Вещий Андрей. На цепи - Эд Качалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя, если бы он чуть расслабился и позволил себе взглянуть на ситуацию со стороны, он легко нашел бы изъян в моих словах. Допустим, поинтересовался тем, почему мои друзья не просветили меня относительно Стражей. У них-то контузии не было. Тут мне крыть было бы нечем.
— Хорошо, Ермолич, слушай! — недовольно буркнул князь!
Как оказалось, Стражники — это представители нескольких родов Рюриковичей и инициированные ими их ближники. Выходцы из каких родов входят в клан Стражников, известно только им самим. Они есть в большинстве государственных заведениях. Но не отсвечивают, так как их немного, может, несколько десятков или сотен. Точного количества не знает никто. Их задача — охранять Россию, как единственное оставшееся государство людей от порабощения другими родами, прежде всего орками. И в первую очередь охранять чистоту крови.
Здесь Его Сиятельство бросил взгляд на Олега. Но Сельвестрыч индифферентно пожал плечами, будто сказанное никакого отношения к нему не имеет.
Чуть больше ста лет назад после того, как со смертью сына Ивана Грозного и пресечения царского рода Рюриковичей в Смутное время, мы чуть не потеряли Россию. Уже к нескольким последним царям были вопросы по чистоте крови, однако во времена Смуты снаружи полезли орки, а изнутри стремились захватить власть разные полулюди, полуорки.
Тогда Стражи из всех зол выбрали наименьшее. Они заключили договор с авалонцами. Авалонцы помогают деньгами народному ополчению, помогают определять чистоту крови, а взамен после выборов новой чистокровной династии получают право беспошлинной торговли в России.
Хотя ответ на свой следующий вопрос я уже раньше слышал от других, но решил всё равно спросить.
— Ваше Сиятельство, а почему Стражи так заморочены на чистоте крови.
— Потому что все остальные государства людей пали оттого, что к власти приходили полукровки, и они потом сдавали власть оркам или гномам. Где европейские государства? Почитай уже лет четыреста, как исчезли. О Китае вообще ничего не слышно! Так что рассказывай — кровь у тебя смотрели?
— Смотрели! — с вызовом ответил я.
— Дворянин же, насколько я помню?
Я кивнул.
— Полукровка?
— Я опять кивнул.
— Вот видишь! Дворяне — элита! Среди нас таких быть не должно. Поэтому и Стражи тобой заинтересовались. Интересно, только почему тебя Светлейший князь-кесарь Ромодановский отпустил, должен же был, сам все сделать. Или сбежал? — Репнин сурово посмотрел на меня.
— Никак нет, Ваше Сиятельство! Он под моим надзором отправлен выполнять поручение князя — кесаря. Вот и соответствующая бумага есть, — прапорщик Шереметьев бодро вскочил и вытащил из-за обшлага рукава форменного кафтана, сложенный втрое и запечатанный лист.
Никита Иванович Репнин взял лист, прочитал, задумался. Было видно, что какая-то мысль не дает ему покоя, однако, что-то мешает уловить ее и сформулировать:
— Ладно, раз так свободны! Сколько вам потребуется, чтобы выполнить поручение Светлейшего Князя-кесаря?
— Не более суток, Ваше Сиятельство! — бодро отрапортовал я.
— Чтоб через сутки духу вашего не было в моем городе! Сиятельный просит всеми возможностями содействовать вам. Помощь какая-нибудь нужна.
— Никак нет, Ваше Сиятельство! Разве свидетельство того, что Ивар умер, — ответил Шереметьев.
— Возьмете внизу у стряпчего. Идите уже и помните — сутки!
Через полчаса мы шагали от Рижского замка к нашему дому.
Мы шли с орком несколько позади и вполголоса обменивались впечатлениями.
— Ты заметил, что Светлейший князь не очень торопился нас отпускать? — спросил меня Олег Сельвестрыч.
— Заметил! — односложно ответил я.
— Как думаешь, почему?
— Сам об этом постоянно думаю. По-моему, он уловил, что не все концы в нашей истории вяжутся между собой. Но вот какие он сообразить не мог.
— И о каких концах, по-твоему, он мог догадаться, но не успел? — орк заинтересованно посмотрел на меня.
— Ну, например, история с экспедитором Тайной Канцелярии. Понятно, зачем ехал Опанасенко. Он ехал привлечь меня за государственную измену!
— Ого! — удивился Сильвестрыч.
— Не переживай, на самом деле там мелочь. Непонятно, зачем приехал ко мне лицедей в образе Опанасенко. Что от меня ему надо было? У меня ведь тогда еще кровь не взяли, а значит, я не прошел инициацию и не было известно, что я это действительно я и что я дворянин нечистых кровей.
— Ну, может, они уже предполагали, кто ты есть и послали лицедея за тобой — предположил орк.
— Кто они, кстати? — спросил я.
— Ну раз это был лицедей, то, скорее всего, это были авалонцы и Стражи, а может, и те и другие вместе. Они же заодно скорей всего действуют.
— Может быть. Может быть, и догадывались. Но скорей всего им нужно то, что у меня было, и я не уделял должное внимание возможной ценности этого. В силу привычки обладания этим, например.
— И что это, по-твоему, может такое быть у тебя? — спросил орк.
Мы остановились в задумчивости, спустя полминуты удивленно посмотрели друг на друга, словно хотели запомнить этот момент просветления и разом выдохнули:
— Бумагии!!
Глава 24
Я ускорился и догнал Яниса, шедшего впереди, вместе с Федором Ивановичем и Шереметьевым.
— Янис, где бумаги!
— Андрей Борисович! Бумаги на своем месте, за задней стенкой конторки спрятаны.
— Хорошо пошли быстрее, посмотрим, что с ними.
Через полчаса мы всей толпой ввалились домой. Дом был разгромлен. Было видно, что проводился обыск на скорую руку. Но тщательный.
— Интересно бумаги нашли? — спросил я.
Янис залез за заднюю стенку конторки и вытащил небольшой ящик, скорее даже шкатулку. После тщательного осмотра я сделал вывод, что его не взламывали. По крайней мере, в последнее время.
В недрах своего кармана нашел ключ, открыл замок и внимательно осмотрел содержимое шкатулки.
Деньги, векселя, несколько писем, в том числе рекомендательных — все вроде на месте.
Янис, дядька Федор, гляньте, все ли на месте. Старый и молодой подошли к шкатулке и внимательно все осмотрели. Не хватало купчей на поместье в нижегородской губернии и одного, вроде как рекомендательного, письма. Кому было адресовано это письмо и было ли оно рекомендательным, ни Янис, ни Федор Иванович достоверно сообщить не смогли.
Они просто точно знали, что писем раньше было девять, а сейчас их восемь.
— Значит, все-таки увели! — расстроился Янис.
— Интересно, когда Ивар смог это сделать? — спросил я.
— Только по пути в Ригу, когда я заснул, — сообщил Янис, — наверняка веревочку на шее подрезал, открыл и вытащил все, что ему надо было. Я только на следующий день заметил, что шнурок с ключом у меня узелком завязан. Все не
