У свободы цвет неба (СИ) - Аусиньш Эгерт

   В Исанисе Полина провела еще три дня. Первый из них прошел довольно спокойно. Начался он с того, что ранним утром в Старый дворец зашел какой-то человек в серой одежде и надел ей на левую руку браслет. Признать эту вещь украшением Полина не могла ни с какой стороны. Это была плоская и довольно широкая темная полоса странного материала, не металла и не дерева. И слишком теплая и легкая, чтобы заподозрить в ней камень. Предмет был гладким, не имел острых краев, не давил и никак не мешал. Досточтимый, принесший эту вещь в шкатулке, сказал, что браслет не помешает ни спать, ни купаться, и предупредил, что снять его женщина не сможет до конца расследования. Полина выслушала предупреждение, сказала, что поняла, пообещала не пытаться избавиться от браслета, сказала, что никаких просьб и пожеланий у нее нет, и, получив пожелание хорошего дня, осталась рассматривать браслет и думать, чем бы заняться. Браслет был некрасивым. Нет, не уродливым, не агрессивным, не грубым. Просто некрасивым. Это была не ее вещь, и она своим присутствием зачеркивала все естественные попытки женщины украсить себя. Впрочем, долго расстраиваться по этому поводу Полине не дали.

   После завтрака энц Жехар позвал ее в холл, там уже стояло молочно-белое овальное окно. Она вопросительно взглянула на нобиля, тот кивнул, Полина сделала шаг в этот белый туман и оказалась в помещении, похожем на лабораторию Димитри. Там ее ждали еще двое в серой одежде, мужчина и женщина. С ними у нее вначале произошел странный разговор. От нее хотели диагностики любого из этих двоих досточтимых на выбор, и она битый час объясняла, что не может ничего сделать без специальных справочников, которые остались по другую сторону звезд. Через час они от нее отстали с этой странной идеей и предложили прогуляться по монастырскому саду. Сад был милый, хотя и облетевший. Зато они втроем вдоволь насмотрелись на ящеров в пруду. Те, правда, были не слишком подвижны.

   После прогулки, вернувшись в ту же лабораторию, досточтимые задавали ей вопросы о разных рабочих мелочах, и она до обеда обсуждала с ними пальцевую гимнастику для стимуляции памяти, дыхательные упражнения и глазодвигательные техники для работы с травмирующими воспоминаниями, и разные другие мелочи на внимание, воображение, вовлечение и переключение. Раздражало только то, что чуть не каждые пять минут ее то спрашивали, не мешает ли ей браслет, то пытались к нему прикоснуться. Прикосновений без предупреждения Полина не любила. Поэтому примерно на середине разговора попыталась положить руку в браслете на стол и забыть про нее. Досточтимый поморщился:

   - Зачем ты так? Я не собирался принуждать тебя.

   Она пожала плечами.

   - Ты постоянно трогаешь эту вещь, я отвлекаюсь и пугаюсь. Если тебе надо - вот, пожалуйста.

   - Он больше не будет, - примирительно сказала монахиня. - Похоже, тебе не слишком понравилось ходить в браслете?

   - Ну, красивым я его не назову, - признала Полина. - Но если так надо, то буду носить и дальше.

   Досточтимые переглянулись.

   - Хорошо. После обеда придет маркиз Вейен говорить с тобой.

   Вейен да Шайни появился, как только сайни унесли посуду от обеда. Изящный и спокойный, с идеальными манерами и на первый взгляд вполне нейтральными вопросами. Он решил перенести разговор из лаборатории в какую-то комнату, похожую на кабинет для конфиденций. Входя, Полина мельком оглядела интерьер. Спокойный цвет стен, два мягких кресла с высокими спинками, столик, вроде чайного, - на него маркиз положил кристаллы, - возвышение для огня, вид на парк за окном, простой, не вызывающий никаких затруднений разговор. Но Полина не могла отделаться от какого-то смутного неприятного ощущения. Ей было тревожно, и она чувствовала себя настороженно, но не знала почему.

