Имя твоего ангела - Марат Кабиров

Желание утопиться связал только с тем, что выпил лишнего и через некоторое время опять продолжил пить. И вот…

Проклятый алкаголик…

Мать однажды сказала именно так. «Сколько лет ты пил мою кровь, – сказала тогда и жена, – я больше не могу все это терпеть.

Выбирай: мы или водка». Радик понимал правоту этих слов. Он, естественно, выбирал семью. На некоторое время одумывался, даже стыдился, что опустился до такой степени. Но это длилось очень недолго, затем он опять начинал бахвалиться: «Что?! Я алкаш? Да я еще!..» и начисто забывал, что должен выбирать и кого выбирать. Если бы выбирал, он, конечно, выбрал бы семью. Но Радик не выбирал. А в этом случае бездействие было подобно гибели.

Проклятый алкоголик…

Всю кровь мою выпил….

Сейчас эти слова звучат для него совсем по-другому. И жена, и мать говорили именно так… Но Радик не придавал им значения. Вот сейчас до него дошел истинный смысл этих слов, аж по позвоночнику пробежал холодок. Он представил себя не человеком, а страшным чудищем. И не поверить этому было трудно.

Он не помнил, когда выпил свою первую рюмку. Будто в то время находился под гипнозом или крепко спал. А может, и вправду так. Во всяком случае, не скажешь, что он тогда бодрствовал. Он был как во сне… Как во сне…

…Он не был одинок. При свете луны мужчина заметил следы на полу. Это были его следы. Он также заметил, что напротив него сидят три женщины. Они были молоды. Хотя женщины и сидели спиной к лунному свету, теней их не было. Вскоре они поднялись, почти вплотную подошли к Радику и, уставив на него свои красные глаза, стали о чем-то между собой шептаться. Они были вроде ему знакомы, он где-то их видел, только не мог вспомнить где. У всех троих зубы были ослепительно белыми. Жемчужинами блистали они сквозь нежные губы. В них было что-то, что не поддавалось разуму, а захватывало все чувства. Радик потянулся к чувственным губам, но стушевался. Он ждал, когда они сами поцелуют его так, что можно будет забыть все на свете. Они о чем-то пошептались втроем и громко засмеялись. Их смех прозвучал, словно звон хрустальных бокалов. Их смех был, словно яркий всплеск огня в ночи, в нем слышалась какая-то загадочная мелодия. Светловолосая кокетливо покачала головой, а другие ее подбадривали:

– Давай, ты начинай, а мы после тебя.

– Он молодой, красивый. Его на всех хватит.

Радик, обессилевший от предстоящего наслаждения, продолжал лежать, боясь даже пошевелиться. Ему казалось, что стоит ему пошевелиться, и эти милые женщины мгновенно исчезнут, тогда вдребезги разобьются и его ожидания сладких поцелуев.

Светловолосая женщина наклонилась к нему. Радик почувствовал даже ее сладкое дыхание. Дыхание женщины было до головокружения сладким и одновременно горьким.

Он побоялся открыть глаза, но продолжал наблюдать за происходящим из полураскрытых век. Светловолосая встала на колени и наклонилась над ним. Облизнула полные ласки свои губы. Глаза ослепили блестевшие из-за губ жемчужные зубы. Ее сладкое дыхание заставило учащенно биться его сердце. Радик невольно потянулся губами к женщине. Но голова женщины тихо скользнула вниз, и ее холодные губы прикоснулись к шее Радика. В правой стороне шеи он почувствовал щекотку, которая возникает от легкого щелчка пальцами. От прикосновения ее зубов он сладко вздрогнул и, закрыв глаза, ждал умопомрачительных ласк. Неожиданно он вздрогнул всем телом. Радик вспомнил… Он вспомнил, где их видел. Изображение светловолосой женщины он видел на этикетке водки. А черноволосую – на флаконе одеколона или какого-то денатурата. Он открыл глаза и на полу увидел три бутылки. Женщин рядом не было. Вместо них остались только три бутылки.

Бутылки стали увеличиваться на глазах и превратились в тех женщин. Сквозь зубы у них выступали клыки, по подбородку текла кровь.

– Исчезните! Уходите! – с ожесточением закричал Радик. – Исчезните!

– Мы исчезнем, – улыбнулась светловолосая, – исчезнешь и ты.

– Исчезните!

– Ты теперь наш, – ласково улыбнулась женщина с черными волосами, – ты один из нас.

Вот оказывается как произошло его первое прикосновение к рюмке.

Радик закрыл глаза. На конце ресниц показались горькие слезы.

