Двуликая правда - Евгения Игоревна Державина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Затем настало время окончательно перевоплотиться в Лику.
Я стояла перед зеркалом. Золотые локоны парика придавали лицу какой-то землистый оттенок. Ликино пальто висело на мне бесформенным коконом, туфли беспощадно жали. Обычно Лика носила высоченные шпильки, но я выбрала каблук пониже, чтобы сравняться с ней ростом. Взяла с туалетного столика ее духи. Как сейчас помню, Idole от Джорджио Армани. Тяжелые, с горчинкой полыни, они пахли роскошью и просто кричащей женственностью. Они так шли Лике. Но меня душил этот запах.
Бросив последний взгляд в зеркало, я похолодела: на шее не было цепочки с подвеской. Наверное, Лика сорвала их, когда дернула за кулон…
Я кинулась в кухню, где после моей уборки царил идеальный порядок. Значит, цепочка осталась у нее в руке. Лезть в мешок посреди бела дня я не могла и решила проверить догадку позднее. Забрав из прихожей сумочку с огромным логотипом Chanel – абсолютная безвкусица – и ключи от BMW, я поехала в отель.
В поселок вернулась уже поздно вечером. Кто знал, что противный старикашка наблюдал за мной со своего участка и что на следующий день, второго ноября, он сунет свой любопытный нос в Ликину кухню? А потом пройдет дальше и увидит в столовой парик, который так кололся, что я сняла его сразу, как зашла в дом? На мое счастье, старый дурак ничего не понял: почему-то решил, будто бы это парик Лики и она скрывала ото всех какую-то страшную болезнь. А как ее кровь нашли – и вовсе перепугался, что его крайним сделают.
Все это сосед сообщил мне незадолго до своей смерти, когда я заглянула к нему после нашего с тобой разговора. Помнишь, ты сказал, что управляющий договорится о вашей встрече? Я как чувствовала, что этот дед что-то знает. А когда выяснила что – не стала искушать судьбу.
А тогда, девять лет назад, я об этом даже не догадывалась. Припарковала Ликину машину и скрылась в коттедже. Затем дождалась полуночи и в полной темноте подтащила мешок с телом к «Лексусу». Бросила туда пакет с кирпичами и старые ботинки Влада – чтобы оставить на подошвах комья земли. А вот втащить Лику оказалось делом нелегким. Пришлось залезть в багажник и тянуть прямо оттуда. При этом я ужасно боялась, что кто-то меня увидит, хотя и вырубила свет на участке. Наверное, адреналин придал мне силы, и я все же запихнула Лику в машину.
В два часа ночи, когда обычно заканчивался обход охраны, я выехала из поселка. Блондинистые волосы и Ликины документы стали прикрытием на случай, если меня остановят. Но мне все равно было страшно! Весь путь показался мне сущим адом, я кралась по трассе в надежде не встретить пост ДПС или милицейскую машину.
Два с половиной часа спустя я съехала с Ярославского шоссе на проселочную дорогу, миновала наш старый дачный поселок, уже опустевший к ноябрю, свернула на лесную просеку и вскоре подъехала к болоту. Встала почти вплотную к берегу, уходящему круто вниз. Вытянула из багажника мешок, открыла его. Включила фонарик на телефоне и, стараясь не дышать, пошарила в поисках цепочки с кулоном. Как я и думала, Лика по-прежнему сжимала их в ладони – так сильно, что я не смогла разжать ее пальцы.
На ее тонкой шее все еще болталась капроновая удавка, вдавленная в побуревшую кожу. А рядом – кулончик, один в один как тот, что остался в ее руке. Я сняла его, аккуратно застегнула цепочку и убрала все в карман. Тогда я даже не догадывалась, что никогда больше не смогу надеть их. Что они будут душить меня, будто сама Лика делает это своими истлевшими пальцами…
Пора было заканчивать – я собиралась вернуться в поселок, пока не рассвело. Я засунула в мешок кирпичи, чтобы тело не всплыло, завязала узел потуже и столкнула его в болото. Зеленая ряска расступилась, поглощая добычу.
Прощай, милая Лика!
Глава 40
Клара снова прислонилась к стене. Из-под ее закрытых век бежали слезы.
