Уроки нежности - Дана Делон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне тяжело смотреть ему в глаза, больно стоять рядом с ним. Страх холодит ужасом душу. Он возвышается надо мной в черном классическом костюме, белая сверкающая рубашка подчеркивает мраморность кожи, синие вены на шее и серые глаза, похожие на свинцовые тучи перед ливнем. Черная бабочка, прямая осанка, горделиво задранный подбородок. В нагрудном кармане пиджака красуется роза, которая идеально сочетается с цветом моего платья. Уильям Маунтбеттен поистине прекрасен… и опасен. Он галантно отводит локоть – настоящий джентльмен. Я вкладываю свою руку в его и стараюсь скрыть волнение. По коже бегут мурашки.
Мы входим в зал, где уже собрались гости. Пространство украшено в соответствии с темой вечера – осень. Подвесные гирлянды из красно-золотистых листьев, тыквы со свечами, создающие теплое и уютное освещение. На столах темно-красные бархатные скатерти с золотыми узорами, напоминающими листья. Бальный зал академии Делла Росса ошеломляет своим великолепием и роскошью. Высокие потолки украшены изысканными люстрами, блики от которых играют на золотистых карнизах. Стены увенчаны изящными арками в стиле барокко, украшенными изысканной резьбой и золотом, а зеркала в полный рост умножают свет свечей. Столы заставлены шампанским, канапе с черной икрой и прочими деликатесами. На небольшом подиуме разместился оркестр. Цоканье туфель по деревянному паркету сливается с музыкой. В зале царит оживление: смех и радостные голоса студентов и профессоров наполняют помещение, создавая волшебную атмосферу праздника.
Все так красиво. Но я дрожу от страха. Интуиция бьет тревогу. Сегодня случится что-то нехорошее.
– Тебе не хочется здесь находиться? – Уильям внимательным, цепким взглядом изучает мое лицо.
Мне же хочется закричать от бессилия.
– Все в порядке, – шепчу я, силясь скрыть слезы.
Неподалеку от нас стоит Этьен. Белая рубашка красиво оттеняет его темную кожу, бабочка на шее и прямая осанка выдают в нем представителя аристократии. Он держит за руку Луну. На ней черное платье в пол, и ее светлая кожа выглядит бледнее обычного. У нее такой вид, словно находиться здесь – пытка. Завидев нас, они решают подойти.
– Селин, мне так жаль. – Луна берет меня за руку и разглядывает замазанные царапины на шее. – Теперь ты в курсе, – запинается она, – моего недуга.
– И она нисколько на тебя не злится, – с улыбкой произносит Гойар, а в глазах его холод.
– Не злюсь, – подхватываю я.
Видеть Луну такой растерянной не доставляет никакого удовольствия.
– А где наш рыжий друг? – спрашивает Уильям.
– Неужели я слышу беспокойство в твоем голосе? – Этьен удивлен.
– Он все еще не приходил, чтобы извиниться, – задумчиво тянет Маунтбеттен. – На него непохоже.
– Скорее всего, он уже развлекается и ему не до тебя, – отзывается Луна.
– Когда он уже наразвлекается, – качая головой, бормочет Этьен.
– Никогда, – спокойно отвечает Луна.
И словно в подтверждение ее слов мы слышим Бенджамина Шнайдера.
– Детка, не будь так обидчива! – воркует он.
Я верчу головой и нахожу его в компании Тиффани, Стефани и Софи.
– Ник теперь со мной не разговаривает, – обиженно выпятив нижнюю губу, капризничает последняя.
– Ну и черт с ним! У тебя же есть я! – Он поднимает бокал и чокается с ней. – А теперь, дамы, мне нужны ваши лучшие улыбки! – Шнайдер делает несколько селфи.
– Зачем они ему нужны? – озадаченно интересуется Луна. – Я думала, он их терпеть не может.
– Мне кажется, у него новый вид удовольствия – бесить Николаса. – Гойар качает головой. – Это же Шнайдер! Бен не успокоится и будет измываться над Ником до тех пор, пока тот, несмотря на запрет, не приедет в академию и не даст нашему шутнику по морде.
При упоминании этого имени лицо Луны темнеет. Она хватает шампанское с подноса проходящего мимо официанта:
– Последний раз я видела его в лужи крови и не хотела бы вспоминать об этом.
– Прости. – Этьен аккуратным движением забирает бокал из ее руки. – Давай лучше потанцуем.
Гойар ведет Луну на танцпол, а Шнайдер продолжает свою фотосессию.
– Тебе тут не нравится? – Уильям шепчет мне это на ухо, и я мгновенно покрываюсь мурашками.
Ненавижу себя за такую реакцию на него. Ненавижу то, как нервный комок внизу живота сжимается от страха.