Когда он поднимал первую рюмку, он, действительно, был в полубессознательном состоянии. Если бы не было так, он смог бы заметить, с каким вампиром связался. Он не видел… Сегодня Радик хорошо понимал это, но было уже поздно…

Он пьет водку… Нет, водка пьет его, а он остальных – мать, детей, близких…

Он же собирался больше не пить. Он дал себе слово. Но опять не сдержал его. Не помнит, что произошло вчера, как он лег спать. Стыд- то какой!

Но как бы ему не было стыдно, о самоубийстве нельзя было и думать. Не честно уходить из жизни, когда опустился до такой степени, разворошил всю свою жизнь. Это похоже на то, что согрешил и бежишь от ответственности. Как бы тяжело не было, испорченные борозды жизни должен исправить сам или хотя бы сделать попытку к этому. Сегодня он не сдержал своего слова. Ну и пусть. Нужно еще раз попытаться бросить пить. Говорят же, кто хочет, тот найдет, даже в камень гвоздь вобьет. Нельзя останавливаться на полпути. Это не по- мужски.

Конечно, в какой-то степени это было похоже на самоуспокоение. В последние годы Радик не одно дело не доводил до конца. Вот только пить он начинал каждый день и не останавливался до тех пор, пока не валился с ног. А в остальном… Но это же не говорит о том, что если согрешил тысячу раз, то должен и в тысячу первый тоже. Никогда не поздно встать на правильный путь!

Естественно, это будет нелегко. Особенно после того, что уже сделал.

Надо сдвинуться с места. Необходимо что-то делать. Лежачее положение ни к чему хорошему не приведет.

Радик приподнялся и сел, посмотрел на дверь. Ему было страшно открыть ее и выйти наружу. Было нестерпимо стыдно. Что он еще вытворял вчера? Хоть бы Айгуль поскорее вернулась, она бы пролила свет на происходящее. Радик постарался вспомнить, что было вчера вечером.

Приехали на остров. Разместились… Поужинали. Он тогда выбросил свою бутылку водки. Стоп! Дав клятву, что больше пить не будет, он выбросил бутылку водки в форточку… А потом… Потом легли спать. И он в первый раз (Нет, этого он никогда не забудет!) радостный от того, что ложится спать трезвым, погрузился в сладкий сон. Уснул, но ему снились какие-то кошмары, он бредил.

Сердце Радика забилось учащеннее. Дрожащими руками он налил из графина воды и выпил. И в первый раз (И это нельзя забыть!)… Первый раз из стакана не несло перегаром. И вода пошла с какой-то легкостью. Прошла и дрожь в руках. Поставив стакан на стол, он стал рассматривать свои вытянутые пальцы. Они не тряслись.

Да и голова, вроде, не кружилась. Что это?! Черт побери! Или на этом острове так легко проходит похмелье?! А может? Может, он вчера вообще не пил?! Если бы не пил, помнил бы, что вчера произошло…

Радик еще раз сосредоточился. Радостный от того, что впервые трезвым встречает ночь, он лег спать и… И в полночь услышал какие- то голоса… Да, черт побери!.. Призрак!.. Радик бросился к углу, чтобы посмотреть брошенный там мешок, но покачнулся от резкой боли в ноге. Стараясь не придавать этому значения, дохромал до угла. Мешка не было. Радик перебрал шкаф, посмотрел под кроватью. Мешка нигде не было. Может, и призрак ему только приснился? Но он вчера лег спать трезвым! Это забыть невозможно. Это – событие.

Хорошо, что дальше? А нога? Черт побери, что произошло с ногой?

Неожиданно он вспомнил все. Невольно бросил взгляд на кровать Айгуль. Все его тело охватил испуг.

Халиль проснулся выспавшийся. Уже рассвело. Бросил взгляд на кровать Роберта и еле уловимо улыбнулся. Мальчик подрос. Вчера мило беседовал с той девочкой, а сегодня не вернулся ночевать. Дело, кажется, набрало ход. Ладно, сами, наверное, знают. И все же сердце охватила какая-то тоска. Не хочется расставаться с единственным сыном. Тогда он останется совершенно один. Но ребенка нельзя бесконечно держать под своим крылом, он когда-нибудь должен начать жить самостоятельно.

Вчера рано лег спать. Ища записку, которую мог оставить сын, посмотрел стол и, взяв из сумки туалетные принадлежности, вышел в коридор. Душа здесь не было. Во всяком случае, вчера он его не нашел. И сегодня он пробежался глазами по дверям комнат и решил не искать. Придется воспользоваться только удобствами туалета. В кране не было теплой воды. На лице Халиля опять появилось подобие улыбки. Откуда на этом острове, куда не ступала нога человека, может появиться горячая вода? Спасибо, хоть холодная есть. Он почистил зубы и стоял в замешательстве: бриться или нет. Потом начал собирать туалетные принадлежности. Ладно, приведет себя в порядок, когда доберутся до места. Тогда и побреется, и примет душ. А пока…