Уроки нежности - Дана Делон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Грустишь, что тобой даже делиться не хочется? – Рыжая бровь взлетает. – Не грусти, попроси как следует, и, может, я осуществлю твою мечту.
– Ублюдок, – шипит она.
Шнайдер громко хохочет и тянет меня подальше от этой троицы:
– Насолила ты девчонкам. – Он держит меня за руку, как маленького ребенка. – Но я искренне не понимаю, почему нельзя им ответить?
– Медленнее, – прошу я хрипло.
Он останавливается и оглядывает меня. На моем лбу выступили маленькие капли пота, губы дрожат.
– Держи. – Он подает мне платок. – Нужен обезбол?
– Очень.
Шнайдер кивает и снимает с плеча рюкзак. Достает оттуда бутылку с водой и блистер.
– Я бы на твоем месте выпил сразу два. – В его голосе слышится беспокойство.
– Так плохо выгляжу?
– Бледнее смерти.
– Это твой первый комплимент мне. – Я глотаю таблетку и пью воду маленькими глотками.
– Почему же? Я говорил, что у тебя красивая улыбка. – Бен хмыкает. – Но ты наверняка не помнишь тот вечер.
Я леденею. Рука с бутылкой неестественно замирает в воздухе.
– Выдохни, стипендиатка, – посмеивается Шнайдер. – Тем более твой рыцарь тут как тут.
Он указывает подбородком влево, и, повернув голову, я встречаюсь взглядом с серебристыми глазами.
– Ей плохо. Позаботься о своей девочке. – Бен подмигивает, забирает из моих рук бутылку и как ни в чем не бывало вприпрыжку отходит от нас.
Я делаю шаг назад и упираюсь спиной в каменную стену. О своей девочке…
Уильям молча буравит меня взглядом. От него исходит холодок отчуждения.
– Я тебя искала, – срывается с моих губ.
Меня бесит его пустой взгляд, его подозрения и полное недоверие.
– Причина?
– Я нашла ту записку.
– Почему ты не вернула ее? – Стальной взгляд словно протыкает меня миллионом острых жал.
Коридор опустел. Студенты разбежались по лекциям. И вновь я с ним один на один.
– Я… – запинаюсь, но все же решаю честно признаться: – Мне было страшно.
– А сейчас? – Он делает шаг навстречу и подходит близко-близко. – Страшно?
Я тону в его шепоте.
Каждая девочка мечтает о сказке. О прекрасном принце, о спасении и любви, что вдохнет в легкие жизнь и заставит кровь кипеть в жилах. Я нашла принца. Он стоит передо мной. Загадочный, томный и… опасный. Я не знаю о его слабостях и тайных желаниях, не имею ни малейшего понятия, что им движет. Единственное, в чем уверена, – в своей уязвимости перед ним. Я полностью беззащитна. Мой принц может оказаться вовсе не спасителем… а самым главным злодеем в этой истории. Чувства смешались. Он смотрит на меня, как бы беззвучно спрашивая, какую сторону я выбрала.
Я слышу свой вопрос будто издалека:
– Как умерла Люси?
Ощущение, что этим коротким предложением я открыла портал в ад. Выражение его лица меняется. Боль, страдание, страх в прекрасных серых глазах захлестывают и меня.
– Расскажи мне… – умоляю я и сжимаю его холодную ладонь.
На секунду мне кажется, что он убежит. Закроется. И оставит с моим вопросом один на один. Но что-то меняется в его пристальном холодном взгляде. Он становится теплее. Уильям будто готов поделиться. Замираю, боясь пошевелиться и спугнуть его порыв.
– Мы повздорили. – Хриплый мужской голос, полный терзания, вызывает холодный озноб. – Бен все время пытался отвоевать ее у меня. – На лице Уильяма мелькает грустная улыбка. – Но я знал, что она не хочет ни одного из нас. Люси была полна загадок. Я знал лишь треть из них. Бенджамин видел лишь фасад. – Он замолкает и хмурится, будто ему физически больно об этом рассказывать. – В тот вечер они были на вечеринке. Праздновали… – Он кусает губу. – Я пытался забрать Люси, чтобы проводить ее до комнаты. Видел, что она слишком много выпила. Но она не хотела меня видеть. Шнайдер решил, что удача наконец на его стороне. Он прогнал меня, сказав, что сам о ней позаботится. – Уильям качает головой, на смену грусти приходит злость. – Идиот напился и отключился прямо на вечеринке… а Люси… – Он спотыкается на словах и тихо изрыгает под нос ругательства. – Утром нашли ее тело. – Уильям несколько раз моргает и отводит глаза.
