Современная комедия - Джон Голсуорси
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прошел старший садовник с совком в руке:
– Здравствуйте, сэр!
– Здравствуйте, – ответил Сомс. – Ну, стачка кончилась!
– Да, сэр. Давно пора. Занимались бы лучше своим делом.
– Правильно. Как спаржа?
– Вот хочу вскопать третью грядку, да рабочих рук не найдешь.
Сомс вгляделся в лицо садовника, узкое, немного скошенное набок и удивленно спросил:
– Что? Это когда у нас чуть не полтора миллиона безработных?
– И что они все делают – в толк не возьму, – сказал садовник.
– По большей части ходят по улицам и играют на разных инструментах.
– Совершенно верно, сэр, у меня сестра в Лондоне, она то же говорила. Я мог бы взять мальчишку, да как ему доверишь работу?
– А почему бы вам самому не заняться?
– Да тем, верно, и кончится; только, знаете ли, сад запускать не хотелось бы. – И он смущенно повертел в руках совок.
– К чему вам эта штука? Тут сорной травы днем с огнем не сыщешь.
Садовник улыбнулся.
– Не поверите, сэр: чуть отвернулся, а она уж тут как тут.
– Завтра приезжает миссис Монт, – сказал Сомс. – Надо в комнаты цветов получше.
– Очень мало их цветет сейчас, сэр.
– У вас когда ни спросишь, всегда мало. Не поленитесь, так что-нибудь найдете.
– Слушаю, сэр, – сказал садовник и пошел прочь.
«Куда он пошел? – подумал Сомс. – В жизни не видел такого человека. Впрочем, все они одинаковы». Когда-нибудь, по-видимому, они все же работают: может, рано утром? Разве что уж очень рано. Как бы там ни было, платить им приходится немало! И, заметив, что собака наклонила голову набок, он сказал:
– Гулять?
Они вместе пошли через калитку, прочь от реки. Птицы пели на разные голоса, не умолкали кукушки.
Они дошли до поляны, где на Пасху, в исключительно ясный день, кто-то устроил пожар. Отсюда была видна река, извивавшаяся среди тополей и ветел. Картина напоминала речной пейзаж Добиньи, который Сомс видел в частном собрании одного американца, – прекрасный пейзаж, лучшее из того, что он знал в этом жанре. Он заметил, как из трубы его кухни поднимается к небу дым, и порадовался ему больше, чем радовался бы дыму из любой другой трубы. Он сильно скучал о нем в прошлом году – в эти месяцы почти беспрерывной жары, когда он колесил по всему свету с Флер, переезжая из одного чужого города в другой. Помешался этот Майкл на эмиграции! Как сторонник империи, Сомс в теории признавал ее преимущества, но на практике всякое место за пределами Англии казалось ему либо слишком глухим, либо слишком шумным. Англичанин имеет право на дым из своей собственной кухонной трубы. Вот, например, Ганг – какой несуразно громадный по сравнению с этой серебристой извилистой лентой! Ему понравилась и река Святого Лаврентия, и Гудзон, и Потомак, как он упорно продолжал его называть, но если сравнить – все они вспоминаются как беспорядочные водные пространства. И народ там беспорядочный. Иначе и быть не может в таких больших государствах.
Сомс двинулся с поляны вниз, через узкую полоску леса, где раздавался возбужденный гомон грачей. Он мало что знал о птичьих повадках: был не способен отвлечься от самого себя настолько, чтобы серьезно заняться существами, не имеющими к нему прямого отношения, но решил, что скорее всего тема их шумной сходки – еда: падает курс червяков или наблюдается инфляция, они и суетятся, как французы вокруг своего несчастного франка. Выйдя из леса, он очутился неподалеку от шлюза, у домика сторожа. И тут, среди запаха дыма, ниткой вьющегося из низкой скромной трубы, и плеска воды в заводи, и переклички дроздов и кукушек, собственнический инстинкт Сомса на время замолк. Он раскрыл складную трость, сел на нее и стал смотреть на зеленую тину, затянувшую стены пустого шлюза. Хитрая штука – шлюзы! Почему нельзя заключить в шлюзы человеческие чувства: запрудить до поры до времени, – а потом пустить, строго контролируя, по главному руслу жизни, не давая растекаться по заводям и даром пропадать на порогах? Эти несколько абстрактные размышления были прерваны собакой Флер, лизнувшей его повисшую в воздухе руку. До чего животные стали нынче похожи на людей: вечно хотят, чтобы на них обращали внимание, – не далее как сегодня он заметил, как черная кошка Аннет смотрела в гипсовое лицо неапольской Психеи и тихо мяукала – наверно, просилась на колени.
Из домика вышла дочка сторожа и стала снимать с веревки белье. Женщины в деревне только и делают, кажется, что вешают на веревки белье, а потом опять снимают! Сомс глядел на нее – ловкие руки, ловкие движения, ловко сидит на ней платье из голубого ситца, а лицо как с картины Боттичелли – сколько в Англии таких лиц! У нее, конечно, есть поклонник, а может, и два, и они гуляют в этом лесу, и сидят на сырой траве и все такое прочее и, чего доброго, воображают, что счастливы. Или она влезает на велосипед позади него и носится по дорогам с задранными до колен юбками. И зовут ее, наверное, Глэдис, или Дорис, или как-нибудь в этом роде. Она увидела его и улыбнулась. Губы у нее были полные, улыбка ее красила. Сомс приподнял шляпу.
– Хороший вечер, – сказал он.
– Да, сэр.
Очень почтительна!
– Вода еще не сошла.
– Да, сэр.
А хорошенькая девушка! Что, если б он был сторожем при шлюзе, а Флер – дочкой сторожа, вешала бы белье на веревку и говорила бы: «Да, сэр»? Что ж, а быть сторожем при шлюзе, пожалуй, еще лучшее из занятий, доступных бедным, – следить, как поднимается и спадает вода, жить в этом живописном домике и не знать никаких забот, кроме… кроме заботы о дочери! И он чуть не спросил у девушки: «Вы хорошая дочь?» Возможно ли в наше время такое – чтобы дочь думала сначала о вас, а потом о себе?
– Кукушки-то! – сказал он глубокомысленно.
– Да, сэр.
Теперь она снимала с веревки несколько откровенную принадлежность туалета, и Сомс опустил глаза, чтобы не смущать девушку, которая, впрочем, не выказывала ни малейшего смущения. Вероятно, в наше время смутить девушку вообще невозможно. И он встал и сложил трость.
– Ну, полагаю, погода продержится.
– Да, сэр.
– Всего хорошего.
– Всего хорошего, сэр.
В сопровождении собаки он двинулся к дому. Скромница, воды не замутит, но так ли она разговаривает со своим кавалером? Унизительно быть старым! В такой вечер нужно быть опять молодым и гулять в лесу с такой вот
