Точка пересечения - Ирина Лемешева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Характер вдруг проявился, и откуда – не понять, – то ли с осуждением, то ли с одобрением покачала головой Лида.
– А что не понять, – усмехнулась Рая. – Сёмина дочка всё же.
За столом царило по-настоящему праздничное настроение.
– За перемены! – поднял бокал с шампанским Борис. – Пусть в этом году наконец-то сбудутся все наши мечты! И чувствую я, что так всё и будет!
– Какой ты у меня чувствительный! – заметила Рая насмешливо.
– Помните, как в кино: торопиться не надо! Вот и я так скажу – все придёт в своё время, немного терпения. Наш народ всегда терпением славился, – Семён поднял свой бокал. – Терпением и смекалкой. Вот за это и выпьем.
Дима чокался со всеми, искоса поглядывая на ёлку и мечтал: а вдруг Дед Мороз придёт не ночью, как обещала мама, а пораньше?
А потом звонили поздравлять деда и бабу – они решили отметить дома, по-стариковски.
Потом звонила Лола, справлявшая Новый год за огромным столом у родителей со всей своей необъятной семьёй.
Позже пили чай из огромного чайника, красного, с золотыми узорами, ели Жаннины эклеры – румяные и высокие, присыпанные сахарной пудрой, а Борису Лида сделала его любимую мазурку.
– Лида, – Борис жмурился от удовольствия. – Вы с Сёмой обязаны ехать с нами. Откроем кондитерскую в Тель-Авиве или русское кафе – с мазуркой и Наполеоном. И с эклерами, и с медовиком. Толпы аборигенов будут стоять в очереди, чтобы попробовать это всё и испытать неземное блаженство.
– Ой, Боря, ты прям как дитя, – снисходительно посмеивалась Рая. – Прямо уж толпы! Ты думаешь, там до нас не успели пооткрывать все эти кафе?
– Возможно и успели, но помечтать-то можно. И потом, кто там так печёт, как пекут женщины в этой семье ?
Анатолий не участвовал в этих разговорах, сидел с какой-то лёгкой улыбкой, словно витал в облаках и абсолютно не слышал этих разговоров про кафе, Тель-Авив и толпы народа, сбегающихся, чтобы отведать десерты ташкентских хозяек.
– Что-то зятек мой сегодня размечтался, – заметил Семён. – Все в порядке?
– В абсолютном, – торопливо пробормотал Анатолий. – Всё нормально.
– Ну, и отлично, ну и отлично.
Сидели долго, никому не хотелось выходить в холодную снежную ночь. Димка давно спал в соседней комнате, мерцал телевизор, все немного разомлели от вина и шампанского, вкусной еды и какой-то особой атмосферы, которую невозможно почувствовать ни в одном ресторане.
– Когда ещё так посидим, – задумчиво промолвил Борис, словно читая мысли Жанны.
Именно об этом ей думалось почему-то, без видимых причин. Вроде бы, всё нормально, а грусть окутывала лёгким облачком. Хотя, конечно, все это ерунда, просто Новый год, просто шампанское, просто кончилось что-то, и начинается что-то новое.
1986 год. Год огненного тигра.
На несколько дней опоздало письмо от Тамары: новогоднее поздравление и подробное описание своего житья-бытья в Ереване. Красивую открытку с нарядной ёлкой и скачущим белками Жанна пристроила на пианино, а письмо зачитала чуть ли не до дыр. Тамара скучала по Ташкенту, хотя была рада вновь объединиться со своими. Все родные и двоюродные племянники с радостью приняли в свою компанию Жорика, и ему здесь намного комфортнее и веселее.
– Уже только ради этого стоило переехать! – писала Тамара.
Про Ашота упомянула как-то вскользь, что не ошиблась: он действительно очень семейный и надёжный, а главное – его дети ее приняли очень хорошо, и скоро она станет бабушкой: старшая дочка, Лиля, к весне должна родить. Жанна несколько раз перечитывала письмо, выискивая то, что осталось между строк. Было грустно, что люди, с которыми ей было так тепло и комфортно, незаметно превратились в друзей по переписке. Гоша, Тамара, кто следующий? Рая с Борей. Об этом не хотелось думать.
Зима пролетела незаметно. Так всегда бывает, когда ждёшь чего-то, а Жанна ждала весны, ждала марта, когда на работу вернётся Лола. Ждала лета, чтобы отдать сына на плавание. Мечтала, что Димка будет ходить с отцом на озеро в парк Победы. Дома было тихо, безконфликтно. У Анатолия как-то разом прекратились командировки. И вообще – он стал спокойнее, уравновешеннее. Но дистанция между ними не исчезла, это была граница между государствами, подписавшими мирный договор. Существование без войны, взрывов и диверсий. Существование, не более того. Домой он возвращался позднее, но в рамках нормального. Свои задержки не объяснял никак – лишь раз сказал, что сумел открутиться от командировок, но от ненормированной рабочего дня не открутиться. Жанна приняла это спокойно: она ехала домой, готовила ужин, забирала ребенка из садика. А впереди ещё был целый вечер для игр и занятий с сыном, для чтения и телевизора. Часто они выходили во двор, где Димка нарезал круги на велосипеде, обязательно подъезжая к ней отметиться после каждого круга.
С марта Лола вышла на работу. Стало намного легче и веселее. Она была прежней Лолой – жизнерадостной, лёгкой, тоненькой и подвижной. Но Жанна ощущала нечто новое, появившееся в их отношениях: какая-то недосказанность, которая лёгким облачком витала в воздухе. Это было что-то на уровне ощущения, которое ничем не подкреплялось: ни словами, ни поступками, и Жанна убеждала себя, что ей всё это только кажется.
В апреле всех потрясла чернобыльская катастрофа, и Жанна подметила, что произошло это ровно двадцать лет спустя после ташкентского землетрясения – день в день. Ходили слухи разные и всякие: и о жертвах, и о тысячах больных, и о страшном облаке, накрывшей Европу. Решили никуда не ехать летом, сидеть дома. Борис, подняв палец к небу глубокомысленно изрёк:
– Это знак, что бежать надо отсюда, бежать!
Бежать пока не получалось, в какой раз уже были поданы документы, но безрезультатно. Боря с Раей продолжали штудировать иврит, и как-то Жанна заглянула в Раину тетрадь. Шок был сильным.
– Это возможно выучить? Хотя бы теоретически?
– И практически, – улыбнулась Рая. – Язык очень логичный, конструктивный, а главное – красивый. На нем хочется говорить. И потом – когда есть мотивация…
Да, у Раи была мотивация, у неё был Борис, с которым судьба её свела так поздно. Но, видимо, поздно не бывает. Ни в чем и никогда.
Лето выдалось жаркое. Работы поубавилось, и было время поболтать и обсудить все проблемы. Лола много рассказывала про дочку, которая уже потихоньку начала болтать. Про Тимура, который купил фотоаппарат, чтобы остановить навсегда эти неповторимые мгновения превращения малышки в девочку. Жанна радовалась за подругу, восхищалась красоткой Дилечкой, фотографии которой Лола регулярно приносила на работу.
В июне отвела Диму в секцию по плаванию. Он отходил несколько уроков без видимого удовольствия. Это было