Судорожно пытаюсь осознать услышанное:
– Бен корит себя…
– Он и должен, – грубо перебивает Маунтбеттен.
– Но…
– Ты не понимаешь. Она была не в себе… В тот день мы… – Он резко замолкает и, качнув головой, прикрывает ладонью рот.
– В тот день?
Маунтбеттен не смотрит на меня. В его глазах вновь та самая пустота, что не сулит ничего хорошего. Хочется спросить: у Люси была причина покончить с собой? Но мне не хватает ни смелости, ни духу задать вслух этот вопрос. Я и так разбередила незажившие раны.
– Мы опаздываем, – говорит он. – Мне нужно довести тебя до кабинета литературы.
– Уильям!
Услышав свое имя, он впивается в меня взглядом. Не знаю, как так получилось, но расстояние между нашими лицами сократилось. Он вновь слишком близко, и запах леса окутывает меня. Чувства смешались. Ледяной страх, что замораживает внутренности, вперемешку с пылающей страстью, что плавит мозги. То, что происходит между нами, не поддается ни логике, ни здравому смыслу. Я пьянею от близости с ним.
– Что происходит? – шепчу я ему в губы.
– Ты о чем? – хрипло отзывается он.
Я вижу каждую ледяную крапинку в его серых глазах.
– Почему ты знаешь наизусть мое расписание?
Голубые вены проступают на его шее, мышцы напрягаются. Лицо остается каменным. Он не отвечает. Маунтбеттен нависает надо мной и аккуратно ведет носом вдоль щеки, словно вдыхает меня:
– Пошли, ты ненавидишь опаздывать.
Мне хочется оттолкнуть его. Или притянуть ближе… Я схожу с ума.
– Я могу дойти сама, – шепчу, теряясь в ощущении его близости.
– Просто доверься мне.
Чувствую его дыхание на губах и медленно киваю. Каждая девушка мечтает о доблестном принце… о рыцаре в сияющих доспехах… или о злодее, от которого стынет в жилах кровь.
Глава 28
МЫ В МОЕЙ СПАЛЬНЕ, и здесь с самого утра ничего не изменилось. Лишь яркий желтый свет с потолка освещает беспорядок.
– Я помогу, – тихо произносит Уильям и, сбросив со стула вещи, приказывает: – Присядь и не шевелись.
– Но… ты же не собираешься убираться в моей комнате?
Ответом служит кривая усмешка и приподнятая бровь.
– Ты сейчас, кажется, не в состоянии это сделать.
Послушно сажусь: я не в том состоянии, чтобы спорить. Как же я мечтала, чтобы этот день скорее закончился!
– Надеюсь, завтра тебе станет лучше, – произносит он. – И не смотри на меня так удивленно.
Легче сказать, чем сделать… Уильям Маунтбеттен, внук короля Англии, засучив рукава белой рубашки, начинает складывать мои вещи. Как тут не удивляться? Как собраться и перестать таращить глаза?
– Я, должно быть, сплю, – все еще не верю я своим глазам.
Он кладет на место матрас и заправляет мою постель. Вещи стопками, словно башни, собираются на моем столе. Книги одна за другой аккуратно встают на полку. Вещи Луны он складывает на ее постели.
– Тут скоро будет Эверест, – хмыкает Уильям. – Сколько всего у этой девочки.
То, как он по-свойски складывает ее пожитки, наводит меня на мысль.
– Вы друзья?
Уильям замирает. Его спина мгновенно каменеет под обтягивающей тканью белой рубашки.
– Можно и так сказать…
– Ты знаешь ее с детства, как Люси? – Мое любопытство сложно унять.
Комната погружается в тягучее молчание.
– Если не хочешь, не говори. – Мне становится неловко, что я лезу со своими вопросами.
Но Уильям все же отвечает, не глядя в мою сторону:
– Луна – дочь нашего шофера, которого уже нет в живых. Она здесь на стипендии, как и ты.
Чувствую, что вопросы на сегодняшний день я исчерпала. Прикусываю язык и в тишине наблюдаю за тем, как он наводит порядок в этом царстве хаоса. Спустя час комната выглядит так, будто мы только что в нее переехали и не успели разложить вещи по шкафам.
– Думаю, – он откашливается и смотрит куда угодно, но только не на меня, – мне стоит остаться.
Я прирастаю к стулу. Маунтбеттен поднимает голову и встречается со мной взглядом.
– Шнайдер проверил камеры, и на них вновь ничего нет, – глухо сообщает он. – Мы не знаем, кто за этим стоит и вернется ли он.
Я молчу. Смотрю на него во все глаза и не могу понять: мое сердце так
