Легальный нелегал - Наиль Булгари
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я горячился, с пеной у рта отстаивал свою позицию в том или ином вопросе, возмущался глупостям, выдаваемым экс-кадровиком. Не выдержав его очередной «мудрости», воскликнул:
— Правильно сделал майор, прогнав тебя со службы. Ты вообще в школе учился или только мяч во дворе гонял?
Виталий, давая мне остыть, разрешил закурить, потом подвёл к очередной ловушке. Эту ловушку я долго обходил, показалась мне она простой, но в конце концов, потеряв бдительность, уверовав в свои силы, свалился в неё.
Тем не менее Виталий похвалил:
— Хорошо видите основное.
Пижон-футболист неожиданно спросил:
— Вы честолюбивы?
— Скорее нет, чем да.
— Любите точные науки?
— Сама профессия штурмана располагает к этому и ещё к аккуратности и наблюдательности.
— Часто конфликтуете?
— Вопрос вопросов, на него трудно ответить.
— И всё же!
Не раскрывая тип своего характера, ответил тремя предложениями:
— Всё зависит от ситуации, при которой он возник, между кем он возник, и причины его возникновения. Кроме того, конфликт, как в нашем случае, может быть спровоцирован. Вы его намеренно создали с целью втянуть в спор, выявить знания той или иной темы и принять решение о возможном использовании меня в своих целях.
— Значит, вы играли?
— Не всегда.
Истязатели переглянулись.
— Любите приключения?
— Приключения, тот же риск. В любовной интрижке есть вероятность быть пойманным на балконе последнего этажа супругом неверной жены; картежник рискует остаться голым; неуч рискует быть разоблачённым и так далее. Нужно знать, во имя чего рискуешь. Я не полный идиот, чтобы рисковать ради крепких ощущений; во мне, как в любом нормальном и психически здоровом человеке, живёт страх. И если риск оправдан, то страх можно преодолеть силой воли.
— По-вашему, военный риск оправдан?
— Если это военная авантюра и на кону тысячи жизней во имя ничем не обоснованной идеи, то какой же это риск? Это амбиции собственного «Я». Профессиональный риск — другое дело, он оправдан.
Посмотрев на часы, я встал.
— Спасибо за умные разговоры, однако, могу опоздать на поезд. Всего доброго.
Виталий внёс предложение:
— Сможете задержаться в Москве на сутки?
— Интересно! Любое предложение обоснованно конечной целью, а её я не знаю.
— Цель гуманна.
В поисках ответа не спеша потянулся к пачке, вынул сигарету, медленно её размял, сел на остывшее место, закурил. Наконец придав мыслям некоторую стройность, озвучил её:
— Точно так же или почти так меня истязали в восемьдесят четвёртом году товарищи из особого отдела, предлагая пополнить их ряды, предварительно закончив знакомое вам заведение. Не знаю почему, но я дал согласие. Одним словом, совершил не до конца продуманный шаг. Проучившись целый год, вернулся и категорически отказался от почётной должности особиста. Был скандал, были гонения и провокации, зато родная эскадрилья с радостью восприняла моё желание вернуться в стаю. Сейчас история повторяется — вы ждёте от меня ответа.
Виталий кивнул, а я продолжил:
— Скажу честно — не знаю. Прошло много времени после окончания той школы, знания наполовину выветрились, практические навыки по известной вам причине не получил. Ну какой из меня военный контрразведчик? Курам на смех! Вы бы по своим связям лучше помогли одолеть майора-бюрократа из ГУКа и вернуться в авиацию, как?
Ребятам стало весело. Пользуясь моментом, обратился сразу к обоим:
— Вам ведь не с руки подставляться перед своим шефом, верно? Вот и доложите ему результаты беседы не в мою пользу.
— Я тем более настаиваю на завтрашнем дне, — сказал Виталий.
— Хорошо! Но у меня одно условие. В случае отрицательного результата дать письменное объяснение сего моей супруге, а то домой не пустит.
— Оценил! У меня тоже в таком случае не условие, просьба не отлучаться из квартиры. Телевизор работает, продукты в холодильнике.
Оставшись один, произвёл осмотр комнаты. Не обнаружив ничего интересного, прошёл на кухню, открыл холодильник и… отвис челюстью. Вот это да! На полках как на выставке: копчённая колбаса трёх сортов, сыр, рыбные и мясные консервы, баночка с икрой, решётка яиц. С таким продскладом можно выдержать месячную осаду соседей!
Инспектировать коридор не имело смысла: вешалка, тумбочка, на ней телефон. В раздумье постояв у последнего, но так и не сняв трубку, вернулся в комнату.
Взяв с книжной полки томик Тютчева, устроился на диванчике.
О, какими вдруг лучами
Озарились все края!
Обличалась перед нами
Вся Славянская земля!
Горы, степи и поморья
День чудесный осенял,
От Невы до Черногорья,
От Карпатов за Урал.
Рассветает над Варшавой,
Киев очи отворил,
И с Москвой золотоглавой
Вышеград заговорил.
И наречий братских звуки
Вновь понятны стали нам, –
Наяву увидят внуки
То, что снилося отцам!
Положив книгу на грудь, вздохнул: «Какая муха покусала братьев-славян? Как чёрт от ладана, на радость супостату шарахаемся друг от друга, ругаемся, переделываем общую историю, делим чего-то, забывая, что нас всех родила одна МАТЬ, СЛАВЯНСКАЯ!»
Глава 5
К десяти утра, как мог, накрыл стол. Девичьего волнения не испытывал, не ломал пальцы и не выглядывал ежесекундно в кухонное окно. Однако вздрогнул при виде двух исполинских, изогнувшихся и поползших вверх по кухонной занавеске теней…
Москвичи, принадлежавшие к особой, титульной нации, народ очень гордый. Вполне допускаю мысль, что в далёком историческом прошлом мои предки ломали шапки и били челом Великому князю Московскому, обещали хорошо себя вести, зла не причинять, дань платить исправно и девок из теремов не похищать. Традиции есть традиции. И я первым нарушил тишину:
— Доброе утро.
Младший боярин Виталий, положив на пол мою сумку с барахлом, изъятой неизвестно каким образом из гостиницы, придерживаясь уставного порядка, пожелал и мне на многие десятилетия здоровья. А вот второй, видимо, князь по званию, не спеша снял куртку, перчатки, шапку, передал всё это Виталию, молча прошёл на кухню. Одёрнув штору, растворил сумрак, открыл форточку. Закурив, сел на ближний от окна стул, Виталий тут же оседлал место напротив своего начальника, я же оказался посередине.
Позиция удобна для перекрёстного допроса, но она удобна, как это ни странно, оказалась и для меня, давала возможность сосредоточить своё внимание только на главном начальнике, игнорируя вопросы второго.
— Здравствуйте, — наконец произнёс сюзерен, держа на прицеле мой левый висок. — Павел
