Прелюдия: Империя - Юрий Ижевчанин

— Конечно же, мы с тобой позаботимся о них наилучшим образом. Да, кстати, как и было во сне, я запрещаю отныне и навсегда называть меня "госпожа". Называй меня "подруга".

— Хорошо, госпожа-подруга.

Толтисса поняла, что на дальнейшие уступки Илтун не пойдет, найдя компромисс между требованиями этикета и требованиями госпожи, и молча согласилась. А в гимнастическом зале перед Толтиссой бросились на колени те самые две негодные рабыни. Они в слезах каялись в своих ошибках и нерадении и обещали исправиться, лишь бы хозяйка не продала их в публичный дом. Толтисса с улыбкой их простила.

Еще через день за ужином Толтисса сказала:

— А сейчас, уважаемые сестры, гости и мой возлюбленный, я спою свою новую песню. И она запела.

Гимн Свободе

Наследье разумных от Бога —

Свой выбор самим совершить.

Ты сам выбираешь дорогу,

Ты сам выбираешь, как жить.

Рассудком размерь жизни годы,

И в Бога хоть верь, хоть не верь.

Свобода, свобода, свобода —

Ты к чистому разуму дверь.

Коль цель и душа совершенны,

Твой путь озаряет успех.

Сполна заплати его цену,

Отбросив понятие "грех"!

Пройти униженья, невзгоды

Безгрешность заставит сполна,

Свобода, свобода, свобода —

К успеху дорога одна.

Достойным прорваться к успеху

Мешают сословья и честь,

Отбрось их, гнилую помеху,

На бунт поднимись, чтоб их сместь.

Оковы привычны народу,

Но гнев его их разорвет.

Свобода, свобода, свобода

На копья народы ведет.

И, сбросив ярмо предрассудков,

Встает человек-великан.

Убив все сомненья рассудком,

Сметает границы всех стран.

Покорность нужна для народа

Но в рост совершенный встает.

Свобода, свобода, свобода —

Всем темные силы дает.

Распять нас на раме законов

Мечтают попы и князья,

Разрушив оковы препонов,

Их свергнут свободы друзья!

Стремленье к священной свободе

Не выжгли столетья расправ,

Ведь если ты прав, то свободен!

А если свободен, то прав!

— Да, страшная песня, — задумчиво сказал Тор.

— Госпожа-подруга, а ведь ее чуть-чуть переделают и возьмут себе друзья свободы, — заметила Илтун, стоявшая за спиной Толтиссы.

И правда, во время Революции гимн свободе пели революционеры. Они лишь чуть-чуть переделали его, заменив "всем темные" на "громадные", последние две строчки на

Свобода, свобода, свобода —

Источник всех благ и всех прав!

и сделав еще несколько косметических изменений. При этом они утверждали, что восстановили подлинный текст гимна, который сама Толтисса исказила из страха перед Имперским Судом. А консерваторы заменили последние две строчки на

Свобода, свобода, свобода —

Что значит, что ты всегда прав!

"копья" на "колья" и сделали еще несколько подобных же изменений, приписывая эту редакцию Тору. Так что перехитрить Дьявола человеку невозможно, человек при этом перехитрит сам себя. Все, что Дьявол ни даст, он даст так, чтобы получить от этого выгоду.

Примечание. Я, Юрий, вспоминаю, что в моей стране во время гражданской войны точно так же одну и ту же песню пели противоположные стороны. Например "По долинам и по взгорьям (шел дроздовский славный полк) (шла дивизия вперед)", "Смело мы в бой пойдем (за Русь святую) (за власть Советов)".

Словом:

Ложь во спасенье —

Все та же наглая ложь.

Тень милосердья

Часто скрывает

Худшую Дьявола кознь.

Глава 16. Dura lex…

Так прошла еще неделя, пока, наконец, состав мирной делегации не оказался принят. Через три дня она должна была уплыть в Карлинор. Тор попросил Сейм предоставить ему место на корабле делегации. Этой просьбы ожидали, и одобрили без голосования. Толтисса хотела обвенчаться, но разрешение на второй брак без согласия жены Тору мог дать лишь Патриарх или Император. Патриарха не было, Императора беспокоить было не с руки.

В последний день было еще одно страшное "мероприятие". Тора несколько раз вызывали на следствие в Имперский Суд и в Светский Суд Империи по делам о покушении на него и на Ангтун. И вот теперь должно было состояться объявление приговоров и приведение их в исполнение. Заодно должны были быть объявлены приговоры и еще нескольким бандитам, пойманным в столице.

