Ценностный подход - Юлия Келлер

«Здравствуйте, – стараюсь придать своему приветствию укоризненный тон, – меня зовут Ксения Малиновская, я руковожу отделом технического контроля сектора А. Ну, а Вы можете не представляться, я, разумеется, о Вас уже наслышана».

Я узнала Фарбера по фотографии с распечатки, оповещающей о назначении. Такие в ходу на нашем предприятии. Начальство, как говорится, нужно знать в лицо.

Обращаю внимание на то, что новоиспеченный начальник взял мою ручку и производит с нею типичные для задумавшегося человека манипуляции: скользит пальцами от колпачка до кончика, затем переворачивает и повторяет действие. И так снова и снова.

Я бы не возражала, если бы речь шла о посторонней ручке, а не о той, которую мне подарил мой парень. Опасаясь, что Фарбер вдруг сломает столь дорогую моему сердцу вещь, я уже собираюсь напомнить этому обнаглевшему типу, мол, брать чужие вещи без спросу не есть хорошо, а мои – так и вовсе преступление, но в этот момент рабочий телефон принимается громко привлекать к себе внимание. Замечаю, что от этого звука Фарбер вздрагивает. Какой-то нервный обнаглевший тип.

Слушаю», – Фарбер отвечает на звонок.

На моё приветствие он не ответил ровным счетом ничего, поэтому возможность услышать его голос предоставляется мне лишь теперь.

«Ксению?» – переспрашивает Фарбер, будто бы даже удивившись, что звонят не ему.

Подняв на меня свои темные глаза, он некоторое время сомневается. Наверное, вспоминает, назвалась ли я Ксенией или как-то по-другому. Затем все же передает трубку.

«Смотрю, вы уже познакомились, – замечает мой непосредственный босс – заместитель директора завода по качеству Привалов, – я тебе говорил, что нужно написать отчет по браку до завтрашнего утра?»

«До завтрашнего?» – уточняю я таким тоном, каким могла бы спросить: «Да вы там все охренели что ли вообще?»

«Да, Прайс сказал, что завтра приедет комиссия из Управляющей Компании, и им очень понадобятся сведения…»

«Если им понадобятся – пусть считают!» – говорю я рассержено, стараясь не замечать того, что Фарбер хмурится.

Вообще-то, составить отчет мне совсем несложно. Нужно просто пойти в изолятор, собрать все карты брака и забить в компьютер всю информацию о них. Недовольна же я тем обстоятельством, что у нас обо всем всегда становится известно в последний момент. Приходится торопиться, нервничать – в таком состоянии можно наделать кучу ошибок, и, несмотря на приложенные усилия, остаться виноватой. Я разговариваю с заместителем директора в подобном тоне, только исходя из нежелания делать отчет на скорую руку, а так, в обычное время, у нас с ним замечательные отношения.

«Ксения, я очень тебя прошу, – босс реагирует на моё недовольство, как обычно, слишком спокойно, я даже чувствую по голосу, что он улыбается и нисколько не рассержен за мою попытку ему перечить, – без тебя мне никак не справится, ты ведь знаешь».

Когда два человека работают вместе в течение долгого времени, им становится известно о слабостях друг друга. Так вот, сейчас Привалов в своих целях использовал моё почти патологическое стремление постоянно ощущать свою значимость. Его замечание о том, что без меня никак и никуда, подкупает. Я становлюсь податливой, улыбаюсь полуосознанно и глупо, после чего отвечаю согласием.

«Напомни Фарберу, что нужно провести „оперативку“ до половины десятого, потом, в десять селекторное совещание, и про директорское не забудь упомянуть».

Тут, как ни странно, я сдерживаюсь, хотя мне очень хочется заметить Привалову, что услуги секретаря не входят в мои обязанности. Выдохнув и вздохнув несколько раз глубже обычного, я просто вешаю трубку.

Разумеется, Фарбер мог бы смутиться из-за того, что ему приходится выслушивать посторонние разговоры, вникать в чужие разногласия, и покинуть, наконец, мой кабинет и позволить мне нормально поработать.

Но он, видимо, совсем не таков, каким воображаешь человека, знакомого с правилами приличия, поэтому продолжает сидеть в моем кресле, как будто оно комфортнее всех остальных на заводе.

В то время как я – стою!

Вдруг Фарбер снимает колпачок с ручки, которую долгое время так активно теребил в руке, и принимается писать что-то на листе бумаги. Стараюсь не подсматривать, но становится жутко любопытно. Пока я фокусирую взгляд, чтобы буквы не расплывались, Фарбер перестает писать, бросает ручку на стол и поднимается с места.

