Коптский крест. Дилогия - Борис Батыршин

  Тем временем, папашины экзотические методы воспитания стали девице в тягость, так что она собралась и двинула из городка подальше - куда глаза глядят. Папа послал в погоню отряд кавалеристов - с предсказуемым, впрочем, результатом. Почему - с предсказуемым? Да ведь будь иначе, откуда взяться в Маалюле монастырю святой Феклы?

  Беглянка Фёкла отправилась сначала в Антиохию, оттуда - дальше на юг. По пути она без устали проповедовала учение Иисуса Христа и творила чудеса. Змей, и львов она, правда более не укрощала, но непритязательной сирийской публике нравилось.

  Весь путь девушка прошла пешком. И на то, чтобы преодолеть попавшийся на дороге невысокий горный хребет, сил уже не оставалось. За горами лежало селение - дымы его очагов манили бедняжку Фёклу уж точно не меньше, чем нас, на пятый день нашего верхового путешествия...

  Оставалась единственная возможность - девица пала на колени и стала просить Господа о помощи. И тут- то произошло чудо , раз и навсегда решившее транспортные проблемы местного населения - горный хребет, по которому раньше приходилось карабкаться на четвереньках, проклиная всё и вся, вдруг раскололся - и возник узкий проход, по которому Фёкла и вышла к селению. Слово как раз и "Маалюля" означает по-арамейски "проход" или "вход".

  Я где- то читал, что у христианских народов в обычае было назначать для любой профессии святого- покровителя. По моему, эта самая святая Фёкла - идеальная покровительница солдат стройбата, двое из которых, как известно, заменяют экскаватор. По моему, дочь римского наместника переплюнула любую землеройную машину! Впрочем, специально для любителей экзотики - можно присвоить святой ранг покровительницы укротителей - с учетом ее подвигов в родительском доме

  Святая Фёкла поселилась в небольшой пещере у ущелья- и долгие годы прожила в пещере у источника. К ней приходили люди, и она крестила уверовавших водой из источника - и исцеляла больных.

  На месте этой пещеры, возле источника и стоит сейчас православный монастырь - тот самый, куда привел нас через три моря пергамент, составленный безвестным российским этнографом... Не верите? Сами посчитайте: Черное, Мраморное и Средиземное. Три и есть.

  Но хватит, пожалуй, о святой Фёкле. Не сомневаюсь, что она была достойной, порядочной женщиной и почитают ее не зря; но мы- то сюда не для этого приехали? Да - и четвертый день сидим здесь, болтаемся, изнывая от безделья по окрестностям, изучаем достопримечательности. Их хватает - но увы, единственно нужная нам пока недоступна. Монастырь святой Фёклы неприступен как крепость - по моему, в отсутствие матушки- настоятельницы туда даже паломниц не пускают, не говоря уж о паломниках. Нет, с "долгом странноприимства" (не от слова "странно" а от слова "странник") у монахинь все в порядке: в Маалюле есть гостевой двор монастыря, вмещающий немало народу - и он постоянно переполнен. А вот сам монастырь - увы. Посторонним вход запрещен.

  А мы как раз и есть посторонние. Вчера от нечего делать шлялись по здешнему базару. Лучше бы мы этого не делали - я теперь опасаюсь, что для обратного путешествия нам понадобится уже не одна арба. На базаре мирного в общем- то и, в массе своей, христианского города - роскошнейший оружейный ряд. Я поначалу удивился, но потом вспомнил, какой город находится всего в полусотне километров. А это, на секундочку, Дамаск.

  "Дамасская сталь" - это давным-давно не убойный бренд тамошних оружейников, а термин. И куют ее по всему миру, не только в Сирии. Но - местные мастера от этого работать не разучились.

  Сабли, кинжалы, топорики, выпуклые, усаженные шишками щиты, ножи, ножи, ножи и опять - сабли. К лавкам с огнестрельным оружием мы так и не дошли - намертво застряв среди гор Холодного Железа. Цены... вы не поверите. Домой мы шли в сопровождении носильщика, а охапку клинков пришлось увязывать веревкой. Отец все предвкушал, как изойдут на слюну его друзья-реконструкторы из кавалерийских клубов.

  Кстати, здесь он исполнил одну свою давнюю мечту. Ну кто бы подумал, что на восточном базаре можно найти классическую европейскую трость- шпагу? А именно ее отец и откопал под завалами клинков в третьей по счету лавке. Шафт* из ливанского кедра, набалдашник слоновой кости, отделанный темным серебром. И острый, как бритва клинок верных семидесяти сантиметров в длину - не пижонский шампур, а полноценное лезвие, которым одинаково удобно и рубить и колоть. Иссиня- черный, прихотливо исчерченный темно- серыми разводами дамаскатуры металл не портила ни гравировка, ни позолота. Заточка была полуторной - с одной стороны клинок отсверкивал бритвенной остротой почти до самой рукояти, а с другой - лишь на первую треть своей длины. Отец несколько раз крутанул им перед собой в "мулинэ" - араб- торговец одобрительно смотрел, а потом скинул десять драхм от запрошенной цены...

