За золотым призраком - Владимир Иванович Буртовой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Шагнув с лестницы на мраморные плиты фойе, Отто наконец-то осознал, что он, подобно комару в паутине, влип всеми своими мыслями в образ молоденькой горничной, и пока не разберется в этом нежданном наваждении, другими делами по-настоящему заняться не сможет. И вместо того, чтобы подойти к администратору за справочником, он свернул в левое крыло гостиницы, где размещался бар, по углам заставленный декоративными пальмами, заказал два пива, бутерброд с икрой и прошел к угловому столику. Сел так, чтобы видеть просторный тротуар перед гостиницей, стеклянные двери и фойе, где у входа дежурили два здоровенных негра-швейцара.
«О дьявол! – с раздражением отметил про себя Дункель. – И здесь нигеры появились! Лучше бы выставили двух горгон. Дома от них покоя нет и здесь торчат перед глазами!» – Хотя понимал, что негры в Австралии держатся больше для экзотики туристам из Европы, нежели по необходимости. Эти два лишь распахивали двери, а к подъезжающим туристам выбегали белые служащие, открывали дверцы машин, бережно выводили под руки дам, заботливо вносили чемоданы и поднимали их в номера…
«Странно, – в который раз подумал Отто, маленькими глотками потягивая пиво. – “Меченый”, похоже, так и не объявился в этой гостинице. Неужели где-то рядом залег на “жидкий грунт”? Затаился, через перископ наблюдает за мной? – На минуту Отто отвлекся от странных мыслей о красавице горничной и вспомнил странного попутчика по “Британии”. – А возможно, я ему и не нужен был вовсе… Какие-нибудь случайности поставили его у нас по курсу. Эти же случайности и убрали, не дожидаясь, пока я сам начну тралить минное поле… Ну что же, тем лучше! И Гансик Шрейбер не рискнул поселиться в одной с нами гостинице, побоялся… несчастного случая! – Отто так зловеще перекривил рот, что посетитель бара за соседним столиком, мельком взглянув на его лицо, едва не поперхнулся пивом. – В добрую науку, похоже, пошло Гансику загадочное исчезновение господина Набеля!.. Ни-че-го, долго под водой не просидит Гансик, рано или поздно всплывет перезаряжать аккумуляторы! Тут мы его и накроем полным торпедным залпом! Не много было у гроссадмирала Деница таких специалистов “слепой” атаки, как Железный Дункель!» – не без удовольствия отметил в своей памяти Отто… и вздрогнул – в фойе, без передника и с волосами, свободно ниспадавшими на плечи и на спину, появилась горничная с их этажа, подошла к полнощекому с тонкими усиками администратору, что-то сказала. Она стояла к бару спиной, все в том же коротеньком голубом платье – у нее не богат, выходит, гардероб, если не может после работы переодеться в другую одежду! – и Отто с восхищением отметил еще раз, какие у нее удивительно красивые, прямые и изящные ноги!
«Воистину бесподобное творение богов Олимпа!.. Право, она так похожа на мифическую Пандору! И пусть ею будет. А запретный сосуд с человеческими страданиями давно разбит вдребезги… И неважно теперь, кем именно разбит. Важно, что эта Пандора ходит по земле, радует глаза и волнует сердце мужчины!»
«Интересный джентльмен, – отметил с долей ревности Отто, наблюдая за администратором, который разговаривал с горничной, – но в его характере непременно отыщется что-нибудь подленькое… манера смотреть в замочную скважину, например, а потом интриговать и шантажировать застигнутого человека увиденным или, еще лучше, заснятым на чувствительную фотопленку…»
Администратор, разговаривая с горничной, весь расцвел и заалел, стал похож на помидор, красный от солнцепека, а у Отто в душе закипела ярость, более похожая на неукротимую мужскую ревность.
«Ишь, бульдожья морда, скалит вставные зубы! – И он резко поставил кружку на стол, интуитивно готовый броситься в кулачную драку с соперником. – А теперь заглядывает ей в глаза, напомаженной башкой вертит, будто пес у ног злой хозяйки! Может, назначает ей свидание после работы? Любовник или муж? Сам в администраторы пролез и красавицу жену с собой привел, чтобы постоянно была на глазах!»
Но этого вот так, в лоб, у напомаженного типа с усиками не спросишь, можно влететь в неприличную скандальную историю. Горничная изящно сделала администратору неглубокий, скорее шутливый, чем почтительный реверанс, фамильярно помахала ему рукой и, аккуратно повесив светло-голубую сумку на правое плечо, пошла к выходу.
«Все ясно! Ее дежурство кончилось, теперь заступит ночная смена… А моя Пандора… – с непривычно щемящей душу нежностью подумал Отто, – моя Пандора направляется в свою счастливую гавань. Кто ее ждет там? Но в утешение мне, – опять же с нежностью подумал он, – обручального кольца я у нее не приметил! – И впервые за эти, как во сне прожитые сорок минут, глянул на себя со стороны, укоризненно покачал отуманенной головой. – Отто, Железный Дункель, что с тобой? Почему такая необычная заинтересованность простой девушкой или молодой женщиной? – Он старался успокоить, урезонить разыгравшееся воображение – разве впервые за эти послевоенные годы встречает он красивую девушку? И ни разу по-серьезному не думал, что кто-то может быть с ним так рядом, как была близка ему умершая Марта… – Да-а, это небесное создание, это олимпийское творение Гефеста мне в дочери годится… А вот Вальтеру была бы отменная пара! С такой женой в любом столичном обществе можно блистать! Красавица жена и в политических интригах не последнее оружие… Вон как глянула на меня, похлеще рентгеновских лучей просветила насквозь». – И усмехнулся, вспомнив огромные, словно небесной синью подкрашенные глаза. Он достал из бумажника деньги, подозвал официанта.
– Скажи, приятель, вон та госпожа в голубом, – и он взглядом указал на горничную, которая как раз проходила мимо величественных негров-швейцар на улицу, – та госпожа давно проживает в вашей гостинице? – Отто спросил таким тоном, будто видит девушку впервые.
Официант деликатно наклонил пышно-седую голову с утомленно покрасневшими выпуклыми глазами жителя с Земли обетованной, в полголоса пояснил на добром английском языке, хотя акцент еврея все же чувствовался в его речи:
– Марта Бутанис, сэр, служит у нас уже давно, горничной, сэр.
Дункель при имени «Марта» в который раз вздрогнул, с трудом удержал на лице выражение высокомерного безразличия. Как бы разочаровавшись в самых лучших ожиданиях, протянул с огорчением:
– А-а, служит… Ну тогда какой разговор! – Расплатился, встал и неспешно пошел к выходу.