«Оперативка через пятнадцать минут», – говорит он, бросив быстрый взгляд на своё запястье, обтянутое черным кожаным ремешком с металлическими часами, и, не задерживаясь ни на минуту более, выходит. Бумажку с писаниной Фарбер забирает с собой.

«Странный», – констатирую я.

Как ни крути, я не могу придумать ни одного разумного объяснения тому, что сейчас здесь происходило, поэтому ничего не остается, кроме как, готовить данные для оперативного совещания.

Глава два

У контролеров, находящихся в моем подчинении, заработная плата совсем небольшая, поэтому нельзя сказать, что от желающих у нас работать отбоя нет. Всех моих девушек можно разделить на три группы. Первая – студентки, которые учатся заочно, и их очень устраивает, что завод оплачивает каждую их сессию. Между тем эта группа самая немногочисленная. Студенток у меня работает всего две – Алсу и Ульяна.

Ко второй группе относятся молодые мамочки, у которых дети ходят в сад или начальную школу. Их устраивает график работы и то, что им полагаются льготы и подарки на праздники.

Третья группа – женщины пенсионного и предпенсионного возраста, с которыми и труднее, и легче всего одновременно. Разумеется, они знают больше остальных, к ним всегда можно обратиться за подсказкой или помощью, но в то же время они очень категоричны в вопросах работы: не приемлют отклонений от установленных десятки лет назад правил и редко когда смиряются с нововведениями.

С подчиненными, как с детьми: не получится относиться ко всем одинаково, обязательно появляются «любимчики». Кто-то заслуживает благосклонность руководителя своим трудолюбием, кто-то – честностью и открытостью, другие же – явным подхалимством. Со мною же все очень просто: если человеку не нужно говорить, что делать и как, если он знает свою работу, если с ним легко договориться – он уже мой «любимчик».

У меня остается чуть больше пяти минут до начала оперативного совещания для того, чтобы пробежаться по всем отделениям. Необходимо выяснить, не появились ли за эти полтора часа какие-либо вопросы. Я разрешаю только действительно спорные ситуации, доверяя контролерам, в большинстве случаев, самим принимать решения.

Отдел технического контроля производственной зоны – место, где сидят исключительно женщины предпенсионного возраста. Они улыбаются мне, когда я захожу.

«Вам уже представили нового начальника? – интересуется Мила, которая всегда всем интересуется. – Сказали, он очень молодой».

«Да. Так. И. Есть», – произношу я отрывисто, раздумывая над тем, что, быть может, потому-то я так и стушевалась при виде Фарбера. Он ведь удивительно молод для той должности, на которой оказался.

Бегло просматриваю перечень принятой продукции, пытаясь запомнить типа колец. Затем читаю карты брака на отставленные в сторону детали. Беру кассету двести восьмых «юшек», забракованных по размеру внутреннего диаметра, ставлю на стол рядом с Розой, которая контролирует этот параметр, и говорю:

«Нужно пересмотреть. Брака слишком много, а кольца дорогие. К тому же за ночь они могли настояться и набрать температуру».

Застав на сборке своих подчиненных за уборкой столов, я открываю рот в изумлении: последний день месяца, а никто что-то не торопится ставить подшипники на контроль. Заглянув в журнал принятой продукции, я вижу, что сегодняшним числом нет ни одной записи. Приехали!

Развернувшись и направившись обратно, в сторону кабинета начальника сектора, я думаю о том, как же Фарбер, что называется, «попал» – не только с корабля на бал, но на бал совершенно тухлый, на котором за весь вечер не произойдет ничего интересного и продуктивного.

«И почему на сборке ещё ничего не подали на контроль?» – спрашиваю я с порога.

Мастера всех четырех производственных и одного сборочного участков уже сидят за круглым столом. Кроме них, там расположились оба зама, главный технолог и ведущий инженер сектора. Фарбера же не видно.

«Я тебя спрашиваю, Артур!» – обращаюсь я к заму начальника сектора по производству.

«Ксения, да они только на работу пришли», – отвечает Разумовский таким тоном, будто я только и занимаюсь тем, что хожу и ворчу, и от меня нет никакого спасения.

«Два часа назад. С лишним, – напоминаю я. – А потом они в семь часов скинут нам всё, и мы будем проверять до одиннадцати, да?»