Тайна замковой горы - Людмила Георгиевна Головина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Полю очень хотелось рассказать Полине ещё и о таинственном горном народе, о невидимом острове и иных вещах выходящих за грань обыденного. Но данное слово сдерживало его. Он только сказал, что в замке сейчас идёт реставрация, а для работ приглашена опытная компетентная бригада. Ах, если бы Полина была членом их семьи… Но об этом Поль не смел даже и мечтать.
И вот сейчас, за несколько дней до рождественского сочельника Поль был полон самых счастливых ожиданий. Он предвкушал смолистый запах ели, праздничный перезвон церковных колоколов, звуки рождественских песен, мерцание свечей, пёструю россыпь конфетти, вкус традиционного коричного пирога, шумные огни фейерверков, и ещё много-много праздничных радостей.
Рождественскую ночь Вундерстайны по освящённой веками традиции всегда встречали в узком семейном кругу. И за праздничным столом рядом с ними сидели их верные слуги Микельсы. В эту святую ночь все становились равны.
А на следующий день граф пригласил гостей. И этими гостями была семья Петерсов. Граф самолично позвонил главе семейства и сказал, что поскольку Полина на протяжении нескольких месяцев является его сотрудницей, то он очень хотел бы познакомиться с её родителями и братом. Он выразил надежду, что Петерсы примут его приглашение и разделят радость праздника с ним и с его сыном.
Как же всё-таки хорошо, что руководство факультета решило перенести несколько лекций с предпраздничных дней на сегодняшний вечер! В результате к каникулам прибавилось ещё два дня.
На скамейке около университетского крыльца сидела немолодая, бедно одетая женщина. Она поглядывала на двери здания и, очевидно, кого-то ждала. У Поля сжалось сердце. Видно было, что незнакомка замёрзла, а, может быть, и больна.
«Я вот здесь радуюсь, а далеко не всем людям хорошо в эти праздничные дни», – подумал Поль. Ему захотелось сделать что-нибудь для незнакомой женщины. Он решил отдать ей те деньги, что были при нём. Их было не очень много, и он боялся, что женщина воспримет это как подачку и обидится. При всей своей бедности на нищенку она не походила.
Пока Поль раздумывал, как поделикатнее передать женщине деньги, двери распахнулись, и он увидел Иоллу и услышал её громкий и какой-то нарочитый смех. Поль отступил в тень: портить себе настроение перед праздниками в его планы не входило. Иолла, как всегда, была окружена свитой молодых людей, которые поздравляли её и друг друга с наступающими праздниками и желали весёлых каникул. Постепенно приятелей рядом с Иоллой становилось всё меньше: они прощались и исчезали в темноте, осторожно косясь на виднеющуюся неподалёку фигуру Мита. Когда удалился последний ухажёр, Иолла направилась к автомобилю. И тут навстречу к ней шагнула женщина со скамейки.
Поль услышал её голос:
– Барышня, барышня, вы меня не узнаёте? Помните, два года назад, тоже под Рождество, в парке… вы тогда со своим батюшкой были, хвалили мои песни, денег дали, обещали помочь…
– Что за бред, – возмутилась Иолла. – Я вас в первый раз вижу. Не приставайте!
– Ну как же, я не могу ошибиться, вы тогда такая хорошенькая были! В белой шубке, в шапочке, ну вспомните! Я тогда несколько раз приходила на то место, ждала, но я не упрекаю, возможно, у вас дела были, а потом я простыла, болела долго, с работы выгнали, с квартиры тоже… Но не думайте, я ничего не прошу. Верните мне только мой альбом, это ведь всё, что у меня от мужа осталось. Вам он ни к чему, а для меня – память…
Иолла окончательно обозлилась:
– Прочь с дороги! Эй, Мит, что стоишь, глазеешь, не видишь, к твоей хозяйке побирушка нищая пристала, сделай что-нибудь!
Мощная фигура Мита нависла над несчастной женщиной, и в следующую секунду он оттолкнул её от Иоллы с такой силой, что бедняжка, пролетев пару метров, упала, ударившись коленями о каменные ступеньки крыльца.
Поль кинулся к женщине. Пока он поднимал несчастную и помогал ей добраться до скамейки, ярко-красный автомобиль был уже далеко.
Женщина едва передвигала ноги. Она натягивала на колени юбку, но Поль видел, что на ней расползаются кровавые пятна.
– Я отвезу вас к врачу, – предложил Поль.
Женщина пришла в сильное волнение:
– Нет, нет, я вас умоляю, не надо! Только не к врачу.
– Ну хорошо, – уступил Поль. – Тогда я доставлю вас домой. Идти ведь вы не можете.
Но и от этого предложения женщина стала отнекиваться.
– Я немного посижу здесь, а потом пойду. Ступайте. Спасибо за помощь. Не беспокойтесь.
– Нет, я не могу вас так оставить. Вы тут замёрзнете на скамейке, или кровью истечёте. Хорошо, давайте я вас привезу к себе домой, вам там обработают раны, перевяжут, а потом, если захотите, можете идти, куда вам надо.
Видно было, что женщина колеблется, похоже, она осознала безвыходность своего положения. Поэтому Полю не составило труда её уговорить. Жаль, что он сегодня был не на автомобиле. Поль поймал такси, укутал ноги женщины своей курткой, чтобы не испачкать салон кровью, и через пятнадцать минут уже помогал раненой преодолеть порог своего дома.
Их появление вызвало сильный переполох. Больше всех суетилась и ахала Фанни. Чтобы не смущать незнакомку, граф предложил осмотреть раненую женщинам: госпоже Микельс и Сусанне. Они помогли женщине снять разорванные на коленях и пропитанные кровью чулки и их взорам предстала ужасная картина. Кровотечение прекратилось, хотя ссадины были очень глубоки, но колени отекли так сильно, что совершенно не сгибались. Во все стороны расползались багровые кровоподтёки. Женщины как умели, обмыли раны, обработали их йодом и перевязали. Но было понятно, что этого недостаточно. Нельзя было исключить перелома или другого серьёзного повреждения. Между тем, незнакомка всё время порывалась уйти.
Госпожа Микельс побежала к графу. Поль уже рассказал отцу о безобразной сцене около университета и стал с жаром доказывать, что нельзя на ночь глядя отпускать человека с такими травмами неизвестно куда.
Граф выразил желание сам поговорить с их гостьей.
– Разрешите представиться, – начал он. – Меня зовут Рольф Вундерстайн. Я учёный, историк. А молодой человек, который привёз вас в наш дом – мой сын Поль. Остальные люди, проживающие под крышей этого дома, наши слуги, более того, они наши
