Уроборос - Екатерина Хаккет

Не сговариваясь, мы побежали в совершенно другом направлении, по другой части лабиринта. В первый раз с помощью Изабелл мы смогли оторваться от «Псов», но никто не утверждал, что нам удастся провернуть это дважды.

Я бежал последним и всё время подталкивал Барри вперед. Иногда мне даже приходилось забрасывать его руку себе на плечо и, не сбиваясь с темпа, тащить на себе его ослабшее тело – малая цена за его спасенье. Если бы он погиб до того, как пришла Иззи, я бы не видел смысла в дальнейшей жизни. Тогда бы я потерял всех, кроме неё, и…

Мне не хотелось думать об этом сейчас.

Я вновь тащил Сноу на себе. Гитара мешала нормально придерживать его, но зато придавала уверенности. Я подумал, что она бы могла неплохо сойти за щит. Ведь если бы мне стреляли в спину, то, возможно, она бы смогла снизить силу удара, и я бы отделался не такими глубокими ранениями, как предполагалось.

Изабелл неслась вдаль меж рядов горящих ламп. Бежала молча и не оглядывалась на нас. Когда она использовала свои странные способности, то почти ничего не видела вокруг себя. Могла пропустить мимо ушей фразу или даже кое-чего не увидеть. Можно сказать, она не видела ничего боковым зрением, зато внутренним она видела гораздо дальше, чем самый зоркий орел, будто бы она держала в голове карту подземелий и иногда сверялась с ней, вставая на развилках с закрытыми глазами.

Я видел, что силы покидали её на ходу. Санчес держалась из последних сил, стоически сносила приступы недомогания, но я всё замечал. Это было видно по её движениям, цвету кожи и усталым глазам, не говоря уже о постоянном кровотечении из носа. Иззи не могла бы стрелять, даже если бы держала в руке пистолет, у неё бы не получилось на этом сосредоточиться.

Счет шел на минуты. Мы бежали что есть сил. Я не слышал эха чужих шагов и удаленных выкриков, однако шестое чувство, внезапно развившееся за прошедший вечер, било тревогу. Что-то пошло не так. Коридоры сменялись слишком быстро, и они были пусты. Я вглядывался в каждый следующий проход, пытаясь увидеть внутри источник опасности, но ничего не получалось, Изабелл предпочитала не останавливаться.

Спустя несколько долгих минут, когда я почувствовал сильную боль в ногах (в раненой руке я чувствовал её постоянно), Иззи остановилась на широкой развилке четырех разных путей. В одном из них свет не горел, в другом он светил слишком ярко, а в третьем уходил куда-то вглубь.

Наши длинные тени падали на стены. Чтобы восстановить дыхание, мне пришлось оставить Барри без опоры. Он хуже нас двоих переносил гонки на дальние дистанции, и поэтому стоило мне от него отступить, как он тяжело припал к одной из стен, схватившись за грудь. Сноу начал жаловаться, что у него сильно колет сердце. Я не знал, какое из психотропных веществ дал ему Камуи. Я лишь ненавидел Цепного Пса и жалел, что убит он не моей рукой.

Только тихое журчание воды доносилось из глубин неизведанных туннелей.

Изабелл стояла с закрытыми глазами и будто не дышала, но я же почему-то не мог отдышаться, и с каждым новым вздохом паника впивалась в мой разум всё сильнее.

«Что-то не так. Что-то пошло не так. Уверен, что-то случилось», – твердил я сам себе, терзая душу.

Секунду-другую девушка стояла, потом шелохнулась и истошно завопила: «Уходим скорее!»

Она побежала в темный туннель. Я кинулся следом, слыша только стук сердца в ушах. По пути схватил Барри за руку, стараясь увести его в безопасную зону, но тут, как гром среди ясного неба, прозвучал выстрел.

Прямо в переносицу. Хедшот. Он умер ещё до того, как упал. Я держал Сноу за руку и чувствовал, как он, падая, тянет меня за собой, мертвой хваткой вцепившись в мою ладонь. Я видел, как угасает свет жизни в его широко раскрытых глазах. Видел в них сожаление, горечь, отчаяние, боль и печаль. Я смотрел, как он падает, видел кровь, потянувшуюся струйкой к губам и подбородку.

Внутри у меня что-то вновь обломилось в который раз за вечер. Переломилось на две части. Я сам захотел умереть. Я думал, что не успел многого сказать Барри и не поблагодарил его за то, что он взялся за мои проблемы и хотел их исправить. Забыл сказать ему простое «спасибо!» за доброту и заботу. Только когда его бездыханное тело с шумом упало на бетонную плиту, ко мне пришло осознание – я относился к нему как к родному брату, которого у меня никогда не было. Что он стал мне семьей, таким же родным человеком, как мать и отец.

