Битва трех императоров. Наполеон, Россия и Европа. 1799 – 1805 гг. - Дмитрий Юрьевич Пучков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проблем накопилось столь много, что, когда 4 октября армия дошла до Брюнна, Кутузов вынужден был на время ее оставить и отправиться в Вену, где 6 октября его встретил русский посол граф Разумовский. На следующий день вместе с послом Кутузов отправился к императору Францу, принявшему его в загородном охотничьем замке Хетцендорф. Австрийцы, наученные опытом общения со своенравным Суворовым, с опаской ожидали встречи с русским главнокомандующим. Однако они были приятно удивлены. Дипломатичный Кутузов никого не эпатировал странными выходками: не бил зеркал в своей резиденции, не появлялся голым на балконе перед толпой, не требовал в качестве ложа пук соломы – словом, был учтивым светским человеком, приятным собеседником. Император со своей стороны любезно встретил русского главнокомандующего. Он пригласил его на обед и благодарил Кутузова за скорость марша. Франц также изъявил полную готовность во всем помогать русской армии, а офицерам даже пожаловал 60 тыс. серебряных гульденов в качестве «столовых денег».
8 октября Кутузов встретился с вице-канцлером Кобенцелем, с которым они дружили еще в бытность Кобенцеля послом в Петербурге. У них было много общих воспоминаний, общих знакомых и даже общих грешков. Кобенцеля в свое время отозвали из Петербурга за несколько неумеренную любовь к театру, а также за слишком навязчивые ухаживания за красавицей женой князя Долгорукова. Михаил Илларионович также был большой любитель женского пола, и у него были с вице-канцлером интересные темы для разговоров не только по политическим вопросам…
Встретился Кутузов и с членами Гофкригсрата (Высшего военного совета). Русский главнокомандующий дипломатично не стал спорить с австрийскими генералами, тем более что план войны изменить было уже невозможно, а своей деликатностью и обходительностью добился всего, что ему было нужно. Австрийцы обещали, что хорошо обеспечат его армию продовольствием, боеприпасами и точными топографическими картами, которых очень не хватало штабу армии.
Что касается положения на театре военных действий, то австрийцы полностью обнадежили русского главнокомандующего. Кутузову сообщили о донесении Макка, в котором он писал Францу следующее: «Никогда никакая армия не находилась в столь выгодном положении, как наша для того, чтобы одержать победу над неприятелем. Сожалею только об одном, что нет здесь императора и Ваше Величество не сможет быть свидетелем торжества своих войск»[436].
Получив подобные заверения о прекрасном состоянии дел, Михаил Илларионович 9 октября отправился в Браунау, австрийский город, находящийся в 250 км к востоку от Вены. В ту эпоху это была важная пограничная крепость. Накануне его приезда в Браунау вступили передовые колонны русской армии. Так как об этом пункте постоянно говорили как о некой важной цели марша, в войсках царило радостное оживление. «…прибыли мы в город Браунау, – записал в своем дневнике русский офицер Федор Глинка. – Колонна наша под начальством генерала Милорадовича вступила в город с восклицаниями: ура! Во всех полках играла музыка и пели веселые песни. Город Браунау, стоящий на берегу Инна, пограничный между Австрией и Баварией, имеет прекрасные укрепления, но ни одного человека в гарнизоне; имеет много медных пушек в арсеналах; но очень мало исправных на валах и ни одного запасного магазейна. Удивительно, для чего цесарцы[437]не хотели привести славной крепости сей в оборонительное состояние. Правда, что между его и французскою армиею стоит около ста тысяч австрийцев при Ульме под начальством принца Фердинанда и генерала Макка»[438].
Несмотря на бодрый дух войск, русский главнокомандующий не мог быть не обеспокоен. Во-первых, вследствие 22-дневных форсированных маршей колонны растянулись на многие десятки километров. Далеко позади остались пушки и обозы. Непосредственно под командой Кутузова собралось к 14 октября не более 30 тыс. человек. 6-я колонна Подольской армии (около 9 тыс. человек) еще перед вступлением на австрийскую территорию была отделена от войск Кутузова и направлена на юг, так как появились сведения о возможном конфликте с турками. Однако затем по настоянию австрийцев для заслона против турок были направлены другие войска, а 6-ю колонну вернули в состав Подольской армии. За счет этих маршей и контрмаршей 6-я колонна оказалась далеко позади, и теперь ее отделяли от главных сил несколько сотен километров.
Наконец, сразу по прибытии Кутузова в Браунау в штаб русского главнокомандующего явился русский посланник в Баварии барон Бюлер. Он сообщил, что французы заняли Мюнхен. Австрийские офицеры и чиновники ничего не могли сообщить на этот счет. Но на третий день своего пребывания в Браунау Кутузов получил письмо от эрцгерцога Фердинанда, датируемое 8 октября. «Наша армия получила важную выгоду овладеть Иллером, Ульмом и Меммингеном… Неприятель не хочет атаковать нас с фронта, но обходит нашу позицию, стараясь помешать мне соединиться с вами, что ему уже удалось, так как он прошел с частью своих войск через Анспах. В самом деле, наше соединение с вами становится временно невозможным или, по крайней мере, опасным, потому что неприятель овладел Донаувертом… У меня под ружьем 70 000 человек. Если неприятель перейдет через Лех, я атакую и разобью его. Находясь в Ульме, я не могу терять выгоды действовать на обоих берегах Дуная… Таким образом смело ожидаем мы времени, когда ваша армия будет в состоянии выступить, и вместе с вами найдем мы возможность приготовить неприятелю участь, какую он заслуживает… Моя армия одушевлена мужеством. С полною уверенностью надеемся мы на такое же расположение духа в ваших войсках. Для соединения с вами нам не будет ничего трудного, ничего невозможного»[439].
Действительно, на следующий день 17 октября Кутузов получил известие об одержанной австрийцами победе. Речь шла о бое под Хаслахом с дивизией Дюпона, но австрийский рапорт был составлен так неопределенно, что можно было подумать, что речь идет о разгроме целого корпуса Нея. Кутузов отдал приказ по армии, извещающий о победе союзников, и назначил даже благодарственный молебен на утро следующего дня. Однако радость длилась недолго.
Едва были возданы похвалы Всевышнему за дарованный успех, как высланные в Баварию разведчики и передовые разъезды принесли тревожные известия. 19 октября Кутузов написал царю: «По доходящим до меня сегодня с разных сторон сведениям полагать должно с вероподобием, что армия под командой эрцгерцога Фердинанда сильно разбита неприятелем и потеряла Ульм и Меммингем, где притом взято в плен французскими войсками двадцать четыре батальона австрийских… Иные сказывают, что его королевское высочество ретируется вниз по левому
