Повседневная жизнь языческой Руси - Людмила Алексеевна Черная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прялка была «действующим лицом» в свадебном обряде русских: после первой брачной ночи свекровь торжественно вручала молодой прялку, и та начинала прясть, «обеспечивая» тем самым достаток и благополучие новой семьи. Использовали прялку и в календарных обрядах, в частности, катались на ней с зимних горок, чтобы лен (из которого в основном и пряли) уродился чистым и длинным. Во Владимирском крае это называлось «катанием на лен». На Святках во многих селах среди ряженых появлялась кикимора с прялкой в руках.
«Пряжные песни», слагавшиеся и звучавшие во время прядения, возникли, конечно же, уже в значительно более поздние времена. В советский период, к примеру, была популярна русская народная песня: «Уж ты, прялка моя, прялица, / Я пряду, а нитка тянется». Можно предположить, что под жужжание веретена слагались тихие монотонные песни, связанные с выращиванием льна, его чистотой и долготой, или песни-заговоры, обращенные к кикиморам, русалкам, ведьмам, ласкам, хорькам и прочим «любителям» поиграть с куделью, веретенами, прялками и нитками…
Из выпряденных нитей изготавливали основу для тканья, процесс этот назывался «снованием» и заключался в том, что между двумя колками, определявшими длину будущего полотна, натягивали нити основы. Колки либо вбивали в стену, либо в деревянную раму. Считалось, что снование следует завершать в один день и лучше до заката. Если оставить колки на ночь в комнате, то может умереть кто-то из домочадцев или ведьма заберет себе все нитки, а также может случиться масса других бед (волки нападут на село, скотина не сможет разродиться, будет свирепая засуха, умершие не смогут прийти на свои поминальные трапезы).
После снования приступали непосредственно к тканью. Из льняных нитей ткали полотно, которое наделялось символикой пути, в том числе и жизненного пути новорожденного младенца. Полотно считалось наилучшим подарком, потому что из него шили абсолютно всё — от одежды до полотенец и платков. Самым простым был холст, называемый «однозубица», с разреженной основой. Из него изготавливали различные вещи, необходимые в хозяйстве, например пологи. Особенно ценилось «двойниковое» полотно, сотканное из двойной ссученной пряжи. Обычно полотном одаривали баб-повитух, кумовьев, рожениц, новорожденных младенцев, невест, а также родственников и гостей при любых подходящих случаях. Это был «царский подарок», которым одаривали даже русалок в ночь на Ивана Купалу. В качестве жертвенного приношения Пятнице и кикиморе опять-таки фигурировало полотно.
Широко использовалось полотно в качестве оберега от эпидемий, болезней, нечистой силы, смерти. В особенности ценилось «обыденное» полотно (то есть сотканное за один световой день), с помощью которого старались остановить мор, падеж скота, засуху или град.
Но все же основная часть полотна шла на простое шитье одежды, простыней, скатертей и полотенец. Об одежде язычников будет сказано особо.
В целом же получается, что все, связанное с прядением и тканьем, делало жизнь упорядоченной и благополучной, а все, что этому мешало, приводило к хаосу и смерти. Среди старинных пословиц русского народа встречается и такая: «Челнок да бердо, у баб то твердо!»[186]
Одежда
Одежда язычников Древней Руси известна нам по отдельным деталям, найденным при археологических раскопках, по изображениям в Радзивиловской лицевой летописи XV столетия, копировавшей летопись XIII века; по упоминаниям в различных письменных и устных исторических источниках. Наибольшее число сведений относится к таким элементам древнерусского костюма, как пояс, рубаха, шапка, плащ.
Одежда прежде всего должна была помогать человеку в защите самого себя, своего тела — в том числе от любых негативных воздействий нечистой силы. Своеобразная языческая «мода» диктовалась не чем иным, как страхом войти в контакт с нежелательными силами. Если человек сознательно стремился нарушить границы «чистого» и «нечистого» мира, он выворачивал свою одежду и головной убор наизнанку или наряжался стариком (мертвецом), надевал маску («харю»), как бы пересекая тем самым невидимую черту между «этим» и «тем» миром.
Что же носили древнерусские язычники в будни и праздники, во время исполнения ритуалов, обрядов, заговоров? Какую одежду они шили для детей, девушек, женщин, старых дев и просто старух, мальчиков, юношей, мужчин и стариков? Одинаковую или совсем разную, и если разную, то чем она различалась — кроем, цветом, аксессуарами?
Отвечая на эти вопросы, исследователи отмечают, что одежда как ничто другое маркировала возраст, пол и социальный статус индивида. Так, например, старухи и старые девы должны были носить одежду темных тонов, в основном синего цвета, а молодые девушки — ярких тонов, красного цвета. Замужние женщины носили специальный сложный головной убор, тогда как девушки вообще могли не покрывать голову и распускать волосы, а старые девы не имели права носить женский головной убор и покрывали голову старушечьими платками. Каждый знал свой статус и подтверждал его своим костюмом. Вот только во время родов женщина должна была быть совершенно обнаженной, поскольку любой лишний предмет, по представлениям язычников, мог затруднить роды.
Новорожденные и младенцы были одеты в «кукольца» («кукульца»), длинные рубашечки с капюшоном. Некоторые исследователи считают, что слово «куколь» в монашеском костюме связано именно с младенческими «кукольцами», потому что оно якобы намекает на уподобление монахов младенцам по духу (монахи «младенчествуют злобою»).
Как и все другие славянские народы, русские в языческий период считали рубаху («сорочицу») своей «второй кожей», наделяя ее важной защитной функцией. Кроили ее из одного полотнища, делали как можно длиннее, у подола и под мышками расширяли с помощью особых вставок. Разрез спереди в центре или сбоку застегивали на две-три пуговки из бронзы, кости, дерева. Мужские «сорочицы» имели «подоплеку» — подкладку спереди и сзади на плечах и груди. Женские рубашки имели очень длинные рукава, достигавшие ступней ног; рукава собирали «в гармошку» с помощью бронзовых или стеклянных браслетов. На каждом рукаве порой насчитывалось по 10–12 таких браслетов. Во время языческих праздников, например «русалий»,
