Властелин ее сердца - Моника Маккарти

Бессознательно Розалин склонилась к сэру Алексу, который сидел рядом. Но это движение заставило глаза Робби гореть еще сильнее. В несколько шагов он пересек комнату.

– Ты вернулся? – тихо спросила она.

Ее сердце застыло, когда его глаза впились в ее глаза. Что-то случилось. Что-то очень плохое.

– Пойдем со мной, – приказал он.

Розалин никогда не видела белые полосы вокруг его рта. Ее пульс бился с бешеной скоростью.

– Я еще не закончила обедать.

– В чем дело, Бойд? – Сэр Алекс поднялся рядом с ней, чтобы защитить ее.

Это был неправильный ход. Робби выглядел так, словно готов ударить друга, вместо того чтобы бросить на него мрачный взгляд. Он наклонился над столом и выдернул Розалин с ее места. Она была так ошеломлена, что могла только изумленно смотреть, пока он нес ее из внезапно затихшего холла.

Глава 18

Она превратила его в проклятого варвара, как называли его некоторые, но Робби было на это наплевать. Он контролировал свою ярость всю долгую обратную дорогу в лес, но в тот момент, когда он увидел ее сидящей рядом с Сетоном – такую дьявольски красивую, что у него сжалось сердце, – он дошел до предела.

Его челюсти были плотно сжаты, а кровь кипела, когда Бойд вышел из холла и направился к своей палатке. Он старательно не смотрел на нее. Ее нежный аромат был для него достаточной пыткой. Так же как и то, что она обвила руками его шею и зарылась лицом ему в грудь, положив голову ему на плечо.

Розалин ничего не говорила, просто спокойно дала ему себя нести. Черт возьми, разве она не видела, как он бешено зол на нее? Разве она не понимала, что он дошел до последней черты? Не должна ли она дрожать от ужаса, начиная понимать, в чем причина его поведения?

Очевидно, она слишком доверяла ему. Глупенькая, она думала, что он не причинит ей вреда.

«Проклятье, она знает меня слишком хорошо!»

Держа ее на руках, Бойд откинул полог палатки и остановился на пороге, давая глазам привыкнуть к полутьме после яркого солнца.

– Ты собираешься спустить меня на пол и сказать, наконец, что случилось? – мягко спросила Розалин.

Робби в первый раз опустил голову и увидел ее прекрасное лицо, поднятое к нему. От резкой боли в груди у него почти остановилось дыхание. Она выглядела такой невинной – такой бесхитростной, – но лгала ему с самого начала.

Сжав челюсти, он опустил ее на пол и отодвинул от себя.

– Сказать тебе, что случилось? Как насчет того, что ты лгала мне?

Она нахмурила брови в недоумении:

– Я никогда не лгала тебе. Это имеет отношение к моему брату? Он отказался от перемирия?

– Нет. Клиффорд согласился на все.

Ее лицо погрустнело. Что с ней случилось? Почему она выглядит такой разочарованной? Розалин отвернулась от него.

– Тогда почему ты злишься? Ты получил все, что хотел. Ты можешь отослать меня и продолжать дальше свою войну.

Именно это он и должен сделать, черт возьми! Робби впервые за долгие годы думал не о войне, а о чем-то другом. Когда он поставил Клиффорду условие, что Розалин останется у них до тех пор, пока Брюс не получит деньги, он думал только об одной вещи.

– Твой брат согласился с готовностью, но твой жених… – сказал Робби, делая шаг ей навстречу. – Твой жених требовал кое-какие заверения и гарантии.

Он с удовлетворением смотрел, как побелело ее лицо. Ощущение вины заморозило эти больше не бесхитростные черты.

– Сэр Генри был там?

Бойд не знал, было ли это злостью или желанием остановить ее дрожь, которое заставило его схватить ее за локти и резко притянуть к себе.

– Да, он был там, – сказал он почти с угрозой. – И не казался очень счастливым, узнав, что его невеста, возможно, проводит время в моей постели.

Ее глаза расширились, но она ничего не сказала. Никакого протеста. Никаких фраз вроде «как мог ты сказать ему такую вещь?». Ничего.

– Почему ты лгала мне, Розалин? Почему не сказала мне, что выходишь замуж? – Что-то прозвучало в его голосе помимо злости. Какое-то чувство, которое он не хотел признавать.

Но что бы это ни было, Розалин услышала это. Ее взгляд смягчился, а голос стал успокаивающим. Такой успокаивающий голос был у его матери, когда он падал, будучи маленьким мальчиком.

– Я не лгала тебе. И не собиралась скрывать это от тебя. – Ее щеки порозовели. – Я просто не думала об этом – о сэре Генри.

Робби не был экспертом в таких делах, но готов был поспорить, что сэр Генри мог составить серьезную конкуренцию Макгрегору – не во владении луком и стрелами, разумеется.

– Сэр Генри может быть вспыльчивой задницей, но он не такой мужчина, которого девушка может забыть.

Розалин наклонила голову, изучая его:

– Да, он довольно красив, но, по правде говоря, он лишь слабая копия другого мужчины.

Вспышка гнева от слова «красив» угасла, когда правда дошла до Робби. Господи! Неудивительно, что рыцарь так беспокоил его. Он действительно напоминал ему… его самого. Более молодого и симпатичного.

Она сделала шаг к нему:

– Разве ты этого не заметил?

Робби ничего не сказал, просто наблюдал за ней, как олень наблюдает за луком охотника. Розалин приближалась к нему, располагая оружием более опасным, чем стрела, – желанием. Он хотел ее каждой клеточкой своего тела, и ее близость – ее нежность – пробуждала в нем все примитивные инстинкты.

– Мне стыдно признаться в этом, – сказала Розалин, положив ладонь ему на грудь и запрокинув голову, чтобы взглянуть на него. Его обожгло и в том месте, где лежала ее ладонь, и в груди – везде. – Но я совсем о нем не думала.

Она преодолела его оборону и забралась ему под кожу. Робби должен был любым способом найти в себе силы, чтобы оттолкнуть ее.

– Черт возьми, Розалин, он же мужчина, за которого ты собираешься выйти замуж!

Маленькая черточка пролегла между ее изящно выгнутыми бровями, а потом она покачала головой:

– Я больше не могу выйти замуж за сэра Генри.

– Я ничего не рассказывал ему, Розалин, – с горечью сказал Бойд. – У твоего рыцаря нет никаких оснований разрывать помолвку. Я доставил тебе удовольствие, но не лишил девственности.

Розалин, похоже, не обратила внимания на его нарочитую грубость.

– Это не потому, что я думаю, будто он разорвет помолвку. Я не выйду замуж за сэра Генри, потому что люблю другого человека.

Робби рассвирепел.

– Кто он? – Он схватил ее за руку, чтобы снова притянуть ее к себе. – Проклятье! Кто он?

Но ему не нужно было спрашивать. Все, что потребовалось – это заглянуть ей в глаза и в них увидеть ответ. «Меня. Она имеет в виду меня».

Страсть охватила его с такой силой, на которую он не считал себя способным. Он хотел верить ей, хотел взять то, что она предлагала, схватить ее на руки и любить, шепча обещания, которые не мог выполнить.