Животные - Илья Щукин

— Как твои дела, приятель? — спросил я.

— Немного полегчало. — сказал Стенхэйд, продирая глаза. — Откуда все эти крики?

— Серьезный вопрос. Змея муштрует ящерицу. Ты когда-нибудь видел такое?

— Сколько сейчас времени?

— Около десяти. Смотри, уже светло на улице.

— А все-таки отличная выдалась игра. До сих пор вспоминаю эту сказку.

— Сколько ты там выиграл?

Стенхэйд расхохотался.

— Черт, не спрашивай!

Машина дрогнула и заглохла.

— Только этого не хватало! — закричала Басолуза, пинком открывая дверь. — Кто-нибудь скажет мне, в чем дело?

— Не кричи, Басолуза. — сказал Стенхэйд. — Для начала проверь датчик топлива.

— Нам повезло, потому что датчик на нуле! Эй вы, консервы в кузове! Смочите-ка крошке нутро!

— Курган, плесни в машину горючего. — попросил Стенхэйд. — Эй, что с ним приключилось? Смотри, он весь какой-то недвижимый.

Курган неподвижно сидел на скамье.

— Не знаю, — сказал я. — Он уже три часа подряд так сидит. Может быть, он умер?

— Шальная пуля? — хихикнул Стенхэйд. — Внезапный разрыв сердца, как думаешь?

— Перестань, это не смешно.

Я решил не делать догадки. Я подобрался к Кургану и пощупал пульс — сердце медленно клокотало в его груди.

— Курган, приди в себя! Ты не ранен?

Он медленно поднял веки. У него были тусклые воспаленные глаза.

— Прости, но я очень устал. — пробормотал он. — Мне нужно немного вздремнуть.

— Конечно, поспи пару часов. Сидите, я все сделаю.

Я залил в бензобак две канистры дизтоплива. Басолуза нервно обернула ключ и машина завелась.

— Ну вот, а я думала, что мы сломались! Стен как раз не в состоянии, чтобы чинить это железо!

— Устроим небольшой пикник. — сказал Варан. — Мы разгружаемся.

— Каковы наши шансы? — спросил я, бросая канистры в кузов.

— По сравнению с Дрендалом это цветочки.

— Допустим, наши шансы уравнялись, но не забывай, что у Сатира отборные головорезы. Это профессиональные убийцы. Это не полоумная толпа животных, сломя котелок бегущая на пулеметы. Я видел этих ублюдков.

— Я их тоже видела. — сказала Басолуза. — И даже успела пересчитать. Там шестьдесят туш.

— Пятьдесят восемь. — поправил Стенхэйд.

— Это нам нужно считать каждую оболочку. Чем вы собираете их остудить?

— Захватим что-нибудь со склада. — Варан осматривал грузовик. — Когда мы разбежимся, у машины останется один хозяин. Мне интересно, кому из нас она достанется?

— Мы сделаем все по-честному. — сказал Стенхэйд. — Бросим жребий и определим победителя.

— Если я не выиграю, мне жаль будет расставаться с ней. — вздохнул Варан. — Ничего не поделаешь. Ладно, мы ничего не ели с утра. Давайте подкрепимся.

Целый час мы пытались хоть как-то оправиться после бурной ночки. Басолуза сидела за рулем и ждала, когда мы соберемся. Мы перекусили, справили нужду и решили не задерживаться. Жара разгоралась, и воздух становился невыносимо горячим. К полудню мы стартовали, осиливая последние километры. Стенхэйд ощущал себя неважно, но ему стало лучше после очередной эвакуации дерьма. Курган продолжал храпеть — он даже не закусил. Я подозревал, что с ним что-то произошло, однако не решился его будить.

Мы скоро выехали на равнину. Я собирался задремать, когда Стенхэйд спросил:

— Мне кажется или я вижу это?

— О чем ты?

Он склонился ко мне и вытянул руку:

— Видишь, черная точка посреди неба. Я подумал, что это птица, но для пташки она великовата. Может быть, это наши старые друзья? Помнишь разукрашенных клоунов?

— Сейчас посмотрим, что там. — сказал я, заряжая ракетницу.

Я перебрался к выходу, случайно задев Кургана. Он встрепенулся и схватил меня за рукав.

— Что случилось?

— Подожди, я пытаюсь увидеть. — сказал я, разглядывая небо. — Похоже, к нам гости, Варан!

— Я вижу! Басолуза, жми педаль! Они все равно нас догоняют!

Стенхэйд не ошибся — нечто большое приближалось к нам. Послышался шум винтов, и я разглядел вертолет. Он весь был черный и ярко блестел на солнце.

— Расслабьтесь, это панки! — крикнул я.

— Это не панки! — сказала Басолуза. — У панков был зеленый и с рисунками! А этот похож на саму смерть!

