Шарада - Руслан Каштанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я волчица, которой хочется только одного – выть от горя. Мой сад бесплоден. Я Ева, лишенная своего Адама, порочная и грязная. Я выносила и родила. Вынесла всю боль, какую только можно испытать от потери. Я вернулась в Эдемов сад, и не обнаружила ничего, кроме запустенья.
Девочка-подросток, которая постоянно пугалась глупых экзаменов, исчезла окончательно.
Я постарела. Я старше этого мира. И я бесстрашна.
Эпизод 2
Кирилл Получает Удары
Когда мы зачали нашего сына, Дина стала оберегаема иной силой, противоположной той, что дает нашему телу движение, а сознанию некую уверенность в безопасности.
Еще до того, как она поняла, что беременна, и до того, как ее не лучшая сторона характера (какая есть у каждого из нас) не начала быть основной чертой ее личности, – я чувствовал эту ядовито-парализующую энергию, ставшей мне препятствием в привычном жизненном ритме.
Мы – я и Дина – были дверью. Находясь в неведении, обманутые человеком, называвшимся другом, мы невольно позволили появиться в нашем воздухе новой частице. И теперь она распространяется, почти как вирус.
Когда я впервые увидел демона, я подумал, что схожу с ума. Долгое время я был уверен, что он пришел за мной. Что он предвещает мою гибель.
На самом деле он явился, чтобы оберегать Мать. Чтобы быть невидимой защитой для Дины. И, что еще важнее, для ребенка, что был в ней.
Он смотрел на меня своими мертвыми глазами, замерев, как статуя. Вселяя в меня страх, он отнимал у меня право на отцовство. С самого начала вся его фигура говорила мне только об одном: мой ребенок никогда не будет принадлежать мне.
По его появлением можно было угадывать настроение моей девушки: демон пропадал в никуда (по крайней мере, я его не видел), и Дина становилась той милой девчонкой, какой я ее знал с самого начала; демон вновь объявлялся, и было ясно, что движется грозовая туча, – в Дине просыпался отравленный воздух, которым мы с ней постоянно дышали, находясь в квартире с заколдованными стенами…
Бывало хорошо, если она соглашалась идти на контакт, и позволяла успокоить себя, как кошку, которую можно было погладить и прижать к себе. И плохо, когда она превращалась в настоящего дьявола. Порой ее глаза становились настолько мутными и злыми, что ее можно было бы легко принять за агрессивную наркоманку.
Но она всего лишь была переутомленной беременной женщиной молодого возраста.
Так я предпочитал думать об этом. Такой подход многое упрощал. Особенно ее смены настроений.
Конечно, в то время я не понимал всего этого. Все, на что меня хватало, так это на внутреннюю панику, бесконечный стресс и никак не пропадающее чувство отчаяния.
Я понимаю это сегодня, теперь, когда нахожусь на безопасном расстоянии от всего, что было со мной и Диной. Когда я не вижу будущего, но точно знаю, что спасен…
Я старался поговорить об этом с Нелли, – с нашим мастодонтом психологии. Но мне мешали сомнения, неуверенность, и какая-то огромная стена в моем сознании, которая возникала передо мной и всем остальным миром, как только у меня появлялось нормальное желание поделиться с ним теми странными событиями, участниками которых стали я и моя девушка.
В основном эта стена держалась на огромном количестве спиртного, выпитого мной, чтобы заглушить стресс, и на том чувстве внутренней пустоты, овладевшим мною за пару месяцев до зачатия нашего ребенка…
До сих пор помню свой первый серьезный разговор с Нелли. Он касался курсовой работы, к которой я вроде как и подошел с некоторой серьезностью, но все равно выполнял ее в дальнейшем с трудом и ленью. В общем, в этом плане я не отличался от большинства знакомых мне студентов.
Весь наш поток страдал отсутствием сосредоточенности, рассеянностью внимания и неумением воспринимать науку как нечто серьезное, значительное и важное.
Это была игра, в финале которой у тебя оказывался диплом с пометкой об окончании высшего учебного заведения. Я старался играть по ее правилам. Не более.
Правда, когда ты начинал работать с Нелли, то игра и ее правила уже не имели никого значения. Приходилось ширить свой интеллект и прибавлять навыки, – расти не только вверх, но и в стороны.
Она задержалась всего на минуту, но извинилась за это. Села напротив, и я впервые смог отчетливо увидеть ее ясный взгляд, – взгляд человека, тело которого уже разменяло седьмой десяток, но умом и сознанием не постарело ни капли.
–Итак, Кирилл, – сказала она, – это твоя первая курсовая. Напомни, пожалуйста, какую тему ты выбрал.
Нельзя сказать, что в тот момент я чувствовал сильное волнение. Скорее, оно накатывало в определенные моменты нашей беседы.
Как, например, в эту минуту, когда я начал говорить, – осторожно, будто ощупывая почву:
–Это в рамках семейной психологии… Распространенная проблема, на мой взгляд.
–Звучит интригующе! – Она улыбнулась куда-то в сторону. – Так что же это?
Я робко кашлянул, но ответил уверенно:
–Алкоголизм в семье.
–Да, – сказала она.
В ее глазах проскользнуло какое-то понимание.
–Нам необходимо придти от общего к частному, – сказала она. – Данная тема, видишь ли, крайне обширна.
Она говорила о зависимостях: алкоголизм, наркомания, токсикомания, лекарственная зависимость; зависимость от секса, зависимость от азартных игр, зависимость в поле духовных исканий. Список продолжался, но половину я уже не слышал. Просто не мог относиться ко всему этому всерьез.
–Не стоит бояться объемов твоих будущих познаний. Мы – ученые, и способны видеть сквозь пелену того, что видят все остальные. Не сразу, конечно. Постепенно.
Общество само выбрало быть зависимым от удовольствий. Это наше открытие. Как и то, что любая зависимость характеризуется повышением неврозов или воспитанной истероидностью.
–Воспитанной?
–Всю жизнь в нас воспитывают психические процессы, о которых мы даже не подозреваем. Скажу тебе больше, – многие все еще думают, что характером нас наделяет Бог.
–Это не так?
Она засмеялась, но оставила мой вопрос без ответа.
–Хорошо, – сказала она. – После того, как мы изучим все общие характеристики, необходимо перейти к вопросу, который будет нас волновать больше всего. Какой вопрос волнует тебя лично, Кирилл?
–В основном, как помочь человеку завязать с выпивкой.
–Лечением и терапией ты будешь заниматься намного позже. И то, если захочешь. Прости, но так устроена система. Для начала необходимо исследовать территорию. Так вот, – что именно может волновать тебя в семейном алкоголизме.
Я готовился к этой встрече, и к этому разговору, подозревая заранее, что придется почувствовать себя в какой-то степени обнаженным.
Но ведь это всего-навсего короткая встреча. Беседа с педагогом. По поводу первой курсовой работы. Ничего более. Подобных разговоров еще должно было быть десятки.
Я ответил:
–В некоторых семьях спиртное употребляют все, без исключения. В немалых дозах. Этот момент волнует
