Фаддей Венедиктович Булгарин: идеолог, журналист, консультант секретной полиции. Статьи и материалы - Абрам Рейтблат

Н.И. Греч, ближайший друг Булгарина, также вспоминал, что он «коротким друзьям своим из либералов поверял за тайну, что на переправе Наполеона чрез Березину при Студянке (деревне, будто бы принадлежавшей его матери) он был одним из тех польских улан, которые по рыхлому льду провели лошадь, несшую полузамерзшего императора французов»[736].

В 1813 г. Булгарин служил поручиком в 7-м легионе французских улан. 21 мая Наполеон, объезжая аванпосты, приехал в небольшое подразделение, которым командовал Булгарин, побеседовал с ним, дал поручение, которое тот успешно выполнил, а после отъезда приказал присвоить Булгарину чин капитана[737].

После поражения Наполеона Булгарину пришлось по семейным обстоятельствам вернуться в Петербург (в письме Гречу от 15 июня 1844 г. он писал: «…если б лавочка Наполеоновская не обрушилась, я теперь возделывал бы где-нибудь виноград на Луаре! Судьба решила иначе, и я покорился ей»)[738]. Он поселился там в 1819 г. и стал журналистом и писателем.

В романе «Петр Иванович Выжигин» (1831), «Воспоминаниях» (1846–1849), публикациях в «Северной пчеле» Булгарин неоднократно характеризовал Наполеона, всегда с уважением, а нередко и в панегирическом ключе (Н.И. Греч называл его «наполеономаном»[739]). Часто появлялись в газете и переводные материалы о Наполеоне[740].

Рисуемый Булгариным образ Наполеона резко полемичен по отношению к тем его трактовкам, которые были распространены в России в первой половине XIX в.[741]

Со времен Отечественной войны 1812 г. Наполеона рассматривали как «злобного разрушителя царств и престолов». Образ его демонизировался, в нем видели антихриста; в 1812 г. он «представлялся дьяволом, ниспосланным Богом по предвещанию Апокалипсиса за грехи людей»[742]. О Наполеоне писали как о разрушителе установленного Богом порядка, получившем заслуженное воздаяние за свои грехи:

Вожди надменны! Вразумитесь! —Он был пример вам и глава;Священны всем сердцам страшитесьНасильством нарушать права <…>

Судьба к неправде буйной строга:Вам срочна власть дана от Бога;Его всевечну чтите власть[743].

Исследователь, проанализировавший большой комплекс свидетельств современников Наполеона, отмечает, что русское общество видело в нем «жестокого деспота и ненасытного завоевателя, наделенного к тому же самыми низкими свойствами человеческой души. В психологический портрет Наполеона современники неизменно включали следующие черты: гордость, тщеславие, коварство, хвастовство, шарлатанство, презрение к людям и отвращение к тому, что называется принципами и убеждениями»[744]. Следует подчеркнуть, что многие в ту эпоху ненавидели Наполеона не только как врага России, но и как насадителя новых, буржуазных порядков в Европе.

После смерти Наполеона в 1821 г. отношение к нему в России начинает постепенно меняться. Во многом сохранив привычный демонизированный (сумрачный, роковой) образ Наполеона, романтики поменяли (не без влияния Байрона) знак и стали характеризовать его амбивалентно, а то и положительно.

Теперь поэт, признавая, что Наполеон «ужасал собой людей» и «удовольствия не знал, // людей чуждался взор угрюмый», утверждает тем не менее, обращаясь к нему:

[Ты] не пришел для порицанья;Ты дивной доблестью оденьСвои прошедшие деянья! <…><… > дряхлость века оживилТы бодростью своих велений;Ты придал мужественных силСобой, непостижимый Гений![745]

Подобная трактовка Наполеона как романтического героя, конфликтующего с толпой, сохраняла представление о нем как о человеке, выламывающемся из привычного жизненного порядка, чуждом окружающим.

Для Булгарина Наполеон, при всей его гениальности, существо вполне земное. Он писал: «Долгое время Наполеона представляли каким-то кровожадным тираном, молчаливым, задумчивым, скрытным. Напротив того, он вовсе не сроден был к жестокости и прибегал к крайностям только по расчетам своей политики и всегда по совету своих дипломатов. Он был весел, часто шутлив, и не только весьма разговорчив, но иногда говорлив»[746].

Булгаринский Наполеон – человек жизнерадостный, который, по его словам, «не любил угрюмых людей и ненавидел метафизиков и политических мечтателей, которые пустыми теориями сбивают людей с толку, научают управлять миром, а на деле не умеют распорядиться сотнею рублей и десятью человеками»[747]. И в то же время он – «величайший гений»: «Каждое действие его должно изучать, потому что оно наверное заключает в себе поучение для будущего времени и пояснение прошедшего»[748].

Булгарин считает Наполеона гением вдвойне. Он и выдающийся полководец, и выдающийся глава государства, администратор. Булгарин пишет главным образом о второй ипостаси Наполеона, на которую обычно обращают меньше внимания: «Как погаситель французской революции, как законодатель и администратор он заслуживает благодарность нашей старой Европы. Когда верховная власть досталась ему в удел после разбойников и грабителей, во Франции не было ни промышленности, ни мануфактур, ни торговли; просвещение было придушено дикими проповедниками прав натуры, и даже Христианская Вера была уничтожена! Лучшие города Франции были разорены, земли лежали отлогом. Франция шла быстрыми шагами к варварству. – Наполеон восстановил веру, науки, торговлю, промышленность, кредит, города и села. Правда, он был иногда слишком крут, да иначе нельзя было ничего сделать. Он поставлен был в такие обстоятельства, что одною железною волею мог подавить своеволие»[749]. Разного рода реформаторов и революционеров он «держал <…> в ежовых рукавицах и требовал, чтоб каждый гражданин, богатый и бедный, ученый и неученый, действовал законно на своем поприще, не вмешиваясь в дела, до него не касающиеся. Правило, которым руководствовался Наполеон в управлении государством, выражено им в письме к королю испанскому: “…все для народа, ничего посредством народа”. И вследствие этого правила во Франции был порядок, благоустройство и благоденствие, невзирая на беспрерывные войны. На основании этого мудрого правила <…> водворилась удивительная экономия в государственном управлении»[750].

Нам уже приходилось отмечать, что Булгарин был представителем просветительской идеологии[751]. Он писал, что «поставляет прогресс в постоянном и постепенном совершенствовании нравственной природы человека просвещением, промышленностью и развитием средств к общему благосостоянию»[752]. Соответственно и Наполеона Булгарин трактовал как просвещенного монарха, гарантировавшего защиту личности и достояния мирных граждан и обеспечившего развитие хозяйства Франции, благосостояние жителей, расцвет науки и искусства.