Боец тишины (СИ) - Стас Северский

встретиться и… выслушать его змеиные речи или выстрелить ему в голову. Ведь ему точно что-то

от меня нужно, раз он выследил, но не выдал меня, а явился ко мне, выставившись на свет.

– Войцех, планы переменились. Вы ждите здесь, я вернусь через час.

Глава 31

Не понял, засек он меня или нет, но я, найдя его и идя за ним следом, остановился возле

пристанища похоти. И привел он меня именно к той шлюхе, на которую я глаз положил… вернее, с

которой я решил в первую очередь расправиться. Только весь интерес к сей уличной девки, как

рукой сняло, – все перекрыла мысль, что человек, которого я никак не могу рассмотреть, может

оказаться саксонцем Шлегелем. Черт… Какого черта он сюда приперся? Не то, чтоб я от Шлегеля

такого не ждал – он в бордели нередко заходит, но чтоб именно в этот… Что-то не так со всем

этим… Неужто он путь крови Войцеха проследил, как я?.. И что он дальше делать намерен?..

Черт…

Он скрылся за дверями, явно занятый выделенной из всех девицей. А я рванул к полякам,

оставленным мной в глухом закоулке.

Крепко сжал в руках плечи Агнешки, серьезно всматриваясь в ее глаза.

– Слушай. Пойдешь сейчас в притон порока – наниматься.

Она приоткрыла рот, стараясь что-то сказать.

– Вольф, я…

– Молчи! Скажешь, что наняться намерена – пройдешь спокойно. Осмотришься и аппаратуру

слежения поставишь. Ясно? Идем. На ходу расскажу – как, когда и что точно ты должна сделать.

– Я не могу!

– Ты что, не понимаешь, мне не пройти! Я выгляжу так, что с меня плату вперед попросят! А

мне платить нечем! И Войцеха я послать не могу – не сможет он сделать то, что я от тебя требую,

достаточно скрытно! Только ты дело сделаешь, как надо!

– Я не смогу, нет…

– Ты красавица – тебе без вопросов все двери откроют!

– Я не справлюсь…

Войцех занервничал, начал хмурится.

– Ян, ей нельзя в такое место идти. Я не могу…

– Заткни рот и молчи, пока приказ не отменю!

– Ян, а что такое? Что-то не так?

– Не знаю еще! Но мне нужно знать! Пошли!

Они оба еще не видели меня таким бледным и взвинченным, и я быстро заразил их с виду

беспричинной боязнью. Они перестали протестовать и покорно последовали за мной, и не пытаясь

ничего выспрашивать и вникать в мои мысли, крутящиеся вокруг немецкого контрразведчика.

Глава 32

169

Отправил девушку в кошмарное для нее место, и остался с поляком ждать вестей в подворотне

неподалеку. Подключил компьютер, поймал сигнал и проследил перемещения Агнешки в

помещениях. Поляк молча склонился над экраном.

– Ян, может, ты все же скажешь, что случилось?

Я отвел с экрана отображение, сопутствующее девушке, и вывел на него изображение с только

что установленной ею камеры. Она справилась – у нее все получилось. Так я и думал. Теперь ей

осталось только отовраться и тихонько уйти. А передо мной…

– Смотри.

– Вот так…

– Войцех, хватит на нее засматриваться – ты лучше на него посмотри.

– А что он мне? Мне он не интересен.

– А зря… интересный он человек – знаю я его.

Войцех в ужасе уставился на меня.

– Ты что? Ты его трахал?..

– Не его, а его мозги!.. Дурак ты, Войцех!

– Не дурак, Ян.

– Тогда не спорь со мной!

– А кто он?

– Шлегель в военной контрразведке служит – во внешней… британское направление больше

разрабатывает… Но он не одним немцам служит… Понял, какой человек? На несколько сторон

разметался из-за корысти и страсти к садистским потехам. Я его вербовал – знаю его, знаю, что за

человек он. Сложности с ним могут возникнуть. Видишь, у него на шее воротник врачебный?

– Да, Ян.

– Думаешь, не порядок у него с позвоночником?

– Да, Ян… А что, нет?

– Нет, конечно. Он так шею защищает от коварных нападок таких, как я, – к нему просто не

подступишься. К нему никак не подступишься – он все продумывает до мелочей… все каверзные

ухищрения противника. Понимаешь?

– Хитрый?

– Еще какой. И умный. И жестокий.

– Я уж вижу.

– Скрываться нам нужно от него, как не от кого другого. Он на наш след выйдет – и вас, и меня

выдаст… Тогда с нас и три шкуры сдерут точно… и нам никуда не деться. А сдаваться нам нельзя –

никому… некому просто. Для нас сдаться равнозначно – сдохнуть.

– Ян, а что он здесь делает? Ты ж сказал, что он с британцами работает…

– Черт его знает, что он здесь делает… а раз черт знает, и я – узнаю.

– А что он с ней делает – с девицей?

– Связывает.

– Особенно ведь связывает, да?

– Да. Нормальный японский садизм в немецком исполнении.

– Разве садизм может быть нормальным?

– У японцев и немцев до определенного предела – может.

– Как это, Ян?

– А вот так. Принято у них так с давних пор дух закалять – терпеть и причинять боль… и

привыкать к этому настолько, что начинать это любить. Тяжелые у них условия всегда были – что у

азиатов, что у северян. Суровые земли, жесткая жизнь, и люди – жестокие. Постоянно им

приходилось с болью дело иметь – они и привыкли к этому, и не могут больше без этого обойтись.

Просто, в кровь им эти качества веками вливались.

– А у нас не так?

– Нет, Войцех. И у скандинавов не так, несмотря на то, что они у немцев в корнях стоят.

Скандинавы словно средние между нами и немцами. У них головы не такие холодные, как у

170

немцев, а кровь не такая горячая, как у нас. Задиры они, как мы с тобой, только сдержаннее. А

немцы… жестче и холоднее них только – англичане. Британцы – разговор особый… они замкнутые

и расчетливые, как никто иной. Те они еще колонизаторы и захватчики…

– Это да… И русские…

– Что русские?

– Захватчики.

– Верно, как и все остальные, кто способен объединять силы и слаженно атаковать. И русские,

и немцы, и поляки, и шведы – все в истории захватчиками становились, а временами – и

захваченными.

– Ты так говоришь, будто никого врагом не считаешь.

– А я и не считаю. Сегодня – враг, завтра – друг. Вернее, вообще никто никому не друг и не

недруг на деле – только временный противник или соратник. Все меняется со временем, Войцех, –

и враги, и друзья. Позволить себе видеть в одном точно определенного врага, а в другом – друга

может только тот, кто не смотрит в прошлое и будущее дальше одного дня и не рассматривает