Цветок камнеломки - Александр Викторович Шуваев

двести рублей персональной пенсии? Слуга покорный! Так что я хочу, чтобы даже возможности к этому никакой не было. Раз законы у нас такие нелепые, так, значит, людей не должно быть таких, кому это могло бы прийти в голову. Там, где принимают такие решения, должны быть наши люди. После всего, что мы с тобой, – и нам подобные, кое-кто, – своротили за эти годы, инстанций, в которых тебя или меня могли бы снять с должности, отстранить от работы и… и тому подобное, быть просто-напросто не должно. И не позаботиться об этом специально и целенаправленно, пустить на самотек это дело, было бы уж вовсе непростительной глупостью.

– У американцев есть для этого любимое выражение: "контролировать ситуацию". Явление интересно тем, что не имеет каких-либо естественных границ: как показывает история, стремление к всеобъемлющему контролю за ситуацией кое-когда выливалось в попытку захватить весь мир. Не? Пока в повестке дня не стоит? Или пока что поста Генерального Секретаря будет достаточно? На ближайшую, понятно, перспективу?

– Неплохо было бы! Пока речи об этом, понятно, не идет, но… знаешь, – посмотрим. Я бы, по крайней мере, не зарекался и против такой возможности. Возьмем, к примеру…

– Леню Феклистова.

– А что? Молодой, энергичный, член партии со стажем. На съезд, там – в ЦК, там – в политбюро, а там, глядишь…

– Не паясничай. Вот про дачу – ты от души говорил. С искренним чувством. Скажи теперь, что ты уже успел на этом нелегком поприще.

– Так ведь, – почти что ничего и делать-то не надо было. Само по себе все успелось. Стихийно. Любой завод в наше время, он что?

– Что – что?

– Если это серьезный завод, он может работать в прежнем почти что режиме, и тогда там непременно сидит кто-нибудь из наших, – чаще всего системный технолог с помощниками, – а если завод очень серьезный, то там, как правило, из наших сидит целая банда. Композитор при паре технологов. Композитор с конструктором и технологом, – и так далее. Сам понимаешь, что после их появления на них довольно скоро начинают замыкаться все сколько-нибудь серьезные вопросы. А значит – на нас замыкаются.

– На тебе.

– На мне. – Керст, не желая оспаривать очевидное, кивнул. – Ну сам посуди, – кто сегодня всерьез, будучи в здравом уме, будет, для производства железа, – получать ЧУГУН в ДОМНЕ!!!

– А несерьзный завод?

– Ну, это, понятно, совсем другое дело. Видишь ли, – от многих заводов в наше время осталась одна видимость. Можно сказать – тень. Рабочие разбрелись чуть ли ни все, до единого, из инженеров – только предпенсионный возраст. И, понятное дело, – директор, главбух и часть заводоуправления, поскольку у нас социализм, так что предприятия не закрываются, и, соответственно, какие-то деньги продолжают идти. Понятно, что в таких условиях они готовы взять на работу хоть утопленников. Сказать, кто приходит, или сам догадаешься?

– Неужто опять твои?

– Тут, понимаешь, – Керст цокнул языком, – через раз получается. В половине случаев – цеховики, потому что, если на заводе, то их и не видно вовсе. Но и они кое-когда бывают прослоены нашими. Так сказать – армированы.

– А план? А продукция?

– А по шее за идиотские вопросы? План – перевыполняется на два процента. Или на пять. Директор при этом в рапортах к руководству формулирует объективные трудности и обеспечивает централизованные поставки… При такой схеме на выполнение плана расходуется процентов двадцать возможностей, зато нет никаких проблем с сырьем. Бывают, конечно, случаи, когда завод все-таки пустеет насовсем. В таком случае считается, что его закрыли на капитальную реконструкцию: что-что, а реконструировать неопределенно долго у нас в стране умеют. Вот в таких случаях… В таких случаях, говорю я, – с пустующими помещениями появляются проблемы…

– Да не бойся ты, не бойся, – ласково уговаривал пытуемого ближайший помощник Гаряева, кандидат медицинских наук Сорокин, пытаясь уловить кончиком иглы его набрякшую вену, – дела твои, прямо скажем, весьма хреноватые, но ты все равно не бойся… Это ж даже и не больно, если дергаться не будешь. Даже почти приятно…

Новые методики позволяли обходиться без прежних токсических, разрушительных доз химикалий, – чуть-чуть самого обыкновенного гамма-оксибутирата натрия, для легкой расторможенности, – и достаточно. Знал бы Игорь Иртенев, к чему умудрятся приспособить его побочные результаты талантливые, целеустремленные подручные генерал-майора, – своими руками удавил бы злополучное исследование еще в колыбельке. Это самое Коррелятивное Гомеостатическое Копирование оставалось пока что далекой абстракцией, а вот созданные для такого случая методики и кое-какие промежуточные результаты, – оказались на поверку весьма полезными для дел вполне конкретных. Это он думал, что промежуточные да непригодные, а для кого другого – очень даже пригодные. Датчики на языке и датчики на гортани, – и полученные на основе статистической обработки тысяч голосов программы речевого синтеза. Микронные микроиглы во всех глазодвигательных мышцах, – и программы локомоторного синтеза зрительного образа. Между прочим – в цвете, потому что для того, чтобы увидеть зеленую точку, глазу надо сделать несколько не то движение, нежели для того, чтобы увидеть точку красную. Микронные микроиглы во всех мышцах предплечья и кисти, – и программы синтеза письменной речи. Наряду с препаратами растормаживающими, существовали препараты, точно так же, – слегка, – усиливающие тревожность, – из того расчета, что человек в первую очередь будет думать именно о том, что больше всего боится выболтать. Кроме того, полный цикл допросов включал в себя этап, в котором медикаментозное воздействие вовсе не предусматривалось: под одним, под другим, – и вовсе без химикалий. Этого должно было хватить во всяком случае, но, в принципе, предусматривалось также введение электродов прямо в кору головного мозга или даже в более глубокие его структуры, – с целью более точной оценки индивидуальных особенностей формирования двигательной реакции. Было и еще кое-что: говорили же Иртеневу друзья, чтобы не лез на старости лет в физиологию, не позорился бы и не смешил добрых людей, – так нет же! Он, видите ли, считал это одним из совершенно необходимых подходов к проблеме искусственного интеллекта. Недостаточным – но необходимым. "Немо – Зеро", устройство уникальное фактически и просто-напросто по статусу, со своей гигантской, практически неограниченной производительностью давало ему возможность обрабатывать колоссальные массивы плохо упорядоченной, почти никак не упорядоченной информации.

Подследственному, по ряду оперативных