– А на следующий день я стояла у Лики на кухне, пока в кастрюле бурлило мясное рагу, и на полу валялась испачканная ложка, которая выпала у меня из рук. Из оцепенения меня вывел сигнал домофона: курьер привез продукты. Я знала про доставку, но, как ты верно заметил, не знала суммы заказа, поэтому уточнила у него и приготовила деньги, а сама скрылась в столовой. Его визит оказался мне только на руку – еще один человек, кто видел Лику в тот день.
Когда он ушел, я вернулась в кухню, подняла ложку, сунула ее в раковину к остальной грязной посуде и принялась за уборку. Вскоре столовая и кухня сверкали чистотой, и с неожиданной для себя гордостью я подумала, что Лике бы это точно понравилось.
На плите, источая аппетитный запах, стояла кастрюля, укутанная полотенцем, чтоб не остыла. Я разложила рагу на две порции: в одну добавила снотворное, а вторую припрятала. Оставила на сервированном столе записку для Влада – ее когда-то своей рукой писала Лика, а я нашла ее и сохранила. Потом собрала свои вещи и окольными путями по той самой тропинке отправилась к себе.
Примерно в полседьмого за мной заехала Рина. За пару дней до этого мы договорились поехать в кино – мне не составило труда вложить в ее глупую голову эту идею, достаточно было упомянуть новый фильм с ее любимым Ричардом Гиром. Потом мы пошли в кабак, там Ринин муженек быстро надрался и, как всегда, захотел «продолжения банкета» в ночном клубе. Все складывалось идеально! По приезде домой мы уселись играть в карты. Никто не хотел спать, и мне пришлось подсыпать им снотворное прямо в коньяк. Как только они отрубились, я вернулась в дом Лики.
На ее кухне меня ждала немытая тарелка и остатки рагу – как я и надеялась, Влад приехал из командировки голодный и сразу набросился на еду. Теперь-то я знаю: это любовница его не покормила. А тогда решила – проголодался с дороги, бедняга. Оставалось убедиться, что снотворное подействовало.
Я поднялась наверх и зашла в спальню, тускло освещенную прикроватной лампой. Влад лежал на спине поверх покрывала и крепко спал. На нем все еще были джинсы, а футболка валялась рядом, на ковре.
Наконец я могла безнаказанно рассматривать его. Темные ресницы отбрасывали на щеки длинные тени. Легкое дыхание долетало сквозь приоткрытые и наверняка очень мягкие губы. Заросшая волосами мускулистая грудь мерно вздымалась.
Я подошла и коснулась кончиками пальцев его лица, прошлась по колкой щетине, откинула со лба черные пряди. На секунду мне захотелось все отменить. Хорошенько замыть кровь на кухне, избавиться от следов в его машине. Чтобы Влад остался на свободе, оплакал свою Лику и наконец стал моим!
Он заворочался во сне и лег на бок.
Вздрогнув, я отдернула руку. Нет, ему не нужна жалкая влюбленная дура. Наваждение рассеялось. Вместо него я вдруг почувствовала настоящую радость: вот так, одним выстрелом, я пристрелила двух зайцев! И теперь одна сгниет в болоте, а другой – в тюрьме.
Я вышла из спальни, тихонько притворила дверь и спустилась вниз, на кухню, чтобы уничтожить остатки еды со снотворным и заменить рагу в кастрюле на вторую порцию.
Уже под утро, прокравшись в темноте обратно в дом Рины, я улеглась на диван в ее гостиной с единственным желанием – поскорее заснуть. Потому что все наконец закончилось!
Но ничего не получалось… Слишком мягкий поролоновый матрас мешал как следует расслабиться. Я проваливалась в него как в трясину, а из головы никак не шли события последних двух дней. Еще бы, такое просто так не забудешь! Я будто прожила несколько жизней, чтобы завтра начать все с чистого листа.
Время шло, я все лежала на этом неудобном диване и зачем-то думала о прошлом. Ведь как бы я ни ворочалась, как ни утыкалась в подушку – в памяти все равно всплывало перекошенное лицо Лики и ее распахнутые мертвые глаза. Такие же