– Выглядите восхитительно. – Джоан Мак-Тоули подходит к нам с двумя бокалами шампанского. – Просто и со вкусом, и вы даже практически не накрасились. – Она придирчиво осматривает меня. – Распустила волосы и пошла! Вот она, молодость!
– Благодарю, – отрывисто отвечаю я.
– Для смелости, – улыбается профессор и протягивает бокал.
Я выпиваю его практически залпом, что вызывает у Джоан веселый смех. Маунтбеттен мрачнеет.
– Мадемуазель Ламботт, вы полны сюрпризов, – шутит Мак-Тоули.
Она в длинном черном платье, жемчужные бусы нежно касаются шеи, губы накрашены ярко-красной помадой под цвет туфель.
– Вы тоже… – Пытаюсь сделать ей комплимент, но голова так болит, что я теряюсь и не могу больше вымолвить ни слова.
Старушка хмыкает:
– Навела марафет! Сегодня для меня особенный день!
– Есть причина?
– Каждый новый день в моем возрасте уже причина, – отмахивается она.
В зале раздается прекрасная мелодия, и гости неспешно начинают кружиться в вальсе. Я слежу за Луной с Этьеном. Они выглядят такой красивой парой! Происходящее похоже на мечту, которую я так страстно хотела реализовать. Вот только вместо сердца у меня сейчас дыра. Мертвая, пустая, холодная. Нет ни радости, ни восторга, ни желания.
– Пригласите даму на танец. – Джоан шутливо грозит Уильяму указательным пальцем. – Я думала, вы более воспитанный джентльмен.
Маунтбеттен с беспокойством смотрит на меня. Скрыть свои истинные чувства сегодня вечером мне не под силу. Особенно перед ним.
– Ты хочешь танцевать? – Он протягивает широкую ладонь, ожидая моей реакции.
И я не выдерживаю. Ломаюсь. Резко отшатываюсь. Качаю головой.
– Простите, мне нужно… – Я не заканчиваю предложение, голос срывается. А затем врастаю в пол.
Длинные рыжие волосы. Трясу головой, и видение исчезает, но лишь на мгновение. Секунда – и я вновь вижу эти сверкающие волосы в толпе студентов.
– Я… я… – ловлю ртом воздух.
– Уборная в той стороне, – с пониманием отзывается Мак-Тоули, по-своему трактуя мое состояние.
Я оглядываюсь по сторонам, но Люси будто испарилась. Неужели я схожу с ума? Голова кружится. Пить шампанское на пустой желудок было ошибкой, вот мне и видится непонятно что. Я не понимаю, куда именно указывает профессор, и растерянно верчу головой.
– Ребекка! – зовет Джоан.
Бекки мелкой трусцой прибегает на зов профессора. На ней закрытое черное платье с белым воротником.
– Покажи, пожалуйста, мадемуазель Ламботт, где находится уборная, – требует Мак-Тоули.
– Нет. – Я пытаюсь остановить ее; мне становится не по себе, что с этим она обращается к Ребекке, но язык заплетается.
– Конечно-конечно, – спешно отзывается отличница и берет меня под руку. – Пошли. – Натянутое дружелюбие так и сквозит в ее голосе.
– А вы, месье Маунтбеттен, составьте компанию старушке. Пусть все обзавидуются. – Джоан встает перед ним, перекрывая путь ко мне.
На лице Уильяма появляется неуверенность, он вглядывается в мои глаза, пытаясь понять, что со мной происходит. Я и сама не знаю. Слишком запуталась в собственных чувствах и страхах… Мне лишь отчаянно хочется убежать от реальности. Вот только она преследует меня в моем сознании. Я сказал, что убью ее… Мое слово значит многое, Ламботт. Пазл в голове собирается. Каждое его слово, событие… Кусочки один за другим встают на место, разрывая мою душу в клочья.
– Девочкам нужно в укромное местечко. – Джоан постукивает его по груди и хохочет.
Ребекка тем временем ведет меня сквозь толпу. Я даже не смотрю, куда именно мы идем. Она выводит меня в темный коридор и рявкает:
– Шагай прямо! На двери есть табличка!
– Спасибо.
– Иди к черту, – ворчит она и возвращается на вечеринку.
Я медленно иду вдоль коридора. Здесь ни души. Все наслаждаются праздником. Боковым зрением замечаю, как кто-то удаляется прочь. Поворачиваю голову. Длинные рыжие волосы и красное платье в пол.
– Ты следующая. – Голос отскакивает от стен, и звонкий смех вселяет в меня ужас.
Я застываю на месте, боясь сделать вдох, и вглядываюсь в силуэт.
– Люси, – шепчу я.
Она перекидывает копну рыжих волос с одного плеча на другое. Опешив, я спотыкаюсь и падаю на пол. Голова кружится, стены словно танцуют.
– Люси! – зову я девушку-призрака.
Она подходит близко-близко и наклоняется к моему лицу. Вместо больших зеленых глаз на меня смотрят
