Русская Америка: Открыть и продать! - Сергей Кремлёв
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Князь этим розыском удовольствовался и на том остановился.
А я пошел дальше, задавшись вопросом: «Почему старцем был выбран именно этот стих именно этой главы?»
13-я глава Исайи содержит пророчество о Вавилоне и о том, что Вавилон будет ниспровержен… В современной русской Библии стих 21-й выглядит так: «Но будут обитать в нем (Вавилоне, — С.К.) звери пустыни, и домы наполнятся филинами («сирин» — это и сказочная птица-сирена с женскими лицом и грудью, и род филина. — С.К.); и страусы поселятся, и косматые будут скакать там».
Даль привел стих усеченным, в «Словаре древнерусского языка» Измаила Ивановича Срезневского тот же (!) стих приводится полностью (при слове «сиринъ»), но в несколько иной редакции…
С учетом всего мне представляется наиболее точным такой современный перевод: «И поселятся там звери, и наполнятся дома их голосами, и поселятся там сирины и страусы, и бесы туда вернутся».
И это — стих 21 — й главы 13-й…
Но почему именно эти цифры?
И вот к какой догадке благодаря подсказке Барятинского я в конце концов пришел…
Александр и до 19 ноября 1925 года Библию читал и знал… Удалившись от суеты в образе Кузьмича (а лично я сейчас уверен именно в этом), он времени уже для глубочайших штудий Библии имел более чем в избытке…
Так вот, не поразился ли он однажды, в очередной раз читая Исайю, рядом удивительных совпадений?
Именно в главе под номером 13, то есть под магическим, полным мистики числом, говорилось о падении Вавилона, которым не мог не выглядеть для Александра — особенно в его новом качестве — англосаксонский Запад… Собственно, даже фонетически «Вавилон» («Babilon») и «Альбион» весьма сходны…
И был в этой пророческой для Александра главе под номером дня подписания им Указа о привилегиях РАК и секретных правил для РАК пророческий же для Александра стих, отмеченный цифрами года принятия как этого, так и еще одного главного, но, увы, не исполненного его Указа — «американского» Указа о Беринговом море…
Сорвано было его выполнение Западом-Вавилоном…
И в том же 21 — м стихе говорилось о будущем торжестве над Вавилоном страуса, с которым Александр в своем новом качестве не мог не отождествлять уже себя…
А ведь Александр еще в бытность царем был полон мистических чувствований и представлений!
Если бы он просто сравнивал себя со страусом, то в «Тайне» скорее всего присутствовала бы эта или схожая с ней форма слова. Библейской же формой «струфиан» делался намек на соответствующее место Библии…
И это место намекало уже на ту боль, которую оставила в душе бывшего императора Русская Америка…
ВОЗМОЖНО, читатель-скептик, прочтя это, просто пожмет плечами…
Однако автору хочется верить именно в такое объяснение «Тайны» «Федора Кузьмича»…
Глава 7
Кондратий Рылеев, Николай Романов, граф Нессельроде и прочие…
АЛЕКСАНДР ушел то ли в скит, то ли в небытие. И на российском троне оказался самый младший из сынов Павла — Николай, при живом среднем брате Константине, фактическом наместнике в Варшаве («техническим», так сказать, наместником был тогда князь Иосиф Зайончек)…
Отказ среднего брата от трона в пользу младшего и решение императора в его же пользу были, по сути, государственной тайной. Так поставил дело сам император. И поскольку почти все были уверены, что наследовать Александру Павловичу должен Константин Павлович, а не Николай Павлович, в конце 1825 года в России установилось нечто вроде междуцарствия….
И закавыка тут была не только, да и не столько в морганатическом браке Константина с пани Грудзинской (княгиней Лович), сколько в том, что у обоих великих князей были сильные сторонники. В высших кругах образовалось две «партии». Двор, знать были в большинстве за Николая. Армия и особенно гвардия поддерживала Константина.
Между прочим, малоизвестно, но на Константина «ставил» и граф Аракчеев.
И — не он один…
Что такое дворцовый гвардейский переворот в России, Николай знал неплохо. Знал он и характер старших братьев… Возьмешь трон «не в очередь» — пусть и с согласия и даже по требованию Константина, а он потом вдруг передумает, а гвардия недовольна, да еще и с Александром непонятно — то ли он умер, то ли необычным образом отрекся, но жив…
Да и остальное…
Нессельроде, например, поспешил разослать по российским посольствам циркулярную ноту от 27 ноября (9 декабря) о том, что после получения известия о смерти Александра I в Таганроге (как раз утром 27 ноября) великий князь Николай Павлович, а за ним члены императорской семьи, министры и члены Государственного Совета присягнули на верность императору Константину I.
