И в болезни, и в здравии, и на подоконнике (СИ) - Коханова Юлия

- Так ты стигматофил? – Делла обхватила Льюиса ногами за талию.

- Без понятия. Как называются люди, которые трахаются на подоконниках?

- Уилсоны, - Делла подтянула Льюиса поближе, прижавшись промежностью к бедрам. – Снимай, - она потянула присыпанную стружками футболку, и Льюис, пригнувшись, выскользнул из нее, горячий, жесткий и гибкий, как согретая солнцем плеть. Делла толкнула его пяткам на себя, ощущая, как стремительно твердеет под мягкой трикотажной тканью член.

- Как хорошо, что ты больше не носишь эти ебучие жесткие джинсы, - она поерзала, притираясь поближе, качнулась вперед-назад, и Льюис тихо рыкнул, прикусив ее за шею. Упершись пятками в широкую резинку, Делла сдвинула ноги вниз, стаскивая с Льюиса спортивные штаны. Возбужденный член уперся ей в бедро, пачкая кожу горячей липкой смазкой.

- Пошли на кровать, - низким, бархатным голосом выдохнул Льюис, накрывая грудь Деллы рукой. Зрачки у него расширились, затопив чернотой прозрачную голубую радужку, рот приоткрылся. Быстрым движением Льюис облизал губы, и Делла завороженно проследила за кончиком розового языка. – Пошли…

Делла снова качнулась, проехавшись промежностью по члену, и лизнула Льюиса в шею, собирая языком соль и древесную пыль. Рот наполнился прозрачной хвойной горечью.

Льюис судорожно вскинул бедра навстречу, стиснул пальцами сосок – сильно, почти до боли.

- Делл, ну не здесь же…

- Что, зассал?

- Кто, я?! – вскинулся Льюис. – Я зассал?

- Ну не я же. Я ведь никуда не бегу.

- Это кто тут бежит!

Ухватив Деллу за бедра, Льюис приподнял ее, сдернул трусы и вставил. Делла застыла на секунду, наслаждаясь ощущением наполненности, сжала мышцы, и Льюис тихо, гортанно зарычал. Он стоял перед ней со спущенными до щиколоток штанами, широко расставив ноги и упираясь руками в раму. Льюис был неподвижен, но синяя жилка на шее билась так, словно он марафон пробежал.

- Нас все видят, - прошептала ему на ухо Делла. – Любой прохожий поднимет глаза и поймет, чем мы сейчас занимаемся.

- Плевать, - выдохнул Льюис, медленно толкаясь вперед. – Господи, как же мне сейчас плевать…

Он двигался, погружаясь и выходя до головки с расчетливой, мучительной неторопливостью, чувство предельной, восхитительно правильной наполненности сменялось голодной пустотой, и эти качели сводили с ума.

- Льюис, мать твою, ну что ты делаешь! – Делла уперлась ладонями в подоконник, подаваясь на самый край, и сцепила ноги в захват в бесплодной попытке зафиксировать поганца.

- А что я делаю? – невинно округлил глаза Льюис, вминая пальцы ей в бедра. – Что-то не так?

- Льюис! – взвыла Делла и цапнула его за мочку, поглаживая языком рельеф проколота. Льюис издал низкий, вибрирующий горловой звук, рванул ее на себя и вогнал до конца.

– Так?

- Да… Так.

Обхватив Льюиса за шею, Делла прижалась к его груди так плотно, будто хотела влезть под кожу. Они раскачивались в ритме прибоя, и Деллу смывало, уносило все дальше и дальше, к пылающему закатанному солнцу. На подоконник запрыгнула Мелочь и боднула Деллу головой в бок.

- Да отвали ты! – не глядя отмахнулась Делла, и Льюис, нашарив кошку, попытался спихнуть ее на пол.

- Ай! – взмахнул он рукой. – Она мне сдачи дала! Я же говорил, что твоя кошка меня ненавидит.

Ухватив Мелочь за толстый загривок, Делла решительно направила ее в короткий бесславный полет. Спрыгнув на пол, паршивка обиженно мяукнула, хлестнула воздух хвостом и удалилась, каждым покачиванием меховой жопы выражая презрение.

Льюис, проводив ее взглядом, фыркнул.

- И чем мы, собственно, занимались? Ты не напомнишь?

- Трахались! – рыкнула Делла и резко качнула бедрами, задавая новый темп. Охнув, Льюис подстроился, засаживая глубоко и жестко, каждый толчок отзывался внутри сладкой тягучей дрожью, и Делла вскрикивала, вгоняя короткие ногти ему в плечи.

