какое-то время ты образумишься и мы поговорим более продуктивно.

Спенсер многозначительно посмотрел на часы. Была половина первого, а я как раз сегодня пришел в офис чуть позже обычного. Но, во-первых, это из-за него я все утро ничего не делал, а во-вторых, как известно, у меня рабочий день не нормирован. Прихожу и ухожу, когда пожелаю.

Глава 3

Думаю, уже понятно – с таким отвратительным типом, как Пол Спенсер, работать не-воз-мо-жно. Неотесанный, бестактный, самонадеянный и чванливый – вот такие определения приходят на ум, стоит только подумать о нем. Но меня особенно раздражают два его качества. Впрочем, они вообще вряд ли кому-то понравятся.

Первое – это свойство менять окраску, как хамелеон. Поясню: он может в одну секунду выйти из себя, сорваться, а в следующую успокоиться и быть милейшим человеком. Но расслабляться нельзя. Очень скоро Пол может вас снова обидеть. И так происходит снова и снова. Причем от других он ожидает сдержанности. Я эти фокусы не раз испытывал на себе.

Второе его качество раздражает меня еще сильнее. Это стремление всегда быть правым. Типичным примером может служить мое замечание относительно Института рекламных агентств. Я совершенно верно заметил, что в Институте не одобряют практику подготовки рекламы без соответствующего заказа. Это подрывает престиж нашей профессии. Там считают, и совершенно справедливо, что начинать работу надо лишь в полной уверенности, что за нее заплатят.