  ##* Шафт - собственно палка (ствол) трости. Есть еще набалдашник (ручка) и наконечник.

  Дома нас ждал долгожданный сюрприз в виде записки из гостевого дома монастыря св. Фёклы. Матушка- настоятельница вернулась, наконец, из Дамаска (лично я вижу в таком совпадении знак судьбы) и примет нас завтра вечером, после чтения апостола. Еще бы знать, что это значит: и спросить нельзя (заподозрят, не проверят, а как же - у паломника все эти премудрости от зубов должны отскакивать!), и опаздывать не хочется - кто ее знает, эту матушку- настоятельницу; вдруг обидится и промурыжит еще недели две?

  Ну да ничего, как-нибудь прорвемся. И очень кстати тут придется наш сосед, который лейб-улан. Он, хоть и паломник, а мужик здоровенный - и, в рассуждении своего лейбгвардейского прошлого, хлебного вина не чурается. Вот он нам все и обскажет. Сам не знает - у спутниц своих выяснит, тем- то точно все ведомо. Вообще - правильный мужик. Вчера вечером они с отцом разговорились у дома - выяснилось, что Антип (так зовут отставного лейбгвардейца) направился в Сирию больше от безысходности, чем от православного рвения. Нет, он, конечно, человек глубоко верующий, но... благочестие - это не его, сразу видно. Выйдя со службы Антип порывался сначала открыть лавочку (гвардии отставные не бедствуют, жалованье в полку на уровне, да и пенсиона за крестик, полученный в Балканской кампании вполне хватало на пропитание), однако с торговлей не заладилось. Жил бобылём - хотя жену найти не представлялось проблемой: мужик видный, гвардеец, да и карманы не пусты. Мало ли в Рязани веселых вдовушек?

  Антипу просто было скучно. Видимо, армейская жизнь навсегда изменила этого человека - "на гражданке" он себя так и не нашел. Мужик прирожденный солдат - из тех, кто счастлив лишь тогда, когда решения принимают за него. Потому- то он к этим паломницам, кстати, и прилепился - ведомый по жизни...

  По моему, отец решил к нему присмотреться. А что, эдакий Планше (скорее уж, Мушкетон) нам бы не помешал - ни здесь ни в Москве, если мы, конечно, туда доберемся...

  Одно хорошо - наше ожидание так или иначе закончилось. И теперь - либо мы добьемся того, ради чего притащились в эту дыру (ой, простите, посетили важнейшую святыню Сирии), либо нас развернут и проводят пинком под зад. И тогда придется что-нибудь придумывать - потому как не зря же мы сюда ехали?

  Ясира Арафата на них нет...

  КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

  Часть вторая

  В поисках потерянного ковчега или "по обе стороны от мушки"

  Глава первая

  Попадись мне в руки книга о нашем путешествии, то я бы сказал - "все, о чем тут написано, автор сочинил, следуя канонам приключенческого романа, да такого, что его не погнушались бы и Буссенар с Хоггардом". А что? Странствие через пустыню, древний монастырь в горах, роковая тайна... Ну и бегство, конечно. Погони со стрельбой только не хватает. (чур- чур- чур, типун мне на язык!) Впрочем - покатит и стычка с бедуинами.

  Однако - по порядку.

  Мать- настоятельница оказалась милейшей женщиной: приняла нас, расспросила, как мы добрались из России - и тут же дала разрешение посетить монастырскую крипту. Или, как там называется этот сводчатый подвал под алтарем? Ах да, "нижняя церковь"; крипта - это у католиков.

  Так вот. Подвал этот, еле освященный лампадками, уставлен каменными сундуками, в каждом из которых хранится бесценная святыня. Пахнет в подвале не сыростью или плесенью, как можно было ожидать, а совсем наоборот - ладаном и ещё чем- то еще специфически церковным.

   Сундуков - десятка полтора; нам указали на один из них и вежливо попросили подождать. Двое служек с натугой своротили крышку, и...

  Внутри оказался другой сундук, скорее даже ящик - плоский, из темного дерева. Его крышку открывала уже монахиня; служки почтительно отошли, растворившись в полумраке. Мы стояли в почтительном отдалении и ждали, пока "сестра" предложит нам приблизиться.

  Она подала; и мы увидели то, ради чего тащились сюда за тридевять земель. В ящике лежала пачка темных, истрепанных по краям листов из какого- то плотного материала - кажется, не из пергамента. Размером они были с журнальный разворот; листов было десятка три, не меньше.