Воины Новороссии. Подвиги народных героев - Михаил Иванович Федоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Слава богу, что решилось! В Интернете много писали, чтобы выручили летчика!
— С ним освободили еще двоих. Косик — такой же зам. командира полка из Курска. Однокашник моего мужа. А Малов — он майор из Петрозаводска.
В Интернете за 23 сентября 2022 года прочитал[95]:
«Это три моих друга.
Три военных лётчика.
Три подполковника.
Три однокашника.
Серёга Косик.
Макс Криштоп.
Саня Пазынич.
Саня был сбит и погиб с экипажем в середине марта. Серёга и Макс, истребитель и бомбер, были сбиты в марте при выполнении боевого вылета и попали в плен. И попали в ад. Все что вы слышали об отношении хохлов к пленным лётчикам, это все детская болтовня… Всё намного хуже. Их избивают, ломают, пытали и пытают каждый день. Каждый… день. Током, водой, голодом, жарой, холодом, да… всем, что придумало человечество на этом поприще за тысячи лет. Краёв и берегов нет.
Они превратились в синие скелеты. Все изуверства, которые вы можете себе представить, они уже прошли и проходят. И кидание в камеру пистолета с одним патроном, чтоб застрелиться (патрон был без пороха) и игра в “убей друга — мы тебя отпустим”.
При каждой работе нашей авиации… хохлы спускаются к нашим ребятам и тупо избивают их до полусмерти, вымещая свой животный страх и ненависть. А наша авиация работала и будет работать круглосуточно. Их бьют ровно настолько, чтобы не убить, и кормят ровно настолько же.
В каком состоянии они сейчас, я не знаю. Но знаю, что на сегодня они у хохлов самые ценные пленные в обойме из лётчиков. Целые замы командира авиационного полка. Боевые…
В первой партии возвращены наши пленные, их нет. Серёги Малова, истребителя сбитого под Купянском, тоже нет. Ждём вторую партию пленных, которая вроде бы должна сегодня прилететь на Чкаловск. Ждём и надеемся.
А пока звено пошло на взлёт».
Что-то подобное я слышал от летчиков.
А звено пошло на взлет!
Сколько раз оно уходило на взлет, пока летчиков не обменяли.
Наталия Александровна:
— Он говорит: «Я три ночи не спал». Потому что это было три раза. Нас везли на обмен, а обмен не состоялся». То есть этих забирают, мимо тебя проходят люди, а ты остаешься. И все. «Просто невыносимо было». — говорит: «Привезли нас в Сумы. А там камера на пятнадцать человек, а их почти сорок». Спали по сменам. «Две недели, — говорит, — на столе спал».
— А случай с подброшенным пистолетом?
— Говорят, у них это практикуется. В марте (2022 год. — Примеч. авт.) самое жестокое время. «Они, — говорит, — вот с ним второй был, Головенский. Он пощуплей. Он два раза умирал. От боли впадаешь в кому…» Издевались, как только могли…
12. Год переживаний
— Как вы пережили этот год?
Наталия Александровна:
— В каком-то бреду. Я не спала ночами. Я не знала, как живу. Благодаря детям…
— Их нельзя бросать…
— В конце марта (2022 года. — Примеч. авт.) я уже готова была ко всему. Я говорила себе: «Ну, что теперь будет. Но надо жить». У меня слез вообще не было. Слез не было. У меня просто трясучка была. Мне все говорили: «Надо поплакать. Тебе лучше будет». Когда я уже узнала, и он нам позвонил… 6 марта был прощеный день. Потом месяц мы не знали ничего. 7 апреля на Благовещение он нам позвонил. На мой телефон через следственный отдел: у него документов не было. Они не могли с уголовным делом ничего сделать: личность не установлена. Требовали свидетельство рождения, ИНН его, паспорт, водительское удостоверение, даже свидетельство о браке. Я им: «А зачем вам это?» Я, короче, им наобещала. Сказала: «Да». Они на следующий день еще раз позвонили. Я им сказала: «Мы подумали и решили, что не будем». Они так обозлились. А личность установили как? Когда на обмен его готовить начали, а там фамилия, имя, отчество… И вот сейчас он говорит: «Представляешь, у меня три шестерки. Я 6 марта был сбит, 6 мая обменян и летел на борту 06…»
От рассказа Наталии Александровны невозможно было оторваться.
Она:
— Мне сказали, что Артем Норин катапультировался после Макса через доли секунды. Ему их не хватило, чтобы живым остаться. То есть Макс вышел, а через доли секунды вторая ракета прилетела, и его только волной. У него обгорело тело до пояса…
— У Норина…
— Да. Первый вылетает командир. Доли секунды Артему не хватило…
Наталия Криштоп:
— У Макса спрашивали: «Как ты выжил?» — «Меня спас Бог». Он говорит: «Так все быстро произошло при катапультировании, что я ничего не заметил». А что получилось: они начали разворачиваться, и на этом повороте прилетело. Они же домой летели. А они летели первыми. За ними еще летчик. И когда он приземлился, он пошел и рапорт на увольнение написал. Но ему не дали. Конечно, этот рапорт порвали. Такой у него стресс был. И этот полет буквально за два часа организовали. И должен был лететь не он…
— Кто-то не смог, а лететь надо. И замкомполка сам полетел…
— Мой муж никогда ни от чего не отлынивал. Всегда в первых рядах… — твердо произнесла Наталия Криштоп.
— И тем более он зам.
— Что другие подумают о нем?..
— Их летело два самолета…
— Кажется, больше…
— Теперь поправляется?
— Да, с таким ожогом. И сказали: сейчас массу мышцы наберут. Они ссохлись. Атрофировались. Они же там сидели, лежали. Негде было заниматься… Но у него, слава богу, аппетит есть. Сейчас в санатории вес набирает. Улыбается. Радуется каждому цветочку. Должен приехать 10 июня…
— Ну, и хорошо… Его мама, наверно, молилась о нем…
— Конечно… Все однополчане молились…
— Родился в рубашке!..
— В двух!
— А ему сколько лет?
— В июле будет 42 года…
— Самый зрелый возраст!
— Почему он и на командира полка в Хурбу собрался, пока молодой. Тут командира недавно назначили, и он — туда.
Так и хотелось добавить: скорее бы подполковник Криштоп стал командиром полка.
Потом генералом!
Максим и Наталья
Хотя еще неизвестно, как мог на его карьере отразиться плен. Ведь на пленение могли смотреть по-разному, тем более те, кто не рисковал и не летал в «пекло». А те, кто летал, отнесли бы этот опыт только к плюсу для карьеры летчика.
— Он не тот молодой, кому главное погоны, а потом армия. Ему погоны нужны, чтобы от него лучше армии стало… Когда он может сделать, почему его лишать этого?
— Он говорит: «Как ты этот год прожила?» —