За городом были подготовлены кол, два креста, плаха, виселица и рама. Собрались все высшие сановники и Сейм. За ними теснились горожане. Привели осужденных. Первым, по достоинству, оглашались приговоры Имперского Суда. Вывели вперед одетую в длинное дерюжное платье служанку. Секретарь зачитал приговор.

— Рассмотрев дело Артассы Энноины из графства Куслир в Айвайе, бывшей служанки и блудницы в бывшей таверне "Императорский дельфин", Высокий Имперский Суд установил, что она принимала участие в бесовских ритуалах и всей своей жизнью скатывалась на путь ведьмы и шлюхи. Она грубо вмешалась в приговор Имперского Суда, пожелав убить уже осужденную и помилованную им рабыню Ангтун. Она приговаривается к посажению на кол. Но Имперский Суд, по милости своей, согласен оставить ей жизнь, если она примет без возражений его решение.

— Приму! — закричала женщина.

— Тогда приступаем к ритуалу.

Палач грубо сорвал с Артассы ее платье. Народ посмотрел на нее. Старки тщательно избавлялись от волос на теле, и обнажаться волосатым телом было позором. А у нее на теле волосы уже три недели не удалялись.

— Только не рама! — в страхе сказала Артасса.

Секретарь проигнорировал эти слова, а люди знали, что распятие, тем более на раме, считается слишком жестоким приговором для Имперского Суда. Секретарь начал читать ужасающую формулу полного деклассирования до самой низшей ступени.

— Ныне ты, Артасса, бывшая дочь рода Энноина, теряешь свой род, дабы он не был опозорен твоим присутствием. Ты теряешь гражданство и все права, кроме права на жизнь и перечисленных ниже. Ты становишься позорной блудницей. Ты теперь позорная рабыня всех и никого. Твое прикосновение оскверняет всех. Монета, которой ты коснулась своими нечистыми руками, должна быть переплавлена. Ты не должна приближаться к храму, алтарю или часовне ближе, чем на двадцать шагов. Ты не должна приближаться без зова к мужчине ближе, чем на пять шагов. Ты не должна приближаться без зова к женщине ближе, чем на десять шагов, а по зову — ближе, чем на шаг. Ты не должна приближаться к детям ближе, чем на десять шагов, и разговаривать с ними. Если ребенок по неразумию своему приблизится к тебе ближе, а ты не могла от него убежать, ты будешь наказана ста плетьми, а ребенок должен пройти большое очищение. Ты не имеешь права прикасаться к деньгам и жилым домам. Ты не можешь иметь имущества, кроме гребня с поломанными зубцами, кошелька и денег, которые мужчины платят тебе за блуд. Крыша над твоей головой может быть лишь крышей сарая или же крышей развалин. Материя либо кожа, прикоснувшаяся к тебе, считается оскверненной. Ее необходимо сжечь или закопать в грязной земле около нужника либо на обочине дороги. Посуда, из которой ты ела или пила, может быть использована лишь для кормления свиней либо для нечистот. Мыться ты можешь лишь в лужах и болотах. Тебе не разрешается пользоваться моющими средствами и сводить волосы. В реку ты можешь заходить лишь для того, чтобы перейти ее вброд. Пить ты можешь лишь из луж, болот и корыт для поения скота, если тебе не подадут либо не продадут воду в другой посуде. В качестве милостыни разрешается подавать тебе лишь грязную воду для питья, лук и чеснок из еды, если кто-то сжалится над тобой. Мужчина должен оплатить твои услуги едой или деньгами. Женщина может давать тебе что-то, кроме установленной милостыни, лишь взяв из твоего кошелька монету в уплату. Если погода очень плохая, ты можешь попросить в уплату либо купить полотнище из старой ткани и старые башмаки. Как только погода улучшится, ты должна их закопать в оскверненной земле. Если ты будешь покорно сносить свое положение и каяться, перед смертью священник может снять с тебя клеймо позорной блудницы. По милосердию своему Высокий Суд дарует тебе право снять с себя клеймо в Южном Великом монастыре в обмен на пожизненное строгое покаяние в одиночной подземной келье. За нарушение этих правил ты подлежишь светскому суду и распятию на раме. А сейчас после того, как ты будешь заклеймена, ты должна немедленно идти на корабль и покинуть имперский Остров.