Сразу после присяги в экстренном заседании Государственного Совета (он собрался почему-то лишь после акта присяги, а не до) вскрывается пакет с манифестом Александра от 16 августа 1823 года о назначении наследником престола Николая. Тут все опять-таки происходит вопреки прямому указанию Александра вскрыть пакет в случае извещения о его кончине ранее любых других действий.
Немая сцена… Но ее нарушает военный губернатор Петербурга Милорадович, заявляющий, что дело, мол, сделано, Николай присягнул Константину… И «присяжная» волна докатывается вскоре до столичных воинских частей и министерств!
Братья же завязывают переписку, взаимно уступая друг другу… Смятение тем временем нарастает.
А история со знаменитым (но знаменитым отнюдь не в реальном масштабе времени) «константиновским» рублем! Все сходится на том, что этот таинственный серебряный рубль с надписью «Б.М. КОНСТАНТИНЪ I ИМП. И САМ. ВСЕРОСС.» вокруг профильного портрета лысоватого человека с густыми, «свирепыми» бровями и упрямо сжатыми губами был действительно отчеканен на Санкт-Петербургском монетном дворе по тайному указанию Канкрина… После воцарения Николая срочно уничтожили и штемпели, и пробные рубли (почти все)… Но готовили-то их выпуск и чеканили их до воцарения.
Непросто, непросто было тогда Николаю… Было ему тогда почти тридцать лет, парень он был видный, но, видно, и тогда было в нем что-то, не располагавшее толковых генералов из будущей декабристской среды к попыткам сближения с ним. Ведь в принципе заговорщикам было бы разумнее ставить на младшего великого князя… Ну и что, что об отречении Константина и решении Александра в пользу Николая знали единицы!
Морганатический-то брак был у всех на виду. А это был серьезный повод для того, чтобы сторонники глубоких реформ сделали своим знаменем «безупречного» великого князя (даже не извещая его об этом)…
Ан нет!
Так или иначе, ответ брата из Варшавы с решительным отказом Николай получил 12 (24) декабря, и в тот же день пришло строго секретное письмо из Таганрога от начальника Главного штаба Дибича с известием о готовящемся «ужасном заговоре» и близящемся «бунте».
Надо было решаться, и без пяти минут (точнее, впрочем, без двух дней) император решается. 12 декабря он подписывает свой первый манифест о восшествии на престол и повелевает «время вступления считать с 19 ноября (1 декабря) 1825 г.»… На 14 декабря назначается переприсяга.
Того же 12 декабря Николай отправляет записку Дибичу, где пишет: «Решительный курьер воротился (из Варшавы. — С.К.); послезавтра поутру я — или государь, или — без дыхания… Я Вам послезавтра, если жив буду, пришлю — сам еще не знаю кого — с уведомлением, как все сошло».
О душевном состоянии будущего царя говорит не только стиль записки, но и сам факт ее написания и отсылки. Ну, казалось бы, подожди два дня и пиши уже как «государь». Но Николай накануне решительных событий не столько Дибичу писал, сколько хотел хоть как-то душу вылить, хотя бы — отсутствующему доверенному лицу.
И вот прошел день 14 декабря, «бунт» произошел и был подавлен, «ужасный заговор» раскрыт и началось следствие…
И ТУТ русскому «американскому» делу не повезло опять — уже в самом начале царствования нового императора. Слишком уж прочно декабристские круги оказались так или иначе связанными с идеями нашего укрепления в Русской Америке, да и непосредственно с РАК.
Достаточно сказать, что в доме № 72 на Мойке, где с 1824 года помещалось Главное правление Компании, жил на служебной квартире Кондратий Рылеев, с 1824 года — правитель канцелярии РАК. И именно в доме № 72 часто проходили собрания членов Северного общества.
А после 14 декабря любое общественное явление и любая общественная фигура, хоть как-то причастные к выступлению декабристов, на режим наибольшего благоприятствования у русского императора рассчитывать не могли.
Само восстание 14 декабря реально произошло так, что потомкам остается лишь пожать по его поводу плечами, но потенциально оно было далеко не так незначительно и смехотворно, как это может показаться на первый взгляд.
