Я Пилигрим - Терри Хейз

Однако никто из нас не знал, что с катера, ходовые огни которого были выключены, за всем происходящим на берегу внимательно наблюдала другая группа мужчин. Этот катер, скрытый клубами дыма и маячившими громадами морских круизных лайнеров, был практически невидим. При этом сами наблюдатели имели великолепный обзор: все они были в армейских очках ночного ви`дения, которыми их снабдил охранявший Финли специалист по безопасности. Этот тип был человеком опытным и вовсе не рассчитывал, что поездка на вечеринку окажется легкой увеселительной прогулкой. Чтобы усилить меры защиты, он привлек команду крутых парней, которые приехали в Бодрум самостоятельно. Они хоть и работали по вольному найму, но считались одними из лучших в своем бизнесе. Их предварительно проинструктировали по телефону, подготовили целый контейнер оборудования, но заставили ждать два дня, прежде чем взяли на борт катера, стоявшего на некотором расстоянии от берега.

Несмотря на темноту, фрилансеры видели, как Финли вышел из снабженной пуленепробиваемыми стеклами кают-компании и приблизился к молодым женщинам. Со стороны утеса мы тоже его заметили. Мак позволил мишени сделать два шага, чтобы находящиеся рядом головорезы не успели втащить Финли внутрь, если потребуется второй выстрел. Негр держал руку на спусковом крючке, когда ближайший к нему наблюдатель крикнул, о чем-то его предупреждая.

Еще одно облако дыма грозило вот-вот закрыть цель. Гринбург, увидев это, опустился на одно колено, приготовившись, если потребуется, открыть огонь. Но Мак, взглянув на облако, счел, что времени ему хватит, быстро прицелился и нажал на спусковой крючок. Из-за грохочущей музыки никто даже не услышал выстрела. Пуля попала в Финли, но, поскольку была выпущена поспешно, не пробила предателю лоб, раздробив мозг, как было задумано, а поразила его ниже.

Финли рухнул на палубу; кровь, струей ударившая из горла, забрызгала чье-то платье от Гуччи у него за спиной. Он был еще жив, корчился от боли, но обзор у Мака был закрыт дымом, и он не мог сделать второй выстрел. Один из наблюдателей кричал в микрофон, призывая Гринбурга открыть огонь.

Охранники на борту круизного лайнера были в полном смятении, но люди с катера услышали в наушниках крик падающего Финли и стали пристально разглядывать скалы с помощью очков ночного видения. Один из них заметил Гринбурга, стоявшего на одном колене с поднятым для стрельбы оружием, и крикнул что-то по-хорватски…

Снайпер, который был рядом, быстро поймал в прицел своей винтовки Гринбурга и выстрелил. У того палец уже лежал на спусковом крючке, когда пуля попала ему в грудь и он упал, конвульсивно дергая ногами. Я стоял ближе всех и, зная, что Гринбург еще жив, бросился к нему.

Это было нарушением всех правил: главное – выполнить миссию, безопасность членов группы всегда стоит на втором месте. Мне следовало ждать команды старшего. Но Гринбург лежал в простреливаемой зоне, и я знал, что, если не оттащить его в укрытие, он неизбежно получит вторую пулю и тут же умрет.

Никто не понял, откуда ведут огонь наши противники, но Мак мгновенно осознал опасность: если кто-то способен взять на прицел Гринбурга со стороны моря, значит эти люди могут попасть и в меня. Думая, что все еще скрыт клубами дыма, Мак низко пригнулся и ринулся ко мне, чтобы перехватить на полпути и прижать к земле. Он любил меня, мы оба были поклонниками блюза. Наверное, это сыграло свою роль, как, впрочем, и его природное мужество.

Но Мак не успел добежать: бриз прорвал отверстие в дымовой завесе. Люди с катера оказались настоящими профессионалами: две пули поразили Мака чуть выше почек. Эти выстрелы предназначались мне, но милосердие Божье меня не покинуло.

Мой друг выронил винтовку и с криком повалился на землю. Я ринулся к нему, закрыл своим телом и откатился в сторону, не выпуская Мака из объятий. Винтовочные выстрелы вздымали рыхлую землю вокруг нас, пока мы не свалились в небольшое углубление.

Участники вечеринки подняли крик: их охватила паника. Они наконец поняли, что два человека тяжело ранены, но никто не мог взять в толк, что происходит и откуда ведется огонь.

