Тайна замковой горы - Людмила Георгиевна Головина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для меня совершенно незамеченным остался тот факт, что наша страна к тому времени распалась на два отдельных государства. Нет, конечно, что-то такое я слышала, но не придала этому никакого значения. В обеих странах люди говорили на одном и том же языке, имели одинаковые обычаи и общую многовековую историю. Зачем политикам понадобилось делить и без того маленькое государство? Пострадали от этого тысячи людей. Многие родственники оказались по разные стороны границы.
Как-то ранней осенью в Фуло праздновался традиционный праздник урожая. Всё население устремилось за город, где на зелёных лугах раскинулись живописные пёстрые палатки, в которых продавались разные угощения, напитки и сувениры, проводились конкурсы. Одни в них участвовали, другие азартно болели, звучала веселая музыка, молодёжь водила хороводы и отплясывала народные танцы.
Я всегда очень любила подобные праздники и с радостью принимала в них участие. Я торговала на благотворительных базарах, выступала на концертах и до упаду кружилась в танцах. Такие дни вносили немного разнообразия в нашу тихую провинциальную жизнь.
Вот на таком празднике я и встретила своего будущего мужа – Дамиана Ардена. Он был двумя годами старше меня, и, как и я, уроженцем Фуло. Но вот уже несколько лет, как он уехал в нашу бывшую столицу, Шпильцбах, где поступил учиться в художественное училище. Пока Дамиан учился, страна распалась надвое, и Шпильцбах стал столицей соседней страны, а Дамиан – иностранцем. Он устроился на работу в книжное издательство, где разрабатывал макеты книг, рисовал заставки, концовки, буквицы, титульные листы, форзацы и суперобложки. В нашей части бывшего когда-то единым государства для него работы не нашлось. Он приехал в отпуск, чтобы погостить у своей тёти, воспитавшей его, так как родителей он потерял рано. Он подгадал свой отпуск специально к празднику урожая, чтобы оживить в памяти детские воспоминания. Дамиан пригласил меня на танец, потом на второй, и мы сами не заметили, как влюбились друг в друга.
Дамиан сделал мне предложение, и я ответила согласием. Но мои родители, особенно отец, были категорически против.
– Звёздочка, – убеждал меня папа, (он звал меня Звёздочкой, потому что именно так переводится моё имя). – Ты же его совсем не знаешь. Вы знакомы всего несколько дней. А нас с мамой тревожит мысль, что им может двигать не любовь, а корысть. Он ведь небогат, а за тобой даётся приличное приданое. И, наконец, наша милая девочка, ты уедешь так далеко от нас, что встречи будут очень редкими, нам это будет очень тяжело пережить…
Я возражала, напоминая историю их с мамой любви, когда маме пришлось сделать выбор между родиной и жизнью с мужем на чужбине.
– Не забывай, я был состоятельным человеком и смог обеспечить твоей маме, а позже и тебе достойную жизнь. А что может предложить тебе твой Арден? Крохотную квартирку вместо нашего особняка? Нищенский доход? Ты будешь вынуждена во всём себе отказывать, на всём экономить, самой заниматься всей домашней работой, а ты к этому не привыкла. Мы готовили тебя совсем не к такой жизни.
Но я с жаром убеждала родителей, что легко перенесу материальные затруднения и житейские заботы рядом с любимым человеком. Милый папа! Хорошо, что он никогда не узнал, какие испытания выпали вскоре на долю его любимой Звёздочки!
Наконец, родители уступили. Но отец поставил условие, что моё приданое будет передано мужу только через год после заключения брака. Он, наверное, думал, что такое условие заставит Дамиана отказаться от матримониальных планов, но моего жениха это не смутило и не остановило.
Мы обвенчались. Мои родители проводили нас на вокзал. Они махали нам рукой и долго шли по перрону вслед за тронувшимся составом, пока не отстали и не скрылись из виду. До сих пор стоят передо мной их грустные лица.
У меня на душе было как-то печально, но рядом с любимым мужем я вскоре снова повеселела. Через несколько часов мы уже были в Шпильцбахе, и Дамиан ввёл меня в свою маленькую съёмную квартиру, в которой мне теперь предстояло жить. Здесь стоял некоторый художественный беспорядок, свойственный творческим людям: повсюду лежали книги, краски, кисти, бумага для рисования, стоял небольшой мольберт.
Через несколько дней мой муж сумел втиснуть в маленькую гостиную ещё один предмет: он купил для меня небольшое подержанное пианино. Конечно, оно не шло ни в какое сравнение с роялем, который был у меня в Фуло. Но всё же теперь я могла музицировать, ведь музыка была частью моей жизни. Вечерами я пела и играла для моего мужа, а он с радостью меня слушал.
Как-то он принёс мне небольшой подарок: альбомчик в кожаном переплёте, какие были тогда в моде у девушек и дам. В них записывались стихи, афоризмы и пожелания. Друзья и родные оставляли на страницах таких альбомов рисунки и автографы. Дамиан изобразил на первой странице мой акварельный портрет, а на следующих – стал записывать мои стихи. Он так красиво оформлял каждую страницу, что я не переставала восхищаться. Цветы, птицы, бабочки, красивые пейзажи (на которых были изображены виды моего родного Фуло) обрамляли строки, выведенные изящным каллиграфическим почерком.
– Это твой первый сборник стихов, – говорил Дамиан. – Я верю, их будет ещё много. И я буду оформлять каждый из них.
Так прошло три месяца, и вдруг моя семейная жизнь закончилась.
По радио и в газетах сообщили, что в Восточную Дексию (в ту её часть, где находился Фуло, вторглись фашистские войска. Почему-то я не слишком волновалась за родителей. Они – сугубо мирные люди. Разве их касается эта война? Гораздо сильнее я переживала за то, что Дамиана забрали на какие-то военные сборы.
– Не волнуйся, не переживай. Это ненадолго, я скоро вернусь, – сказал мне муж.
Я и подумать не могла, что он не вернётся ни вскоре, ни никогда. Через неделю вражеские войска перешли и через нашу границу. Военные действия продолжались всего несколько дней, но после их окончания мне принесли конверт с чёрной каймой, из которого я извлекла извещение о гибели моего мужа.
Смысл всего произошедшего до меня дошёл не сразу. Я не могла поверить в слова похоронки. Наверное, говорила я себе, здесь какая-то ошибка! Как может быть, что моего Дамиана вдруг не стало? А если это правда, как жить дальше? Я никак не могла сообразить, что же мне теперь делать. Несколько дней я просидела дома, и из этого оцепенения меня вывел только визит квартирной хозяйки,
