Свидетель о Свете. Повесть об отце Иоанне (Крестьянкине) - Вячеслав Васильевич Бондаренко

«Кровавая дорога»… Значит, вот сюда, на эти камни струилась кровь преподобномученика Корнилия, когда его тело, заливаясь слезами и читая вслух молитвы, нес царь-убийца?.. А там, внизу, – подернутые вечерней дымкой золотые купола Успенского собора?.. И Богом зданные пещеры, где покоятся все, кто связал свою жизнь с этим святым местом, где монашеское делание не прекращалось ни на минуту с древних, давно уже забытых времен?.. Какое же счастье – оказаться здесь, в этом поистине райском уголке. И пусть на фасадах зданий видны страшные отметины недавней войны, пусть они давно не белены и не крашены – но душа чувствует разлитую здесь в воздухе благодать, пьет ее полной грудью… и никак не может остановиться…

«Окончишь школу, поработаешь, потом примешь сан и послужишь, а в свое время непременно будешь монахом… А встретимся мы с тобой много лет спустя на Псковской земле…» Эти пророчества времен его орловской юности словно сами собой всплыли из глубины памяти. Неужели – вот, гавань, тихая пристань, где надолго, навсегда бросит якорь его исстрадавшийся, изведавший столько горя кораблик?..

Вместе с другими богомольцами отцы медленно спустились по Кровавой дороге на Успенскую площадь, окаймленную монастырскими зданиями. Наискось площадь пересекал бурлящий ручей Каменец, который впору было назвать маленькой речкой. Несмотря на минусовую температуру, он весело, совсем по-весеннему бормотал что-то, пробегая под перекинутыми через него в нескольких местах мостками. В ручье бесстрашно купали ветви склоненные над ним ивы.

– Отец Иоанн?.. – услышал батюшка обращенный к нему полуудивленный-полуобрадованный оклик.

Отцы обернулись. К ним неторопливо подходил невысокий владыка со смеющимися глазами. Священноархимандрита монастыря, епископа Псковского и Порховского Иоанна (Разумова) узнали сразу же. Отец Иоанн был знаком с ним с 46-го, еще со времен Троице-Сергиевой лавры. Несколько раз даже вместе ездили электричкой из Москвы в лавру и обратно…

– Благословите, Преосвященнейший Владыко!..

– Ты как здесь оказался?.. – Но не успел отец Иоанн раскрыть рот, как епископ перебил его: – Хотя давай-ка мы обо всем поговорим у меня в покоях, а не здесь, на людях. Пойдем-ка…

…Беседа заняла с полчаса. Владыка откровенно рассказывал отцу Иоанну о трудностях, с которыми столкнулся на должности главы епархии:

– Немцы во время войны разрешили открыть на Псковщине сто двадцать семь храмов. Сейчас осталось девяносто три, но все равно много… Владыка Ленинградский и Новгородский Григорий, который до прошлого года управлял епархией, как ты знаешь, – человек занятой, постоянно в разъездах… Ну а я тут новый, назначен только в ноябре. Дел много, а верных людей, как выяснилось, мало, опереться не на кого… Так что тебя, можно сказать, сам Господь сюда послал мне на подмогу. Нужно поднимать Свято-Троицкий кафедральный собор в Пскове. Там ведь вместо лампад консервные банки висят, весь клир еще недавно был из бывших обновленцев… Так что нужно тебе ехать в Псков и позаботиться о соборе.

«В Псков!.. Но как же быть с определением владыки Николая?..» – мгновенно подумал отец Иоанн. А владыка, будто прочитав его мысли, успокоительно заметил:

– Не беспокойся, тут у нас не Москва, каждый человек на счету, и каждому рады. Что монастырь, что Псков – считай одно и то же. Не на виду…

По-видимому, на лице батюшки отразились сомнения, потому что епископ добродушно добавил:

– Ну а чтобы тебе скучно не было, я тебе замечательного настоятеля там припас. Иеромонах Всеволод – слыхал о таком?

– Нет, не припомню, – признался батюшка.

– Ну как же! Вы еще вместе с ним лес валили. Он тогда настолько проникся твоими рассказами про обитель, что сразу после освобождения к нам и приехал. Сейчас уже иеромонах. В миру он Владимир Баталин, вспомнил?..

– Ну конечно! – с радостью и изумлением воскликнул батюшка. – Значит, он принял постриг?!

– Да, благодаря тебе, – рассмеялся епископ. – Видишь, как все Господь управил?.. Так что тебе теперь самая дорога в Псков. А насчет мыслей, которые сейчас в твоей голове мечутся, – он пристально взглянул на отца Иоанна, – мой тебе совет: сходи к старцу Симеону. Знаешь, где его келия?..

…Было уже совсем поздно, когда отец Иоанн пришел к старцу Симеону (Желнину).

Он многое слышал об этом столпе Псково-Печерской обители, 86-летнем иеросхимонахе, известном на всю страну своими дарами прозорливости и рассуждения. И испытал невольный трепет, когда, пройдя низким коридорчиком и свернув налево, ступил в келию старца – сводчатую, полутемную и сырую, несмотря на растопленную печь, украшенную по стенам многочисленными иконами. Отец Иоанн почувствовал, как от сырости начинают противно ныть перебитые пять лет назад пальцы левой руки.

Отец Симеон, одетый в светло-серый подрясник, появился словно из ниоткуда – мягко, неслышно. И такой же мягкий свет будто мгновенно наполнил келию. Даже в окошке, казалось, прибавилось солнечных лучей.

– А-а, усатый… – Старец искоса глянул на отца Иоанна и шутливо пощипал свою длинную седую бороду. – У меня-то вон какая, а у тебя покамест реденькая, ну ничего, тебе ее следователь-то повыдрал, а потом под Архангельском и сами повыпадали. Ничего, ничего. Это дело поправимое.

Ошеломленный отец Иоанн раскрыл было рот, но старец мягким движением ладони усадил его на скамеечку.

– Ты, понятное дело, сейчас волнуешься, как оно будет, ведь тебя сюда определили, а теперь гонят. А я так скажу: ты не смущайся. Где поставили, там и стой. Молись!.. А по твоим молитвам много людей к свету-то потянется, много. Ты же и сам свидетель о Свете у нас, как Иоанн Предтеча, вот и зовут-то вас одинаково, а потом еще и с Иоанном Богословом будете тезки…

Горло почему-то перехватила теплая волна. Сухонькие старческие пальцы отца Симеона нащупали его левую руку, ласково сжали. И, о чудо, боль в переломанных суставах мгновенно пропала, будто ее не было… А старец, глядя прозрачными смеющимися глазами в глаза отца Иоанна, проговорил:

– Спастись невозможно тому, кто ничего не делает для спасения ближнего. Живи для других, и сам спасешься. Будь у всех под ногами.

…Давно уже стихли шаги отца Иоанна в коридоре келии. А отец Симеон все стоял на ее пороге и смотрел ему вслед. Изумленная келейница, матушка Александра, думала про себя, что никогда еще не видела старца с таким растроганным, добрым и изумленным лицом.

А потом отец Симеон повернулся к келейнице и торжественно, подчеркивая каждое слово, произнес:

– Сегодня к нам приходил земной ангел и небесный человек…

Псков, март 1956 года

Псковский уполномоченный Совета по делам Русской Православной Церкви Александр Иванович Лузин смотрел из окна своего кабинета, расположенного на Пролетарском бульваре, 12, на