Боец тишины (СИ) - Стас Северский

нас обоих пошлет! Ты к монашкам пойдешь, а я – к шлюхам! Тогда нам конец – конец нашим

жизням! Прими жизнь, как есть, – со мной прими! Пойми же, так надо! Только так и можно!

– Нет… только не так.

– Я же хороший друг, Агнешка! Я же тебя защищаю! Я же тебя в обиду не даю!

– Я знаю! Но не люблю я тебя!

– А я от тебя и не требую любить меня! Ты только притерпись ко мне и к жизни нашей – тогда

все будет в порядке. Ты и к моей крысе привязалась! Смогла! И ко мне – привыкнешь! Ты

сможешь!

– Смогу.

– А большего я от тебя и не требую. Ясно?

– Ясно.

Глава 25

Агнешка стала спокойней, когда я расставил все по местам и объяснил ей, что не требую от нее

вымученных чувств ко мне. Правда, погоревала, прочтя письма прежнего приятеля, но главное –

все письма прочла и правильно все поняла. Дошло до нее, наконец, что никому, кроме меня, она не

нужна и никто, кроме меня, о ней заботиться не будет. Первый шаг к стабилизации наших

отношений совершен, и я рад – первый шаг сделать тяжелее последующих. И Войцех меня

обрадовал. Он вернулся довольный собой, выполнив все мои распоряжения на высшем уровне, – с

неукоснительной точностью и наглядным результатом. От моей благодарности он и вовсе

163

возгордился. Я от него такой реакции и добивался – по крайней мере, пока мне надо вселять в него

уверенность в себе, укрепляя его дух… а после, когда он станет смелее, начну с него спесь сбивать

потихоньку, ставя его на место. Волчьим нюхом чую – хороший боец из Войцеха выйдет. Сделаю я

из него бойца себе подстать… только сильнее меня ему стать не позволю – буду строго в

подчинении держать. А главное, – я сообразил, что он умнее, чем кажется… даже умнее, чем

утверждает. Просто, не присмотренный он рос – не занимался им никто, не развивал. А я им –

займусь. Он молодой совсем – его разум для всего нового еще не закрыт, он может воспринять все

не закостенелыми мозгами. Научиться он голову включать, когда надо и как надо. Важнее всего,

что он доверяет мне и любит меня, как брата… что он хочет доверять мне и любить меня, – мне не

трудно будет добиться от него абсолютной верности бойца. Достаточно уделить ему хоть каплю

внимания, и он мой с головой. Добрые в душе брошенные дети все такие… и Войцех – такой. А

Агнешка, похоже, не настолько нелюбимой была, чтобы в меня беззаветно влюбиться. Она не из

тех, кто готов в солдатской казарме спасения искать… только ей придется подготовиться – в ином

месте ей его не найти.

– Войцех, вставай. Давай в лес.

– Ян, я только что… Дай хоть доем.

– По пути доешь. Пошли посмотрим, что с автоматами получилось… пристреляем и

посмотрим.

– Мы ж стреляли…

– Еще надо. Прицелы подрегулируем.

– Ну и педант же ты. Все с ними в порядке на проверке. А то, что один чуть вправо…

– Войцех! Вставай давай!

– Да… Ян, а я вот все думаю, что наши автоматы и на вид, как должны быть… вернее, – точно

такие, как у бойцов в старые времена были. Ты что, не в первый раз их делал?..

– Я не впервые автомат такой собираю, Войцех. У меня два таких было.

– Первый по британскому образцу, а второй – по немецкому, да?

– Нет. Мне и по неопытности в голову не приходило рожок на бок ставить, как британцам

взбрело.

– А зачем они так?

– Вставай, по дороге объясню.

Агнешка с кислым видом слушала нас спокойно, ковыряя вилкой в еще не расчищенной

тарелке, но встревожилась, когда речь зашла о лесах и далях.

– Я еще не доела, Вольф.

– Не торопись.

– Но вы же уже собрались, а я…

– А ты остаешься.

Она бросила столовые приборы, второпях набрасывая куртку.

– Нет! Я одна не останусь! Я с вами!

– В лес? Стрелять?

– Я не могу быть здесь одна! Я здесь, как в заключении! Когда я одна, мне кажется, что заперта,

– как в подземелье, как раньше!

– Ты что, и к шлюхам с нами пойдешь?

Агнешка растерянно прикрыла рот рукой.

– К каким шлюхам?

– К шлюхам обыкновенным – вульгарным… в научном обозначении.

– Ты что, Вольф, к ним ходишь? Ты и Войцеха с собой берешь? И не вздумай развращать его! Я

не позволю!

– Достаточно меня оскорблять! Будто у меня других дел нет, и я только и занимаюсь растлением

малолетних! Мы по делу, а не так просто пойдем!

– По какому делу?

– По секретному.

164

Глава 26

Агнешка, съежившись, сидит под деревом, а мы с поляком спускаем патроны.

– Вы долго еще? Я замерзла!

– Жди!

– Что?!

– Я же сказал, уши надо заткнуть!

– Что?! Я не слышу!

– Не ори так!

Опустился среди корней на колени рядом с ней, откладывая в сторону исправное оружие. Мы

все патроны похуже расстреляли и все вроде в порядке. Поцеловал ее в шею, откидывая ее

золотистые волосы, вдыхая вихрящийся возле ее взметнувшихся волос воздух.

– Вольф, от тебя порохом пахнет.

– Привыкай к запаху пороха и крыс – они всегда со мной. Не суждено мне, видно, от моих

вечных спутников отвязаться. Куда не занесет жизнь, – везде они, тут как тут.

– Порох, крысы и шлюхи…

– Что ты прицепилась? Сказал же – дело у меня к ним… и не такое, как ты думаешь. На такое,

как ты думаешь, у меня денег нет.

– Я не верю… Ты все время мне врешь или просто не говоришь правды… И пусть я грешна, но

и ты… ты мне – изменяешь…

– Только мысленно.

– Все равно. Я не хочу, чтобы ты и близко подходил к этим распутным и распущенным…

– Я к ним в объятья не собираюсь бросаться. И вообще – ты в бога веришь, а он тебе велит

таких, как они, жалеть и прощать.

– Да, ты прав… Они несчастные – потерянные души.

– Давай так договоримся – мы с Войцехом к девкам отправимся нашу задачу решать, а ты за их

потерянные души помолишься в сторонке.

Глава 27

Погасил тусклый свет, приоткрыл темную штору и посмотрел на затихшую улицу за

припыленным окном. Точки, с которых квартира хорошо просматривается, я определил раньше, и

сейчас только нашарил их привычным взглядом. Не заметил ничего подозрительного – прохожих

на улице и машин на дороге нет. Окна здания напротив не засвечены, подъезды закрыты. На