Альманах гурманов - Александр Гримо де Ла Реньер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все сказанное – лишь беглый очерк того наслаждения, какое можно доставлять себе тридцать раз в месяц. Прежде в Париже имелось огромное множество табльдотов, где всякий человек, умеющий за себя постоять[354] и имеющий в кармане два франка, мог отобедать с немалой приятностью. Сегодня возможность вкусно поесть предоставляют, за куда более высокую цену, многочисленные рестораторы. В нашем «Путеводителе» мы не преминули назвать наилучших и знаменитейших из них. Поэтому мы не станем повторяться и заметим лишь, что, судя по обилию посетителей, собирающихся всякий день в просторных заведениях господина Гриньона и господина Легака, а равно и в «Канкальской скале», заработать несварение желудка с наибольшей приятностью можно нынче именно в этих трех парижских ресторациях.
О полднике
С тех пор как обедать в Париже стали в шесть вечера, никто здесь больше не полдничает. Право на эту промежуточную трапезу осталось лишь у малых детей да у школьников; кроме того, полдники до сих пор устраивают обитатели отдаленных провинций и сельские жители, одним словом, все, над кем еще сохранили некоторую власть патриархальные нравы.
Трапеза эта, надо признать, и вправду связана с детством и материнством. В самом деле, есть ли на свете что-нибудь более трогательное, чем нежная мать семейства в окружении шумной стайки детей, а перед ними – стол, уставленный фруктами и вареньем, молочным и хлебенным, пирожными и бисквитами,– ибо именно из всего этого и состоит полдник. Мясо и даже овощи, не говоря уже о крепких винах, полдничающему заказаны, а если он и позволяет себе пригубить что-нибудь крепче оршада, лимонада или прохладительного сиропа, то выбирает мускат, чей нежный и сладкий вкус любезен и юношеству, и близкому к нему по пристрастиям прекрасному полу.
Зимней порой главную роль в полдниках играют лионские и люкские каштаны, которым служит непременным спутником сидр из Изиньи. Пиво, даже самое слабое, пьют только мужчины: ни дамам, ни детям не нравится его горечь.
Что может быть пленительнее, чем сельский полдник в тени зеленых деревьев, под чистым синим небом, или в беседке, увитой виноградом, чьи аппетитные золотистые грозди спускаются до самого стола, накрытого для трапезы? Такой полдник привлечет не только детей, но и всех друзей Природы, подвластных ее чарам; здесь царит шаловливая веселость, а если скромные красавицы разделяют эту прелестную трапезу с теми, кто покорил их сердце, то восторги их еще живее благодаря чувству взаимной любви.
Но мы, печальные и развращенные жители городов, мы сделались совершенно чужды подобным наслаждениям; ни нравы наши, ни наши привычки им не соответствуют. Сельские радости существуют для нас только в Опере, где унылые рощи намалеваны на заднике, видавшие виды пасту́шки вымазаны румянами, танцующие пастушки́ неотличимы от канатных плясунов, а вкусные блюда представляют собой, к великому негодованию Гурманов, не что иное, как разрисованные куски картона.
В Париже на смену полднику пришел чайный стол; какая, однако, разница между первым и вторым! Чайным столом называют трапезу, устраиваемую между двумя и тремя часами пополудни, где чай играет роль третьестепенную, главное же место занимают большие паштеты или крупные части мяса или дичи, обильно орошаемые крепкими игристыми винами, пуншем, бишопом или свадебным вином[355]. Такая трапеза по карману только Крезам из числа новых французов. Несчастному рантье никогда ее не отведать; поэтому мы и не станем о ней говорить.
Среди наций, которые долгое время сберегали обычай полдничать во всем его великолепии, первой следует назвать гельветов. У них полдник – трапеза не парадная и из ряда вон выходящая, а ежедневная, и притом единственная, на которую они допускают иностранцев. Около пяти часов пополудни хозяйка дома сама заваривает в гостиной очень крепкий чай, в который наливает несколько капель густых сливок; к чаю подают ломти хлеба с маслом. Таков швейцарский чай во всей его безыскусности. Однако в большей части зажиточных домов дело этим не ограничивается; компанию чаю составляют кофе, легкое печенье самых разных сортов, многие из которых до сих пор совершенно не известны в Париже, засахаренные фрукты, миндальные пирожные, бисквиты, нуга и даже мороженое. Как видим, такой чай – это настоящая трапеза, которая, хотя и очень близка по времени как к предшествующей, так и к последующей, ничем им не уступает и тем доказывает огромное превосходство швейцарских желудков над парижскими.
Хотя швейцарский полдник не так дорог, как парижский чай, все же и он стоит немалых денег. По этой причине в каждом городе его устраивают в пяти-шести домах, не больше. Впрочем, в Швейцарии едят не переставая в течение всего вечера, ибо свежие и хорошенькие служанки то и дело проходят между игорными столами, разнося тарелки со сладостями, которые гости поглощают в огромных количествах. Швейцарцы приглашают на свои полдники письменно, как на настоящие пиры. Французские путешественники поначалу удивляются швейцарскому образу жизни и еды; однако желудки их свыкаются с ним очень быстро, так что не проходит и нескольких дней, как французы уже ничем не уступают местным жителям, а порой даже вынуждают хозяев удвоить запасы провизии[356].
В некоторых больших городах Франции каждое крещение становится поводом для большого полдника, именуемого угощением. Угощают здесь в основном сладостями, однако это не столько полдник, сколько смешанная трапеза, потому что гостям подносят также горячее и холодное мясо, а к нему подают вино. Однако поскольку все подачи выставляются на стол сразу, угощение нельзя назвать и ужином. Метода эта очень хороша, если трапеза состоит только из холодных кушаний, но оставляет желать лучшего, если в нее входят также жаркое и преддесертные блюда, которые должны быть горячими, а оказываются даже не теплыми. Единственный выход из положения – браться за все блюда сразу, но так недолго и подавиться.
Если вы желаете получить представление о том, что такое настоящий полдник, откройте «Новую Элоизу». Те собрания, какие устраивала госпожа де Вольмар в своих Елисейских Полях, в высшей степени достойны этого названия; в них было все, что может украсить трапезу такого рода[357].
В Париже привычка устраивать полдники утрачена так прочно, что никто не полдничает даже после ученого испытания или после распределения наград в коллежах, а тот,