В последнее время моя психика сильно пошатнулась. Я стал реагировать даже на самые незаметные мелочи. Но теперь, когда я облил Варана горячей ругательной смесью и обработал Басолузу, у меня появился реальный шанс восстановить свою марку. Марку смертоносной штуки под названием гранатомет. Я прицелился, наблюдая, как оживился Курган, а затем он перебрался к Стенхэйду, чтобы не наглотаться дерьма. Мне оставалось нажать кнопку спуска, но внезапно вертушка проснулась. Два пулемета установленные на машине раскалили стволы и стали изрыгать огонь. Басолуза отрешенно крутанула руль, чтобы очередь не накрыла грузовик. Я свалился будто кегля, едва не выпалив себе под ноги.

Вертолет словно гигантский летающий жук, блистая на солнце полированным корпусом, проскочил над нами и залетел далеко вперед. Сделав разворот по дуге, он бросился к нам.

— Басолуза, не дергай машину! — крикнул я.

— Я как могу, не трогай меня!

— Лобовик выдержит это дерьмо? — спросил Варан.

— Зависит от того, чем они стреляют! — хихикнула Басолуза. — Если у них бронебойные, тогда готовьтесь жрать землю!

Тяжелая очередь накрыла бронестекло.

Басолуза сощурилась, резко крутанула руль и затормозила. Я соскочил на землю, чтобы остудить ублюдка, а Варан, прикрывая меня, стрелял по вертолету из Браунинга, но в этом чудовище, кажется, были килограммы сплошной брони. Одно я понял точно — пули не брали эту штуку. Настал мой час. Вертушка в десяти метрах проскочила у меня над котелком, и я ощутил неистовый жар, исходящий от разогретого металла. Я опустился на колено и стал нацеливаться. Машина уже производила разворот, чтобы зайти на третью атаку. Я выстрелил, как только она прошла половину дуги.

Ракета зацепила основание винта, перебив сверкающие лопасти. Машина накренилась, лишенная сил, хрустнула и запечаталась в землю, скрипя металлом и взметая огромную тучу песка. Я почувствовал дрожь, сотрясшую землю. В раскаленном воздухе вертолет лежал перед нами расплющенной блестящей массой. Я видел кабину, забрызганную кровью, и металлическое брюхо, пробитое ударом при падении. Что-то вспыхнуло внутри машины, и оттуда стал клубами вываливать дым.

Я закрыл глаза и выдохнул, положив на землю ракетницу. Курган пораженно рассматривал уничтоженный вертолет.

Я ударил его по плечу.

— Вот как надо стрелять.

— Ты ракетный маньяк. — прошептал Курган.

— Я бы сбила эту штуку из винтовки. — призналась Басолуза. — Только Ветролов меня опередил. Сами понимаете, за рулем не до стрельбы!

— Хорошая работа, Ветролов. — сказал Варан.

— Неужели сам Варан меня хвалит.

— Вы думаете, это псы Сатира? — спросила Басолуза.

— Это наверняка они. — сказал Курган. — Такая штука как раз подходит для погони.

— Наверно Сатир отдал большие деньги за такой аппарат. — предположил я. — Он очень огорчится, когда узнает, что стало с его игрушкой.

Басолуза обняла меня.

— Ветролов, прости меня, я была неправа. Ты можешь быть намного лучше.

— Вы будете утирать сопли на Арабахо! — предупредил Варан. — Стен, тебе полегчало, так что садись за руль. Курган, ты не нашел у себя лишних дырок?

— Ничего лишнего.

— Они повредили нашу машину. — сказал Стенхэйд. — Нужно будет залатать несколько царапин.

Вертолет уже догорал, когда мы тронулись.

— Черт возьми, — сказал Курган, наблюдая пылающие обломки. — Машины тоже когда-нибудь умирают.

XXI. Арабахо

Прибыв на Арабахо, мы начали приготовления.

Стенхэйд припарковал грузовик за бункером. Так он был незаметен с юга. Мы разряжали мины, чтобы не подорваться на собственной территории. В кое-каких местах самцы заново отстроили ограду, а после набивали на нее деревянные щиты, которые с рвением сколачивал Курган. Они даже сбили пристройку, которую мы оборудовали под игровую комнату, а позже мы перетащили туда снаряжение, медикаменты и еду, чтобы попусту не бегать по коридорам. У нас оказалось достаточно времени для подготовки к визиту животных, поэтому мы не слишком торопились. Даже если бы псы Сатира проходили пятьдесят километров в день, они прибыли бы к нам спустя четверо суток. Мы старались не думать о том, что произойдет через это время. Теперь мы жили так, как жил Ветролов — сегодня, но не вчера и не завтра. Потребляя и выделяя, легко и без всякой философии. Мы забыли о том, что Сатир ублюдок, однако помнили, что с юга приближается тяжелая угроза.

Арабахо, который некогда доставил нам неудачи, стал для нас последним убежищем. Каждый из нас по-своему выходил с ума. Басолуза бредила золотыми пляжами, Варан собственным городом, Стенхэйд говорил, что если он выиграет грузовик, он закупит у Кудо море топлива и отправится в кругосветный тур. Варан сказал ему, что вокруг только океан и некуда бежать отсюда.