- Вот так, Льюис, да!

Они кончили одновременно, цепляясь друг за друга, как утопающие в шлюпке, подхваченной девятибалльным штормом. Оглушенная оргазмом, Делла откинулась на стекло, и Льюис навалился на нее, прижимаясь щекой к плечу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- У меня сейчас сердце остановится… Вот черт.

- Что? – сиплым шепотом спросила Делла – нормальный голос ей почему-то пока не давался.

- Мужик из булочной напротив – стоит на пороге и смотрит на нас. Что мне делать?

Изогнувшись, Делла обернулась. Темноволосый коротышка стоял под пестрым навесом, задумчиво выдыхая сигаретный дым, и ухмылялся. Делла помахала ему рукой. Коротышка показал ей два больших пальца, заржал и ушел в булочную, щелком отправив окурок в урну.

- Пиздец, - Льюис спрятал в ладонях пылающее лицо. - Никогда туда за хлебом не пойду.

- С ума сошел? Наоборот, будем ходить только туда! В этом магазине нас ждет бессрочная скидка!

Глава 44

- Детектив Мартинес, - высокий лысеющий брюнет протянул руку, и Льюис пожал ее. – Петер звонил, предупредил, что ты приедешь. Пошли, выделю тебе рабочее вместо и покажу, что к чему.

Льюис сунул в карман удостоверение и направился вслед за широко шагающим Мартинесом. Заходить в полицейское управление не под конвоем, а в качестве человека, исполняющего профессиональный долг, было странно и довольно приятно. Возникало чувство собственной значимости, избранности, отличающей Льюиса от прочих присутствующих – растерянных, озлобленных, испуганных. И это было как-то неправильно.

Власть развращает. Абсолютная власть развращает абсолютно.

- Вот, сюда садись, - Мартинес пинком выкатил стул с подлокотниками и склонился над клавиатурой. – Пароль я свой введу, поэтому не закрывай базу. А если закроешь, звони мне или зайди к лейтенанту – он в курсе, что вы, загадочные ребята из загадочного отдела, пришли в наших данных поковыряться. Вот тут – классификация преступлений, вот тут – пропавшие, тут – преступники в розыске. Тебе что надо?

Льюис уселся на жесткий стул, оттолкнулся пяткой и лихо подкатил к столу.

- Самоубийства.

Версия, рожденная в стенах кабинета артефакторов, была проста, как удар в челюсть: на обоих амулетах присутствуют идентичные сигилы. Один из сигилов побуждает человека вышибить себе мозги ножкой стула. Логично предположить, что второй действует идентично – а значит, эту возможность собирались использовать.

Могли быть другие самоубийства. И могли быть другие магазины оккультных товаров. И другие диллеры.

Распределение обязанностей было очевидным: Петер занялся расшифровкой сигила, Делла занялась кругом общения Конфорты, а Льюис, как самый технически ориентированный, отправился ковыряться в базе. Он сидел в полицейском управлении – в куртке с заклепками и в футболке «Делла-стайл»: на сером фоне под знаком Марса красовалась надпись «Мужчина», под Венерой – «Женщина», а под кнопкой OFF – «Сержант». И собирал взгляды всех присутствующих.

Ну предупреждать же надо. Блядь.

Игнорируя пристальное и недружелюбное коллективное внимание, Льюис открыл раздел «Самоубийства» и завис, уставившись на бесконечный перечень имен. Просмотреть все было нереально, а отделить овец от козлищ Льюис не мог.

Постукивая ручкой о блокнот, он медленно скроллил страницу. Во-первых, можно исключить всех бомжей и очевидно малоимущих – они не станут тратить деньги на всякую хрень вроде амулетов. Во-вторых, минус продуманные организованные самоубийства с предсмертными записками и прочими изысками. Самовыпил Конфорты был совершенно спонтанным.

Льюис задумался, механическим движением потирая лоб. Больше ничего в голову не приходило – и это было плохо. А еще хуже было то, что задать эти параметры в меню выборки было невозможно. Каждое дело придется открывать и хотя бы просматривать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лежащий на столе телефон коротко пиликнул. Льюис открыл сообщение.

«Ты как?»

«Нормально», - набил Льюис, но вспомнил, как Делла реагирует на «нормально» и расширил ответ: «Нормально. Сижу, роюсь в базе. Не могу задать выборку – придется все читать.»