Точка пересечения - Ирина Лемешева

Лола гладила её по голове тонкими пальчиками, невесомыми, как перышко птицы:

– Поплачь, поплачь, будет легче.

В понедельник с работы она позвонила Рае и спросила, когда можно придти, поговорить.

– Это срочно? – встревожилась тётка.

– Да, и если можно – без Бори.

– Подъезжай сразу после работы. Я буду дома, а у Бори сегодня группа по ивриту. Поговорим.

Рая слушала молча. Она не ужасалась и не возмущалась, не кричала и не плакала. Молча обняла Жанну за плечи.

– Всё будет хорошо, девочка моя, не волнуйся. Поедешь с нами.

Это был не вопрос – утверждение, и Жанна послушно кивнула головой. – Не думай ни о чём, я всё улажу. Не даром уже 30 лет в правительственной аптеке работаю. Связи в нашей жизни – это всё.

– А как же Димка? – встрепенулись Жанна. – Он не даст ему разрешения на выезд.

– Он? Не даст? – в эти два коротких вопроса Рая вложила столько презрения, что оно, казалось, осязаемо повисло в воздухе. – Ну, во-первых, даст, а во-вторых, пусть попробует не дать. Я от него мокрого места не оставлю. В дворники пойдет, и то не в Ташкенте, а там, у себя – во Фрязино. – Она помолчала. – Значит, так, надо только сосредоточиться и составить план. Сначала – подаём на развод. Потом собираем документы для ОВИРа. Да, родителям пока не слова. Семён не очень здоровый человек, нечего их тревожить заранее. И дома пока делай вид, что ничего не произошло. Димка через неделю приезжает? Время у нас есть.

Перед Жанной вновь была Рая- полководец, какой она была до знакомства с Борисом.

– А Боре скажу, что ты с нами решила ехать – пока так, без подробностей. Что врачи ребенку советуют морской воздух и апельсины. И не в отпуске, а постоянно. Я сама переговорю с твоим мужем, ты не вмешивайся. Буду держать тебя в курсе дел.

Эти несколько дней тянулись нескончаемо. Жанна заканчивала работу и ехала на ярмарку. Бродила от лавки к лавке, рылась в каком-то барахле. Мыслей не было никаких, обиды тоже. Апатия, словно ее погрузили в какой-то желеобразный раствор, который лишал способности не только мыслить, но и чувствовать.

Она убрала с крышки пианино фотографии – их с Анатолием, свадебную, цветную, и черно-белое фото в тонкой металлической рамочке: Лана – Снегурочка и она – Снежинка. Долго всматривалась в глаза тех пятилетних подружек, словно пытаясь понять, что каждая из них думала тогда, почти четверть века назад.

Приходила домой к вечеру, принимала душ, бездумно ела арбуз с лепёшкой и шла в спальню. Анатолий приходил в восемь, и она делала вид, что дремлет. Так продолжалось с понедельника по четверг.

Рая перезвонила на работу в пятницу и сообщила о вчерашней встрече с Анатолием.

– Ты знаешь, он оказался умнее, чем я думала. А, может, просто трусливее. Не отрицал, не отпирался, не выкручивался. Согласен на всё. А ты встречай сына и делай вид, что ничего не происходит. И о разводе Димочке пока не говори. Когда он приезжает? В воскресенье? Вечером? Вот и прекрасно. А на следующей неделе идём в ЗАГС. Домой его эти дни не жди. Я дала ему указание пожить пока в другом районе, там, где мороженое вкусное.

– А что потом? – неуверенно спросила Жанна.

– Суп с котом! Все проблемы будем решать по мере их поступления. Не волнуйся! Твоя тетка с тобой, а, значит, всё будет замечательно!

Это был их девиз, когда Жанна была совсем малышкой, потом школьницей, потом – абитуриенткой. И сейчас она благодарила судьбу, подарившую ей такую родню, которая не оставит наедине с бедой.

33

Димка вернулся довольный, загорелый, полный впечатлений и рассказов, и Жанна ещё раз порадовалась, что не поддалась своим страхам и отправила ребенка отдохнуть. Надо будет Мавлюде занести что-нибудь, ведь это она второй год подряд пробивает такую дачу, в таком шикарном месте. Это типично для ведомственных садиков, а у них – самый простой, районный. Сыну она сообщила, что папа в командировке, он особенно не допытывался, привык.

А во вторник они встретились у ЗАГСА с Раей, и она подала на развод.

– В течении недели вызовем, придёте вдвоём, – деловито сообщила ей крупная тетка в тесном цветастом платье с рюшечкой по вороту и в золотых серьгах с бирюзой.

– Нам, как побыстрее, Талочка, – просительно произнесла Рая.

– Да куда уж быстрее, Раиса Исааковна, У нас по месяцу ждут, а я вас за недельку освобожу.

– В долгу не останемся, – улыбнулась Рая.

Неделька тянулась долго, отходил наркоз, которым организм защитил себя от шока, потихоньку исчезал спасительный желеобразный раствор, и Жанну окутало новое состояние, в котором было намешано так много: обида и боль, тоска и разочарование и злость, злость, злость…

На плаву́ держали работа и ребёнок. Лола ничего не спрашивала, старалась отвлечь смешными историями, засыпа́ла вопросами по работе, ответы на которые она прекрасно знала.

А с Димой они после садика, не заходя домой, шли к метро и ехали в центр. Перекусывали в городе, гуляли в парках, сходили в "Детский мир", чтобы выбрать ему подарок на день рождения. Обычно это всегда был сюрприз, но сейчас Жанна решила по-другому: он уже взрослый, пусть выберет сам. Хотела справлять в два дня – для родителей и детей. С сентября она планировала отдать его на шахматы. Записаться в детскую библиотеку возле мамы. Больше ходить в театры, ей очень нравился ТЮЗ. Да, её жизнь, несмотря ни на что, текла по заданному маршруту, как течёт река по надёжному руслу, проложенному уже давно и основательно. А теперь русло взорвано, и как потечёт её жизнь дальше – совершенно непонятно.

Цветастая тетка слово сдержала: она позвонила через неделю и пригласила на среду в 12 часов дня. Об этом сообщила ей Рая по телефону, добавив строго:

– Не опаздывать. Я тоже буду. И, немного смягчив тон, добавила:

– Валерианка дома есть? Накапай себе немного.

Развели их быстро, не влезая в душу с ненужными вопросами, не допытываясь до причин и не пытаясь уговорить одуматься. Анатолий держался нейтрально, на общение не шёл, только спросил, как Дима.

– Всё нормально, приехал, – отстраненно ответила Жанна.

Вот и весь разговор.

– Ты работаешь сегодня? – спросила Рая, когда всё кончилось.

– Нет, взяла отгул.

– И я. Значит, гуляем.

И они поехали на Анхор, в чайхану, заказали лагман, горячие лепешки, зелёный чай и долго сидели в тени огромной развесистой чинары.

– Жанна, ты часом, не жалеешь, не сомневаешься?

– Ты что, Раечка? О чем ты говоришь… Может, это надо было сделать раньше… не знаю. А сейчас думаю – как сообщить родителям, что сказать Димке. Какой подарок я ему сделала на шесть лет. – Жанна потёрла виски. Головная боль немного утихла после еды, но не прошла до конца.

– Насчёт ребёнка не заморачивайся,