Старший группы без труда засек цель: прогуливаясь по палубе нашего небольшого судна, он разглядел сквозь дым и тьму, откуда вырывалось пламя винтовок. Когда в то утро команда «Дивизии» отправлялась выполнять задание, старшему пришла в голову удачная идея – развесить на борту мигающие красно-синие лампочки. Забросив часть гирлянды на крышу кабины, он велел капитану включить полный ход.

Наемники увидели быстро приближающееся судно с зажженными огнями и тут же пришли к весьма логичному, но неправильному выводу. На четырех языках они кричали рулевому, чтобы тот устремился в скопление прогулочных лодок и затерялся среди них. Иностранные фрилансеры знали: если их обнаружат, шансов уйти нет. Меньше всего им хотелось устраивать перестрелку с турецкой полицией.

Катер наемников скользнул между двумя судами, втиснувшись так близко, что поцарапал их корпуса. Услышав крики, старший группы решил, что неопознанное судно ушло, и приказал капитану сменить курс и направиться к круизному лайнеру Финли.

Посреди всей этой суматохи свет от проблесковых огней позволил капитану настолько приблизиться к корме лайнера, что он увидел Финли, лежавшего в луже крови. Пара женщин и обезумевший от страха член команды кричали старшему группы, приняв его за копа, чтобы он скорее вызвал машину «скорой помощи» или вертолет «медевак». Однако тот, глядя на конвульсивные подергивания Финли и большое пулевое отверстие у него на шее, понял, что дело сделано: раненый вскоре умрет от потери крови. Повернувшись к капитану, старший группы приказал ему убираться поскорее. И только когда судно с мнимым копом отплыло, глава службы безопасности Финли понял, что только что видел человека, который и устроил всю эту бойню. Впрочем, его это уже не слишком заботило: работодатель только что был убит, и теперь все его мысли сосредоточились на том, как бы пересечь турецкую границу, пока местные копы не поместили его в комнату для допросов.

Рев судовых двигателей разносился над водой. Старший группы слушал отчеты всех, кто был на берегу, довольный, что миссия выполнена. Он велел своим подчиненным быстро переместиться от основания утеса к причалу, где он в течение трех минут возьмет их на борт. Мне он приказал перейти к резервному плану действий.

Услышав все это, двое наблюдателей схватили под мышки Гринбурга и потащили к автофургону. Он был уже мертв: пуля, попавшая в грудь, разорвалась в ребрах, а ее осколки так сильно повредили сердце и легкие, что у бедняги не было ни единого шанса.

В небольшом углублении, куда мы свалились с Маком, я сделал все, что мог, чтобы остановить кровотечение. Он был плотным парнем, но мне удалось кое-как взвалить его на плечи и поместить в автофургон на пассажирское сиденье. Я откинул его назад и обмотал своим пиджаком талию Мака, пытаясь уменьшить потерю крови. Он был в сознании и, увидев ярлык на подкладке пиджака, спросил:

– «Барниз»? Это что, магазинчик для блюзменов?

Мы посмеялись над этой шуткой, хотя оба знали, что Мак вряд ли выживет, если ему срочно не окажут медицинскую помощь. Сев за руль, я проехал через автостоянку, распугивая гуляк и то и дело замедляя ход. За моей спиной наблюдатель разговаривал по мобильнику со старшим группы по достаточно защищенной, как мы надеялись, телефонной линии.

Когда я повернул на жесткую щебеночно-асфальтовую дорогу, наблюдатель закончил разговор и сказал, что я должен, как и планировалось, подвезти их с напарником к пристани для яхт в Бодруме. Им надо было убираться прочь, чтобы не попасть в каталажку. Турки – самолюбивая нация, и им не нравится, когда у них под носом убивают людей. Наблюдатели возьмут труп Гринбурга на судно, мне же предстоит отвезти Мака к врачу, который заранее предупрежден. Есть надежда, что он остановит кровотечение и нам удастся выиграть время до прибытия вертолета «стелс» Средиземноморского флота США. Вертолет со специалистами-медиками уже поднялся в воздух по тревоге. Он возьмет нас на борт и доставит на авианосец, где есть операционная и целая команда хирургов.

Итак, у Мака был шанс, и я увеличил скорость. То была безумная езда: не думаю, что в автофургоне, имевшем форму кирпича, кто-нибудь мог бы проделать этот путь быстрее. Когда мы добрались до пристани, она по счастливой случайности оказалась почти пустой. В ночь с субботы на воскресенье все суда везли туристов смотреть руины или становились на якорь вблизи многочисленных прибрежных ресторанов Бодрума.

Я подал автофургон назад вдоль пристани, помог наблюдателям поднять тело Гринбурга на борт судна и вернулся за руль. Впереди нас ждала плохая дорога, но целое море неприятностей осталось позади.