Короткая рокировка - Insvit_F.D.

Гарри не хотел признаваться, что найденный компромисс в отношениях не устраивает его. Да, это было лучше, чем беспрестанные выяснения отношений, но снисходительность никогда не заменит участие. Не заменит поддержку и нежность, отражение которой он однажды видел на суровом лице зельевара. Тогда Гарри казалось, что Снейп выглядит почти красивым. Настолько, насколько вообще может быть привлекательным человек, которого он привык презирать. Человек, у которого на протяжении многих лет он выискивал пороки и недостатки, который спасал его с занудной периодичностью и настойчиво убивал всякое желание благодарить его, источая яд даже тогда, когда юноша уже был готов признать свою неправоту.

Откровение обернулось безысходностью. Гарри понял, что момент, запавший в его душу, не повторится. Никогда. Как бы профессор ни желал его, он не перешагнет черту, которую провел для себя сам. Было ли это данью принципам, известным лишь самому Снейпу, или последствиями взлелеянной ненависти, с которой он не желал расставаться, суть от этого не менялась. А признаться Снейпу, насколько остро нуждается в нем, Гарри не мог. Не мог объяснить, как необходима его жесткая критика, ирония, насмешливая снисходительность, оборачивающаяся поддержкой тогда, когда рассчитывать на нее не приходится, ощущение плеча, на которое можно опереться и выпрямиться в полный рост. Господи, как глупо! Сходить с ума от одиночества, будучи окруженным почитателями, и глупо улыбаться, вспоминая самую первую, услышанную им от Снейпа, фразу: «Мистер Поттер, наша новая знаменитость»…

Тогда он не различил иронии, не проникся чарующей плавностью интонаций и саркастическим изгибом губ. Он был слишком мал, чтобы понять всю прелесть этого голоса, живого, елейно-ядовитого, проникающего под кожу и отравляющего кровь, наполняющего вены ядом, парализующим волю.

На стенах плясали желтоватые блики, темнота затаилась по углам, выглядывая оттуда каждый раз, когда светильники мигали, потрескивая, но обстановка не казалась гнетущей, как не тяготила и тишина. Гарри отвернулся. Он не хотел, чтобы Снейп видел его лицо. Нет, профессор не стал бы насмехаться над ним. В последнее время Снейп вел себя на редкость миролюбиво, если подобное слово применимо к его манере общения. Он демонстративно игнорировал двусмысленные фразы, сомнительные выпады и слишком вольные замечания. Гарри был благодарен ему за это. Только становиться жертвой снисходительности не желал.

Он не имел никакого права находиться здесь и видеть, как профессор неторопливо перелистывает страницы книги, выпрямляется, тянется к нужной склянке, крайней слева в ряду разнокалиберных посудин. Как, вынув пробку, тщательно отмеряет на аптечных весах нужное количество содержимого, оказавшегося мелким порошком желтоватого цвета, и высыпает его в котел. Его не должно быть здесь. Тогда какого черта Снейп его не прогонит, как делал неоднократно?

Зелье зашипело, вспенилось и сразу же опало, распространив по комнате запах свежескошенной травы. Аромат оказался слишком резким. Гарри держался несколько секунд, но в итоге все-таки чихнул, тут же зажав рот ладонью.

- Вы еще здесь, Поттер? - отстраненно поинтересовался Снейп.

- Да, сэр.

- Вам что-то нужно?

- Нет.

- Тогда в чем дело?

Звякнула очередная склянка, зашуршала переворачиваемая страница, и профессор повернулся к юноше, всем своим видом требуя вразумительного ответа.

- Мне уйти? - спросил Гарри, испытывая неловкость оттого, что не может объяснить, какого дьявола вообще задержался в лаборатории.

- Если вы так хотите.

Ответ поражал своей необычностью. Снейп не имел привычки оставлять за оппонентом право выбора в подобных обстоятельствах. Либо да, либо - нет.

- Тогда я хотел бы остаться, - собрав остатки наглости, проговорил Гарри.

- Отлично, Поттер. В таком случае достаньте корни папоротника и измельчите пять унций.

Юноша помедлил, осмысливая услышанное, а потом полез в шкаф, щурясь, выискивая в полумраке банку с соответствующей надписью. Высыпав в ступку часть содержимого и найдя, наконец, пестик, он принялся за работу, заняв дальнюю от Снейпа часть стола. Несколько минут прошло в молчании. Профессор продолжал трудиться над зельем, изредка сверялся с книгой, делая на полях пометки, а потом и вовсе достал из ящика стола пергамент, левитировал стул и уселся, держась так прямо, что у Гарри, наблюдавшего за ним, от передавшегося напряжения заныла спина.

Игнорируя пузырящееся варево, Снейп повертел в тонких пальцах перо и склонился над листом. Сначала неуверенно, а потом все быстрее ровные строчки ложились на пергамент, почерк, так знакомый по разгромным комментариям, оставляемым Снейпом в работах студентов, вызывал ассоциации с руническими знаками, витиевато переплетающимися между собой. Юноша завороженно следил за движущимся пером, погружаясь в подобие гипнотического транса, видя за каждым штрихом эмоцию, за каждым завитком - проделанную работу, отражение чувств и результат размышлений. Перо скрипнуло, линия вышла чуть толще, Снейп поджал губы, выводя очередное слово, и снова - летящая строка, уводящая в таинственные дебри формул и гипотез.

От корней давно остался мелкий порошок, кисть затекла, стол мелко подрагивал в такт движениям пестика в ступке, и чернильница, в которую Снейп окунал перо, покачивалась.

- Поттер, не могли бы вы действовать аккуратнее, - не выдержал профессор.

- Да, сэр, - ответил Гарри отработанной до автоматизма фразой.

Остановившись, он неуверенно выпустил пестик, поправил очки, пересыпал порошок на чашечку весов и потянулся за следующей порцией.

Больше ни один из них не проронил ни слова.

Добившись от корней условно порошкообразного состояния, юноша отодвинул ступку и поднял голову. Снейп закончил с записями и теперь полностью сконцентрировался на тексте книги. Его рука взметнулась, тонкие пальцы коснулись лба, зарылись в волосы, но хмуриться профессор не перестал. Его лицо казалось болезненно бледным в обрамлении черных, потускневших волос. Мужчина выглядел настолько усталым, что Гарри почувствовал себя неловко, понимая, что его присутствие здесь явно лишнее.

- Освободились, Поттер? Можете отправляться по своим делам, если вдруг таковые у вас имеются.

Гарри вздрогнул, поймав себя на том, что уже несколько минут неотрывно смотрит на Снейпа, и его внимание не было для профессора тайной. Гарри смутился.

Зельевар неторопливо поднялся со стула, приблизился к котлу, но юноша опередил его, обойдя стол и взяв с подставки черпак:

- Сэр, я вполне способен помешать зелье, - он кивнул в сторону книги, словно поясняя, что профессор мог бы не отрываться от чтения, прерывать которое, судя по недовольному выражению лица, Снейп вовсе не горел желанием.