У свободы цвет неба (СИ) - Аусиньш Эгерт

   - Я недавно принимала лекарства. После них нельзя пить хмельное.

   Маркиз легко кивнул, принимая объяснения. Сайни принес воду и налил ее в кубок Полины, она благодарно улыбнулась зверю и сделала глоток.

   Следующий вопрос был от другой женщины и гораздо менее приятный.

   - Ваши звери, свиньи, очень милы, - сказала она.

   Полина неопределенно кивнула в ответ, стараясь, чтобы жест не выглядел слишком уж внятным согласием.

   - Я узнала, - продолжила не представившаяся сотрапезница, - что у вас их выращивают для еды.

   - Верно, - ответила Полина, разрезая корочку своего ломтя открытого овощного пирога с сыром.

   - Но как вы можете есть договороспособных созданий? Они же чувствуют и понимают вас, доверяют вам... живут с вами, в конце концов.

   Полина отложила прибор, промокнула губы салфеткой и глотнула воды. Потом повернулась прямо к женщине.

   - Позвольте вам рассказать кое-что об истории наших с ними отношений. Между нами нет такого договора, как между людьми саалан и сайни. Свиньи были конкурентами людей за еду и даже врагами. Они приходили собирать овощи, посаженные людьми, и дрались с людьми за то, что принадлежало людям, а не им. Потом люди построили города, а свиньи настолько обнаглели, что стали заходить в поселения за едой, которая им не принадлежала, а затем и оставаться между домов на улицах, чтобы не искать еду в лесу, а подобрать выброшенное или отобрать у людей то, что плохо лежит. С мусором вместе они могли съесть пьяного или ребенка. Еще через некоторое время люди решили разобраться с присутствием свиней в городах и постановили, что или у свиней в городах есть хозяева, или свиньи в городах не живут. И перебили всех бесхозных, чтобы не вламывались в дома, не ели детей, больных и пьяных и не увеличивали количество беспорядка и грязи в городах. Свиньи, поселенные в загородках, вести себя сильно лучше не стали, потому что договора как не было, так и не образовалось, но они решили, что люди им служат. А люди в ответ решили, что свиньи - это еда.

   За столом воцарилась тишина. Мельком оглядев сотрапезников, Полина заметила, что отложили приборы все, включая маркиза. Она улыбнулась и закончила:

   - Договороспособные свиньи появились недавно, и их единицы на каждую тысячу. Обычно они не становятся едой, а участвуют в разведении. Думаю, что этой весной мистрис да Сиалан забрала из края всех детенышей, способных слышать и слушать человека.

   Вейен кивнул и вернулся к трапезе. За ним принялись за еду и женщины. Полине осталось только последовать общему примеру.

   После пирога был чай и какие-то сушеные фрукты, вроде фиников, но круглые и с круглой косточкой. Закончив трапезу, Вейен да Шайни поднялся из-за стола, кивнул своим дамам и сказал Полине:

   - Тебе лучше вернуться во дворец. Я открою тебе путь, пойдем в холл.

   Полина послушно вышла с ним, дождалась появления овала с лаконичной рамкой и белым туманом внутри и шагнула в холл Старого дворца.

   В своей комнате она села на постель и прислонилась спиной к стене, размышляя над результатами дня. Чак подошел, ткнутся мордой ей в колени.

   - Устала?

   - Сегодня еще нет, Чак. Завтра устану, - ответила она без тени сомнения.

   Проводив Полину, Вейен с младшей женой, ее милой подругой и двумя своими подругами устроился в большой спальне.

   - Что скажете, мои милые?

   Жена Вейена Эйне пожала плечами.

   - Она так и не обратилась ни к кому по имени. Хорошо держится, даже если слышала Зов, виду не подала.

   Подруга маркиза Линнен, подумав, высказалась:

   - Зови ее еще, она забавная.

   Вейен кивнул, обнимая женщину:

   - Да, и не раз.

   Подруга подалась к нему:

   - Будешь с ней спать? Один? Без нас?

   - Я еще не решил, - усмехнулся маркиз, - но она так смешно пугается...