   На простые вопросы, вроде "где родилась, где училась, чем занималась, где работала", ушло все время до полдника, потом маркиз сказал, что время работы кончилось, и пригласил ее вернуться в город вместе и разделить трапезу. Полина согласилась. Отказываться было глупо. Признавать, что устала, когда это не так, выглядит как "пошел ты...", а причин для этого маркиз не создавал. Не то чтобы ей нравилось его общество, он был не приятнее Жехара, охранявшего ее нобиля, но хамить с первого дня не хотелось. В конце концов, она сама напросилась на это следствие, и люди, которые ею занимаются, оказались вынуждены выполнять работу, которой не планировали заниматься. В том числе и дед Унриаля да Шайни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Она немного удивилась, когда, поставив портал, он кивнул ей, предлагая войти первой. И Димитри, и Дейвин делали наоборот, в поставленный портал всегда шли первыми, если собирались оказаться с ней в одном месте. Но говорить ничего не стала, в конце концов, это не ее мир и не ее правила. Оказавшись в холле Старого дворца, маркиз нашел какую-то таверну неподалеку, заказал на двоих чайник травяного сбора и фрукты в сливках и за едой развлекал ее какими-то историями про сааланский чай. Ни веселыми, ни скучными. Она вежливо кивала и улыбалась, пока ее чашка не опустела, потом маркиз предложил прогуляться, она согласилась, быстро высыпав на стол нужное количество сааланских монеток, и вышла из таверны вслед за ним. Немного больше часа они шли по городу. Улицы сменяли друг друга, фразы ни о чем падали под ноги, пару раз он задевал ее руку, и она отступала в сторону с извинениями, а он улыбался.

   Наконец, они оказались у дверей какого-то особняка. Полина вопросительно посмотрела на мужчину, с которым провела полдня. Он улыбнулся:

   - Мы пришли.

   - Куда? - уточнила она с полуулыбкой.

   - Ко мне домой, - так же улыбаясь, ответил он. - Пойдем, нас ждут ужинать.

   Вариантов не оставалось. Говорить "я не хочу" и топать в Старый дворец одной, на ходу вспоминая дорогу, было довольно глупой идеей. Исанис, конечно, место спокойное, но любой город с наступлением темноты превращается в место охоты одних двуногих на других. А она пока не настолько хорошо понимала, как отличить безопасное место от рискованного.

   Возможности вымыть руки она все же попросила, хотя в общих помещениях дома саалан и не снимали уличную обувь. Сайни быстро принес ей миску с водой и полотенце. Вейен да Шайни ждал в двух шагах, внимательно глядя на нее. За следующей дверью после холла уже накрыли стол к ужину и ждали только их. Трапезный зал у да Шайни выглядел совсем просто, но с очевидным намеком на большие - и очень старые - деньги.

   Женщин, беседующих у окна, Вейен не стал представлять. Просто сказал:

   - Милые мои, это Полина Бауэр, она из-за звезд. Та самая, которая посолила вино Димитри да Гридаху.

   Дамы были, на первый взгляд, приветливо настроены, но тоже не стали называть свои имена. Одна, правда, произнесла "здравствуй" и улыбнулась довольно тепло и мило. Вейен занял место за столом, кивнул дамам, и они начали рассаживаться. Полина подумала с минуту. По статусу ее место было дальше всего от хозяина дома, но поскольку привел ее все-таки он, она имела возможность сесть и рядом с ним. Она подумала и решила не претендовать на привилегии. Судя по отсутствию каких-либо эмоций у дам и хозяина, решение было верным.

   Холодная овощная нарезка с сырными шариками в растительном масле со специями не вызвала у нее проблем, да и первые вопросы тоже. Участие по поводу необходимости носить браслет она парировала легкой улыбкой и ремаркой о том, что эта не первая некрасивая вещь в ее жизни, которую приходится носить по обязанности. Вейен внимательно посмотрел на женщину, поднявшую вопрос, она слегка опустила голову, доедая блюдо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

   Горячее было похоже на пиццу. Вегетарианскую. К блюду подали подогретый напиток с вином, специями и какими-то травяными отварами. Полина забрала у сайни свой кубок, улыбнулась хозяину в ответ на его вопросительный взгляд и объяснила: