Уроки нежности - Дана Делон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот тут-то все и перевернулось. Луна начала избегать меня. Глупое ощущение обмана разрывало сердце изнутри.
– Ты куда? – как-то спросила я ее, когда она выходила из нашей комнаты.
– Погуляю в лесу.
Она любила этот ужасающий лес. Ей там думалось спокойнее. Но в тот день она отвечала, не глядя на меня, опустив голову. Луна врала мне. Беспощадно меня обманывала.
Я застукала ее с Этьеном во дворике около ивы. Спряталась за колонной и смотрела на них издалека. Они целовались так, словно хотели проглотить друг друга.
– Интересно получается. – Ко мне подошла Джоан Мак-Тоули. Она поправила на переносице круглые очки и хмыкнула. – Такие, как Луна, не пропадут.
– Что вы имеете в виду? – Мой голос меня не слушался.
Впервые в жизни ложь доставляла мне физическую боль. Ложь самого близкого человека.
– Ну, она воспользовалась Ребеккой, чтобы попасть ко мне на курс, – протянула профессор. – К слову, Ребекке это стоило вылета к непутевому Робану. А Луна сейчас одна из лучших учениц… Угадай, кто подтягивал ее, вместо того чтобы заниматься своей учебой? – Вокруг глаз старушки собрались морщинки. – Затем она заставила тебя поверить, что вы подруги. Ты подпустила ее близко, и как результат – Этьен Гойар околдован.
– Нет-нет. – Я поспешно начала протестовать. – Это я…
И запнулась. Это я попросила ее отвлекать Этьена. Но сопротивлялась ли она? Нет. Она делала это ради тебя, Люси… А зачем она целует его сейчас? Дело сделано. Она сказала, что порвала с ним, – очередная ложь…
– Да-да, – провозгласила Мак-Тоули как приговор. – Она воспользовалась тобой так же, как и Ребеккой.
Кровь закипела в жилах от злости. Предательство. Вот какое оно на вкус. Злое. Гневное. С ярым желанием отомстить. Луна должна была поехать со мной. Начать новую жизнь. Она обещала, что никогда не променяет меня ни на одного из них. Но променяла…
– Заметьте, она выбрала самого богатого, – напоследок хмыкнула Джоан. – И кто может ее осуждать? С ее бэкграундом я бы поступила точно так же.
А я бы нет. Ради Луны я бы сожгла весь оставшийся свет. Я была готова ради нее на все. Она была тем самым лучиком солнца в моей жизни. Нас связывало нечто большее, чем сестринство. Наши травмы совпадали. У двух таких разных девочек были практически идентичные раны. Но она выбрала Этьена Гойара… Она кинула меня. Разочарование захлестнуло с новой силой.
Я решила забрать у нее все. Отнять стажировку было проще всего. Молодой профессор не устоял, а я воспользовалась этим. Не только мужчины могут пользоваться нами. Мы тоже можем. Вот только друзья не поддержали меня. Неожиданно все они стали друзьями ЛУНЫ. И что случилось с «Люси, мы никогда тебя не осудим»? Осудили. Шнайдер смотрел на меня так, словно видел впервые. Плачущая на плече Этьена Луна – и все, у кого есть игрек-хромосома, поплыли.
Я громко и истерично расхохоталась:
– Вы теперь за нее…
– Люси, что ты творишь? – Маунтбеттен вглядывался в мое лицо, силясь понять.
Но как он мог понять? Мной воспользовались точно так же, как Ребеккой. Мужчины такое поймут? Это женский вид спорта – тихо, без крови выигрывать битвы. И Луна победила. От меня отвернулись все, кем я дорожила.
– Аккуратнее, Маунтбеттен. Я и твою жизнь могу испортить, – пригрозила я и посмотрела на каждого из них. – Каждому из вас могу. Бен, хочешь, наркоконтроль проверит твоего папочку? Вот будет незадача, если они узнают точное расположение его тайника.
– Люси, хватит! – оборвал меня Уильям.
– О, ваше высочество, о вас я знаю такое…
Он припечатал меня взглядом.
– Выйдите! – приказным тоном потребовал Уильям.
Никто не посмел спорить. Даже Шнайдер, понурив голову, попятился к двери. Трус.
Дверь хлопнула, и Уильям подошел ко мне ближе:
– Что происходит?
– А ты не видишь? Она настроила вас против меня.
– Ты сама настраиваешь нас против себя, – отчеканил он.
Впервые в жизни Уильям Маунтбеттен не заступился за меня. Впервые в жизни он защищал другую девушку.
– Это потому, что она с Этьеном? – тихо спросил он.
Я задрала подбородок и окинула его уничтожающим взглядом:
– Почему она с Этьеном, Уилл?
Он молчал.
– Почему она в этой академии? Говорит с тобой? Почему ее ублюдок папочка больше над ней не издевается? – Мой голос сорвался на крик. – Потому что она была моей подругой!
– Она все еще твоя подруга, – попытался вразумить меня Уильям.
– Да? И она уедет со мной, как и обещала? Бросит его? Или все это было ложью? Она врала мне последние недели! – Я орала на него, не в силах сдерживать злость.
Маунтбеттен не понимал… Зачем мне нужна свобода, если ее не с кем разделить?
– Люси, ты себя слышишь? Ты посещаешь сессии?
– Посещаю, – грубо отрезала я.
Я ненавидела этот вопрос. Будто все вокруг сомневались в моем здравомыслии и адекватности. Неужели они не видели очевидного? ОНА ПРЕДАЛА МЕНЯ. И да, я слышала себя. И от этого было еще более гнусно. Я отчаянно нуждалась в ней, в то время как она меня заменила на более выгодную партию.
– Ты помнишь, что мы сделали ради нее? – спросила я.
Уильям сократил расстояние между нами и навис надо мной:
– Люси, а то, что мы недавно сделали для тебя… ты это помнишь? И вместо благодарности ты разбила мою машину.
– Купишь новую. – Я закатила глаза. – И это несравнимые вещи, – бросила я ему в лицо и, набрав в легкие воздуха, закричала: – Хватит защищать ее!
– Я не защищаю! – взорвался он и стукнул кулаком в стену у моей головы.
Я испуганно сжалась.
– Люси, я… Мне плевать на машину… но ты же могла…
Я оттолкнула его.
– Она вас настроила, – прошептала я и, сжав кулаки, посмотрела ему прямо в глаза, сказав себе, что не буду его бояться. – Но я заставлю каждого из вас пожалеть об этом.
– Ты мне угрожаешь?
– Да, ваше высочество. Напомнить вам, свидетелем чего я была?
– Чего? – Его голос звучал механически.
– Джонатан Смит, – пропела я и гаденько улыбнулась. – Ты сообщил своей новой лучшей подружке, что убил ее отца?
Его глаза потемнели, а я продолжила:
– Это семейное, Уильям? Убийства – семейный почерк? Твой отец так избавился от твоей матери?
Он схватил меня за шею и крепко припечатал к стене.
– Я убью тебя, – прошипел сквозь зубы, с яростью глядя на меня. – Убью.
И я поняла, что нашла слабое место. То самое, выстрелом в которое можно убить Уильяма Маунтбеттена… Только вот я не подумала, что отрикошетит в меня. И мертвой окажусь я. Ведь, делая больно родным, мы в первую очередь делаем больно себе. Так работает рикошет любви.
Глава 36
Селин
Я СТОЮ У ВХОДА в академию, окруженную густым лесом, в котором мазками переливаются осенние краски. Листья каштанов и кленов покрывают землю ярким ковром, а осеннее солнце мягко освещает территорию академии Делла Росса. Величественные ворота сегодня вечером распахнуты.
– Готова? – шепчет на ухо Уильям.
От его шепота я покрываюсь мурашками. Нет. Не готова… Здравый смысл кричит: беги как можно дальше от него и от этого места. Но сердце… Оно болезненно сжимается в груди и требует еще мгновения. Мимолетного, быстротечного. Во сне можно, вторит оно. А что есть реальность? Что есть сон? Маленькая лазейка, заложником которой я оказываюсь. Всего лишь вечер. Я все решу. Сделаю правильный выбор. Завтра.
– С тобой точно все хорошо? – уточняет Маунтбеттен.