Это перечеркнуло всё. Отчаяние поглотило меня. Я падал вместе с Барри, не удержав равновесия. Начал думать, что это конец, ощущал близость смерти, но потом услышал это… Крик баньши, предрекающий погибель. Голос существа, не знающего пощады. Изабелл.

Её крик оказался в тысячи раз хуже мерзкого писка. Он пробирал до костей, заставлял цепенеть и внушал животный ужас. Я упал на холодный пол, залитый кровью Сноу. Снова крик, более яростный, чем раньше. Его должны были услышать все. Каждый, кто находился в бомбоубежище. На каждом уровне и в каждой комнате. Её неестественно высокий голос рвал барабанные перепонки и убивал душу, вонзаясь в неё острыми когтями.

Вокруг нас потрескался бетон. Я оглох. Белый шум окутал мысли в голове, и всё поплыло перед глазами.

Лежа рядом с убитым Барри, я смог заметить, как в нашу сторону полетело ещё несколько пуль. Они были нацелены на меня и Изабелл, вставшую перед ярко освещенным туннелем – стреляли оттуда.

Опять жуткий крик. Взмах руки. Поток воздуха, колыхающийся подобно мутной воде, заставил пули разлететься в стороны, легко меняя их направление. Силуэты, что показались на фоне яркого света, также отлетели прочь. Глухота прошла, и я услышал их отчаянные вопли. Что-то стало происходить с откинутыми «Псами». Их колотило на полу как в припадке. Они корчились в муках и рвали на себе одежду, истязали себя всеми возможными способами.

Леденящие вопли заставили меня сесть на месте.

В этот момент Иззи оглянулась на меня, из носа текла кровь, также из глаз и рта, а вместо зрачков – чернота, пустота. Широко раскрытые глазницы словно затянуло матовой пленкой. Она улыбнулась мне. Фурия. Демон во плоти. Усмехнулась ликом существа, которого лишь забавляли чужие страдания. Я видел уже не Изабелл, а страшную демоническую тварь. Мгновение я сравнивал её с Велисаром, не зная, кто из них представляет большую угрозу для рода человеческого, но потом и заметить не успел, как её ноги подкосились, и девушка рухнула рядом с нами.

Я чудом успел поймать её. За короткую долю секунды она превратилась из дикого монстра в беззащитное существо, слабое и несчастное. Пленка больше не скрывала её глаз. Словно в бреду, в полуобморочном состоянии она глядела в темный потолок. Иззи ничего не понимала и, наверное, даже не догадывалась о своих разительных переменах. Я заставил её обратить на себя внимание, вытирая рукавом кровь с лица. Она слишком медленно соображала, что к чему. Почти не реагировала на прикосновения.

А «Псы» всё орали, пребывая в неизведанных муках. Что-то мне подсказывало, что на их голоса через минуту-другую сбегутся их товарищи. Я не стал медлить. Поднял Иззи на ноги и повел её куда глаза глядели, а именно в темноту левого коридора. Я мог только поблагодарить высшие силы, что девушку не пришлось тащить на руках. Она и так прекрасно держалась на своих двоих, хоть ещё и не пришла в себя полностью.

Мы вновь убегали, преодолевая поворот за поворотом, но теперь моя усталость сменилась гнетущим самобичеванием. Я не хотел оставлять Барри там, в глубинах дурно пахнущих катакомб, но иного выхода не было. Он умер. И если бы я понес его на себе, то в скором времени и сам бы присоединился к нему в поднебесье.

«Прости, Сноу».

Кристофер взбирался вверх по лестнице до того момента, пока его раздражение на бесконечные ржавые прутья и усталость не сменились азартом игры. Ему стало интересно, сможет ли подъем лишить его последних сил, однако вертикальный туннель проиграл. Кристофер упёрся в ржавый люк.

Ко всему своему «везению» Камбелл нащупал его головой. Он чуть не свалился вниз от неожиданности, но вовремя совладал с ситуацией и больными пальцами ухватился за прутья. Сначала железная крышка не поддавалась. В беспросветной темноте парень мало что мог разглядеть, и поэтому ему пришлось изрядно попотеть, чтобы понять, как выбраться наружу.

Через какое-то время Крис точно знал, что свобода уже близко. Слабый поток свежего воздуха нежно гладил его по щекам, прогоняя подземную затхлость. Ему удалось чуть приоткрыть люк, но этого не хватало даже для маленького зазорчика между царством тьмы и надеждой на завтрашний день.

Вложив в руки всю силу воли, парень всё-таки добился желаемого. С победным ревом он отодвинул железный блин в сторону и встретил глазами безоблачное ночное небо. Он снова чуть не полетел вниз, потеряв опору второй ногой, которой опирался на отвесную стену, но и в этот раз удача одарила его улыбкой.