Сумма наших жизней - Софи Астраби
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Площадь большой комнаты – восемнадцать квадратных метров. Она выходит на юго-восток, так что солнце светит в окна с утра до полудня. Справа дверь на кухню. Стена не несущая, поэтому в ней можно сделать проем или даже, почему бы нет, полностью ее снести.
Камилла идет за ним и сразу же замечает клеенчатую скатерть на кухонном столе. Эта деталь напоминает ей о каникулах в доме дедушки, и ее охватывает легкое волнение. Посреди стола – корзина, наполненная ароматными травами, чесноком, луком, лимонами и всевозможными специями. Камилла давно подметила, что именно на кухне можно обнаружить семейные корни. Оттенки вкуса передаются из поколения в поколение, постепенно становятся менее яркими, но все же сохраняются. Возможно, что-то армянское.
– Если у вас есть вопросы, спрашивайте.
– Вы когда-нибудь бывали в Армении?
– Нет…
– Эта квартира, кажется, приглашает отправиться туда.
Тома в замешательстве. Он не знает, продолжать ли показ или бежать покупать билет на самолет до Еревана. Камилла кивает, и Тома понимает, что можно продолжать. Маленький коридор ведет к двум спальням. Камилла толкает первую дверь и улыбается. По выставке машинок, футбольному мячу и плащу Супермена она догадывается, что это комната мальчика.
– Это меньшая из двух комнат. В ней десять квадратных метров. Как видите, здесь есть место и для кровати, и для вигвама. Что не маловажно.
– Это верно!
Вторая комната побольше. Кровать покрыта мягким одеялом и множеством пледов теплых тонов: бежевого, охристого и бордового. На стене – зеркало в раме-солнце, а на одной из прикроватных тумбочек – фотография супругов. Камилла мельком взглядывает на нее, разрываясь между искренним любопытством и свободой воображения. Когда она выйдет из комнаты, тут же забудет цвет радужки и форму носов. Все, что она запомнит, – это любовь в их глазах.
Посмотрев ванную, Камилла и Тома переходят в гостиную.
– Итак? Что вы думаете об этой квартире?
– Очень теплая квартира, в ней много жизни и много любви. Смотришь – и хочется, чтобы эта семья тебя удочерила, – смеется она.
Тома с удовольствием запер бы этот смех в коробочке, чтобы потом послушать снова. Когда ему будет не так хорошо, как сейчас. То есть во все остальное время.
– Это люди с прекрасным вкусом, – наконец говорит он и тут же мысленно ругает себя за то, что пытается объяснить любовь хорошим вкусом.
Показ подходит к концу, и Тома хочется продлить его, но не может сообразить, как это сделать. Ему на ум приходит тесто для пиццы, которое раскатывают снова и снова и в котором, если перестараться, появляются дырки. Поэтому, чтобы не продырявить это прекрасное мгновение, Тома просто молчит.
– Это мой первый просмотр, и я должна признаться, что не смогу принять решение, не увидев других квартир.
– Понимаю вас.
– Жаль, потому что квартира мне очень нравится…
– Сложно жениться на своей первой любви.
Камилла пристально смотрит на него, и Тома задается вопросом, зачем он это сказал.
– Именно так.
Он улыбается и заносит эту фразу в список цитат своей будущей биографии.
– Вы свяжетесь со мной? Чтобы посмотреть другие варианты?
– Конечно!
Она протягивает руку, Тома пожимает ее, и девушка покидает квартиру. Он смотрит ей вслед, обеспокоенный чувством пустоты, охватившим его с уходом этой почти незнакомки.
27
Маргарита
В десятый раз за день Маргарита проходится замшевой тряпкой по лакированному деревянному столу в гостиной. За последние два дня пыль стала ее навязчивой идеей. Она включает и выключает свет каждые две минуты, чтобы убедиться, что зрение ее не обманывает. В лучах солнца, проникающих сквозь окна, она видит, как крошечные пылинки злорадно танцуют у нее перед носом. Она вспоминает слова матери, сказанные однажды во время уборки: если бы совсем не было пыли, мы не увидели бы солнечных лучей. У ее матери был талант видеть красоту во всем.
Маргарита возобновляет борьбу с пылью. До момента, когда первые посетители позвонят в дверь и переступят порог ее квартиры, остается менее получаса. Она хочет, чтобы все было идеально.
В последний раз, когда они виделись с Тома, ей удалось добиться еще одной уступки: она не готова к более чем одному визиту в день. И под одним визитом она подразумевает одного посетителя или семейную пару. Он согласился не раздумывая. У этого мальчика поистине золотое сердце, думает она, оттирая отпечаток пальца с экрана телевизора.
В дверь звонят, и, хотя она ожидала этого, Маргарита испуганно вздрагивает. Она проводит рукой по волосам, проверяя, всё ли в порядке, и открывает. Ее взгляд быстро скользит по Тома, высматривая за его спиной тех, кто собирается жить в ее квартире. Она обнаруживает пару лет тридцати, скорее тридцати пяти, высоких, красивых, элегантных, в шикарных черных одеждах. Они светятся улыбками. Маргарита смотрит на Тома, который тоже улыбается ей, но с каким-то извиняющимся видом. Она хмурится.
– Добрый день, Маргарита. Позвольте представить вам мадам и месье Моро.
Женщина быстро шагает вперед и протягивает руку Маргарите.
– Очень приятно, мадам. Спасибо, что позволили нам посетить вашу квартиру.
– О, не стоит…
Сильный аромат духов ударяет Маргарите в нос, так что она даже слегка покачивается. Тома пытается поймать ее взгляд, чтобы убедиться, что с ней все нормально и ей не стало дурно. Она коротко кивает и делает движение рукой в сторону гостиной, приглашая пройти. Просмотр можно начинать.
С первой же секунды Маргарита чувствует странное беспокойство, но выразить мысль словами ей удается только на пороге второй спальни. Мадам и месье Моро стоят бок о бок у входа в комнату, и за долю секунды Маргарита понимает, что глаза мадам говорят «кабинет», в то время как его глаза кричат «детская».
Маргарита ни на секунду не допускает мысли, что в ее квартире можно жить без любви. Она всегда воспринимала любовь как нечто само собой разумеющееся, потому что ей выпало такое счастье: любовь неизменно присутствовала в ее жизни, даже когда вокруг торжествовала ненависть. Несмотря на годы страданий, вплоть до Битвы за Париж, любовь продолжала расти в этих стенах и даже раздвигала их, когда места становилось мало. Любовь нерушимая, такая, которая может спасти жизнь.
Но Маргарита уверена, у этих двоих такого не будет. Когда-нибудь они расстанутся. Она чувствует несовпадение на тысячную долю секунды в их жестах, взглядах, выражениях лиц и даже в смехе. И чем больше времени будет проходить, тем существеннее будет становиться эта разница, пока однажды женщина не рассмеется с опозданием на четверть часа… над историей, рассказанной другим мужчиной.
Мадам Моро высказала ряд замечаний. О недостатке места для хранения вещей, о далеко не новой бытовой технике, о балконе, которого нет. Маргарита безучастно