   Не то чтобы Вейен да Шайни любил увядающие цветы и вчерашние фрукты. Но тут был вопрос принципа. Эта женщина должна была стать его любовницей раньше, чем Димитри да Гридах получит ее благосклонность. По нему было видно, что он пытался, но не преуспел, хотя шансы у него все еще были. Вейен хотел пересечь ему путь. А потом пусть она дружит с этим пиратом сколько угодно, так будет даже полезнее да Шайни. И если она упрется и откажется признать свой Дар, проживет все равно именно столько, сколько будет полезна и интересна.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

   Следующий день Полины прошел так же, за исключением вечера. Подъем, гигиенические процедуры, завтрак, переход в другое помещение, кажется, по ту сторону залива, беседы с досточтимыми на непонятные темы до обеда, потом не менее непонятный разговор с Вейеном да Шайни. Затем полдник с ним же и прогулка по городу. Завершение дня было еще менее приятным, чем предыдущий вечер. Сперва она порадовалась: маркиз не привел ее в свой дом. Они ужинали в какой-то таверне. Но к досаде Полины, таверна была с русской музыкой, представляющей золотые стандарты блатного шансона времен ее ранней юности пополам с дворовыми песнями. Развлекали публику седеющая девочка и лысеющий мальчик, оба лет на пять постарше ее самой. Судя по некоторым мелким деталям поведения с публикой, оба были областными, не из крупного города. Кусок шел Полине в горло с некоторым трудом. Еще пришлось подождать отдельный счет, потому что сперва коробочку с нанесенной на крышку цифрой подали только маркизу, и ей пришлось спросить официанта, не обсчитался ли он, и напомнить, что гостей было двое.

   Полина уговаривала себя не фиксироваться на этом, постоянно вспоминая, что маркиз наверняка старался найти обстановку, похожую на привычную ей, и не его вина, что нашлось только вот это. Перед сном она долго справлялась с досадой и раздражением при помощи псалтыря и все равно засыпала с трудом.

   А утром третьего дня Жехар не постучал в дверь, и Полина проспала лишний час, засунув ноги под живот забравшемуся на кровать Чаку. Проснулась она, когда солнце не только встало, но и успело через окно осветить ее постель. Почему-то это ее почти испугало. Она поднялась рывком и пошла приводить себя в порядок. Сайни завозился, просыпаясь. Когда она вернулась, он уже расчесывал шерсть на животе обеими лапами.

   - Лин, завтрак?

   - Да, Чак. Немного.

   Сайни выбежал за дверь, но тут же вернулся.

   - Лин, там за тобой. Пришел звать кушать в город.

   Полина кивнула, быстро оделась и вышла в холл. Разумеется, там был Вейен да Шайни. Он с интересом оглядел ее и спросил:

   - Эта одежда... ты нашла ее здесь?

   - Нет, - ответила она, - привезла с собой. Я хожу в этом зимой обычно.

   - Так не одеваются у вас, - возразил он.

   - Да, правда, - ответила она. - так чаще ходят наши соседи, живущие в Прибалтике.

   На ней были юбка и жилет из пальтового сукна, и куртка с капюшоном, переделанная из офицерской шинели.

   - Почему? - вопрос маркиза казался бы вежливым, но необходимость догадываться о его смысле портила впечатление.

   - Почему я так одета? - уточнила она.

   Ждать реакции пришлось почти десять секунд. Наконец, он соизволил кивнуть.

   - Мне так удобно, - объяснила Полина.

   Он даже не кивнул в ответ. Просто развернулся и пошел к двери. Женщина осталась стоять посреди холла. Маркиз, подойдя к двери, неодобрительно покосился на нее.

   "Ага, - поняла она. - Ждал, что я пойду за ним".

   Она догнала его, и они вместе вышли в парк. Удовольствие от утреннего холодного воздуха с еле заметной острой ноткой прелых листьев Полина все же получила, но других радостей за весь день ей почти не перепало. За завтраком маркиз очень подробно и даже настойчиво расспрашивал ее о том, как ей понравился город и как она могла бы устроить здесь свою жизнь. Полина, сочтя вопрос умозрительным и не видя в нем никакой связи с расследованием, призвала на помощь фантазию и начала действительно размышлять на тему и строить версии. Получилось неплохо. После того как ее воображение иссякло, Вейен да Шайни перечислил ей варианты, которых она не увидела, хотя они напрашивались. За этой беседой они успели закончить завтрак и просидеть в пустой таверне еще сколько-то. Наконец, Полина посмотрела за окно, пытаясь определиться с временем суток. Вейен тут же встал и направился к выходу. Полина оставила на столе деньги за свой завтрак и пошла его догонять. У дверей он обернулся, увидел ее в шаге позади и вышел. Дверь, правда, все-таки придержал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})